– Это я и имел в виду. Мне интересно все-таки, где всплывет проданное мной: если у тех, кто воюет против Запада, то мне уезжать не стоит.

– Не бойся, ваши вертолеты и самолеты летают сейчас над Чечней на такой маленькой высоте, что их можно сбить и «Иглой».

– Видел по телевизору. Конечно, не по нашим новостям, а по западным.

Наши-то все опровергают, говорят, будто съемки делались в прошлую войну. Какая разница, та война или теперешняя, если самолеты сбивали?

– Мы сколько ни пытались, – признался Ибрагим, – так и не сумели перекодировать ваши «Иглы». Себе дороже получается, нет такого хакера, который бы сумел высчитать коды. Кстати, Антон, что там с автоматами с ночным прицелом?

Я их на выставке присмотрел, вещь мне понравилась.

Сундуков замялся. В собственной неудаче ему признаваться не хотелось:

– Да так уж… сложно. Были кое-какие выходы на них, но дело оказалось гнилым, и рисковать я не решился.

– А жаль, – проговорил Ибрагим, – я-то думал, ты более умелый торговец.

Не расстраивайся, – он похлопал русского по плечу, – если такие штучки выпускают, значит, они где-то появятся. Не сегодня, так завтра прикуплю себе партию.

Сундуков ощутил себя так, словно его ткнули мордой об стол.

Профессионалу всегда неприятно слышать о своих промахах, да еще услышать, что в следующий раз обойдутся без него.

– Ибрагим, если тебе очень надо, я достану. Но ты говорил, будто бы это дело десятое. Я особо и не старался, перепоручил посредникам.

– Вот, кстати, – Ибрагим опять положил на колени кейс, вытащил из него маленькую книжечку в обложке из натуральной кожи, на которой золотом было вытеснено короткое арабское слово.

– Триста семьдесят два, – сам себе сказал Ибрагим и принялся перелистывать тонкие страницы. Наконец он добрался до нужного листа и аккуратно выдернул его из книги. Затем сложил вдвое и подал Сундукову.

– Что это, молитва?

– Открой, посмотри.

Сундуков развернул листок и сглотнул слюну. Там оказался набранный в две колонки очень мелким компьютерным шрифтом, немного напоминающим арабскую вязь, пронумерованный список изделий и количество единиц, которые требовались Ибрагиму. С первого взгляда страница почти не отличалась от других. Но стоило присмотреться, и губы начинали шептать слова, абсолютно понятные. Набрано было латинским шрифтом, но по-русски – так, чтобы ни западные таможенники в случае чего, ни русские не смогли прочитать с первого взгляда.

– Солидный заказ!

– Был бы мелкий, я бы сюда не поехал, прислал бы кого-нибудь. Когда ты сможешь его обеспечить?

– Сколько у меня времени?

– Все это должно было стрелять еще вчера. Надо максимально быстро, надо напрячь всех твоих людей, пусть попотеют за деньги.

Ибрагим хмыкнул, потирая руки, прочел молитву в Коране, захлопнул книжечку и спрятал в кейс.

– Деньги уже в России – те, которыми ты рассчитаешься со своими людьми.

– Я еще не согласился, – произнес Сундуков, – причем таким тоном, что Ибрагиму стало ясно: русский согласится наверняка.

– Ты подумай. У тебя есть двадцать четыре часа. Если скажешь «нет», то позвони, а если от тебя не будет никаких сигналов, то я посчитаю, что ты заказ принял.

– Ты не боишься, что за тобой в России будут следить? Все сейчас активизировались – и ФСБ, и ГРУ, и даже внешняя разведка – война уже началась.

Исламисты никому не нравятся.

– Можно подумать, что вы – русские когда-то любили католиков или протестантов? – со знанием дела произнес Ибрагим.

В чем в чем, а в истории религии он разбирался лучше, чем Сундуков.

Ведь тот прошел в институте лишь курс научного атеизма, знания его были отрывочными и по большому счету фальсифицированными.

– Ладно, считай, я согласился. Зачем ждать двадцать четыре часа? Я сегодня же займусь этим делом. Кое-что у меня имеется на складах, кое-что я знаю, где взять. Только «Игл» я тебе пообещать не могу. Везде, где их можно было взять, уже взяли. А они не грибы, на полянке не растут, надо искать.

– Вот и ищи. Деньги помогут, они как свечка ночью, с ними дорога виднее.

– Но и меня со свечкой виднее.

– Это твои проблемы, Антон, ты их и решай. Я рискую не меньше тебя.

Одна из жен Ибрагима, так называемая русская жена, являвшаяся по паспорту татаркой, жила в просторной трехкомнатной квартире на Цветном бульваре, неподалеку от старого цирка. Естественно, квартира была куплена не за ее деньги. Квартиру в свое время приобрел Ибрагим, и не из-за большой любви к жене. Во время визитов в Россию, ему надо было где-то останавливаться.

Гостиницам Ибрагим, как и Сундуков, не доверял.

Мало ли какой аппаратурой можно напичкать гостиничный номер? А жена торчит в квартире постоянно, никто посторонний к ней не ходит. За женой Ибрагима присматривали верные люди, так что иорданец в верности своей Фатимы не сомневался.

– Я тебя провожать до дверей не стану, не хочу светиться.

– Правильно, – сказал Ибрагим, выбираясь из машины.

Он лениво махнул рукой и взглянул на окно.

Машина Ибрагима с багажом уже стояла во дворе, и секретарь поднимал тяжеленные чемоданы на четвертый этаж.

За машиной Сундукова следили, но делали это так аккуратно, что Сундуков, знай о слежке, не смог бы вычислить никого. По дороге от аэропорта до Москвы сменилось четыре машины, и сейчас мимо арки, куда въехал микроавтобус, медленно проехали заляпанные грязью серые «жигули» с тремя мужчинами в салоне.

Один из них доложил в портативную рацию:

– Ибрагим приехал на место, выгружается.

– Хорошо! Продолжайте наблюдение. За квартирой иорданца наблюдали из соседнего дома, где заблаговременно была снята однокомнатная квартира, окна которой выходили во двор, на окна квартиры иорданца. Полковник ГРУ Леонид Васильевич Бахрушин о появлении столь важного гостя, как Ибрагим Аль Хасан, узнал сразу же, как только тот сел в самолет в Амстердаме. В аэропорту визитера уже встречали, таможенникам и пограничникам было отдано распоряжение не останавливать Ибрагима Аль Хасана, даже если и возникнут какие-либо подозрения.

И таможенники особо не усердствовали, вещи Ибрагима даже не подверглись досмотру.

За помощником Ибрагима Аль Хасана тоже была установлена слежка, возле дома постоянно дежурили две машины, чтобы в случае чего следовать за арабом.

Когда микроавтобус подъезжал к офису «Своего круга», шофер заметил слежку и молча указал пальцем на машину, идущую впереди микроавтобуса. Грушники знали, где располагается офис Сундукова, и понимали, что машина, скорее всего, следует туда. Еще одна машина сопровождала микроавтобус на отдалении, следуя метрах в семидесяти за ней.

Водителю показалось, что Сундуков даже не понял, о чем он его предупреждает:

– За нами следят, Антон Михайлович, – уже громче повторил водитель.

– Ты смотри на дорогу.

Водителю показалось, что Сундуков даже удовлетворен тем, что за ним следят.

Уже из офиса Сундуков связался с руководителями всех своих филиалов, находившихся в Москве, и предупредил, чтобы завтра в десять все собрались в головном офисе, появился выгодный заказ и надо его обсудить. Сундуков покинул рабочее место вполне удовлетворенным прожитым днем. Он вновь заметил слежку, но повел себя так, словно ничего не происходит, словно слежка его абсолютно не волнует, хотя раньше в подобных случаях начинал нервничать.

"Если они поверят, –'подумал Сундуков, – то половина дела сделано.

Главное, не переборщить с открытостью, кое-где темнить, напускать туман, а кое-где действовать вызывающе. Пусть подумают, главное, сбить их с толку.

Недолго мне еще мучиться, каких-нибудь две недели, а потом я покину эту чертову страну. Ибрагим поможет. А если подведет? Вдруг иорданец решил меня «кинуть»?

Э, нет, ему это невыгодно, слишком много я знаю о его делах. И он знает, что я его сдам в случае чего. Тогда его примутся искать не только в России, но и по всему миру. Как-никак он человек, который снабжает оружием террористов, и многие теракты можно будет повесить на него. И тогда ему останется одно – прятаться в горах Афганистана вместе со своим Бен Ладеном и ждать, трястись, пока на них не упадет крылатая ракета или пока их не накроет какой-нибудь американский спецназ. Значит, сдавать ему меня Невыгодно. А если он захочет меня убить? Зачем? – тут же спросил сам себя Сундуков. – Мы слишком часто светились с ним вместе, чтобы рискнуть пойти на это. Вот и сегодня нас видели Вместе, я его встречал. Вот таким образом враги превращаются в союзников".