Доброволец национал-демократической освободительной армии Джон Смит обливался холодным потом. Только что из-за угла с диким шипом на него неслась гигантская чёрная многоножка, и лишь отменная реакция профессионального солдата заставила его выстрелить раньше, чем инфернальные яды демонической сколопендры влились бы в его кровь. Штурм зиггурата продолжался. Половина его отряда была уже мертва, но Джон Смит знал – это последний бой, войска Белой Конфедерации уже контролировали столицу Империи Зла. Осталось только добить большевистскую гидру в её логове – взять штурмом императорский зиггурат.

– Ар-Рах!

Гигантский зеленокожий орк напрыгнул на Смита внезапно и, взмахнув огромным стальным топором, понёсся в атаку. Очередь из М-16 в живот прервала его напор, и орк, истекая зелёной жижей, повалился на пол. В нескольких метрах от этой сцены двое солдат из отряда Смита полосовали пулемётными очередями гигантскую медузу.

Медуза пузырилась, распадалась на куски, но никак не хотела умирать, тянула к американским борцам за Белую Европу свои студенистые щупальца.

– Бросайте её! – закричал Джон, – Прорываемся на следующий этаж, к вершине!

Прорваться, однако, было не так-то просто. Лестница, ведущая на следующий уровень, охранялась гигантским пауком. Однако добровольцы рвались вперёд, этаж за этажом, забрасывая коридоры гранатами и дымовыми шашками, пронзая лезущую из всех щелей нечисть яростными пулемётными очередями и меткими одиночными выстрелами. Едкая слизь заливала полы, стены и лестницы зиггурата, и бойцы шли по щиколотку в мерзкой жиже, заменявшей нежити кровь.

Наконец, зиггурат был взят и зачищен от мерзких ордынских тварей. В тронном зале, где только что на месте казнили бывшего лорд-маршала Красной Орды, собрались ликующие победители. Один из них выделялся на фоне других. Лидер и идейный вдохновитель Белой Революции, он носил окладистую седую бороду и был похож на архетипического русского класика. Его звали Алексей Широпаев. Все в тронном зале ждали, что он скажет.

– Соратники! – начал Широпаев, – Сегодня мы вбили осиновый кол в тело инфернальной гидры гунносклавинского татаробольшевизма! Больше ордынские порядки не будут…

Широпаев запнулся. Словно ища источник раздражения, он вновь оглядел тронный зал зиггурата. Взгляд его остановился на странном кольце, лежавшем рядом с троном на столике из иргизейского чёрного гранита. Это кольцо добровольцы сняли с убитого лорд-маршала. Широпаеву очень захотелось надеть это кольцо, и с этим желанием невозможно было бороться. Он подошёл к гранитному столику, сиявшему изнутри чёрным светом, и надел кольцо на свой влажный от пота указательный палец.

Внезапно ему захотелось чего-то ещё. На полу он увидел царскую шубу, которую носил лорд-маршал. Он поднял её, отряхнул и одним движением надел на себя.

Одумавшись, он попытался было снять её, но это было невозможно, шуба как будто приросла к нему, как будто цеплялась за него невидимыми щупальцами-ложноножками.

На Широпаева нахлынула волна безысходного ужаса. Он не понимал, что происходит, да и все присутствующие явно были в шоке. Но голод был неизбывен. Широпаев нагнулся и вырвал из холодных пальцев лорд-маршала сначала скипетр, потом державу. И, не понимая, что он делает, сел на большой кровавый чёрный трон.

– Господин Широпаев, с Вами всё в порядке? – спросил один из добровольцев.

Широпаев попытался ответить, но не смог – вместо речи у него изо рта вырывались непонятные звуки и слова, состоящие из одних согласных. Наконец, с превеликим усилием он смог выдавить из себя что-то осмысленное:

– Наг-Сотх! Ха-Архан! Слава Великой Евразии! Слава Большой Красной Орде!

Он уже не был похож на человека, у него отрасли клыки, а зрачки налились кроваво-красным цветом. Но его гипнотическая харизма оставалась при нём, и все присутствующие, как заговорённые, повторили:

– Наг-Сотх! Ха-Архан! Слава Великой Евразии! Слава Большой Красной Орде!

Так начал свой путь новый лорд-маршал Великой Евразии, беспощадный кровавый царь Большой Красной Орды Алексей Широпаев.

Едва проснувшись, видный либерал и активный деятель национал-демократического фронта Залесья и Ингерманландии Алексей Широпаев включил телевизор и почти сразу же фыркнул от омерзения. По ящику опять показывали военный парад.

Сперва шли мясные орды пехоты в грязных ватниках и телогрейках. С одной стороны их подгоняли плети толстых властелинов ям (зинданов, в которых мучили непокорных), а с другой вдохновлял бой барабанов: сидящие на боевых носорогах барабанщики что есть силы молотили костяными палками по натянутой человечьей коже. Чуть поодаль, будто бы подчёркивая свою элитарность, шли элитные штурмовики – урук-хаи.

Закованные в грубые чёрные латы, эти накачанные, в два человеческих роста ордынские воины несли в руках шестиствольные авиационные пулемёты. Сквозь прорези в рогатых шлемах их глаза светились инфернальным красным пламенем.

Дальше шла бронетехника. Демонические супертанки медленно ползли по мостовой, нещадно калеча брусчатку своими массивными гусеницами. На крышах самых крупных из них были установлены статуи Ленина и Сталина, отлитые из оружейной стали. По бокам от танковых колонн ловко скользили разведовательные скутеры на антигравитационной подушке. Киборги, сидевшие в них, были напрямую подключены к системам управления, а потому необычайно ловко управлялись своими машинами, перестраиваясь в разнообразные фигуры.

Наконец, показали тех, кто принимал парад. На гигантском зиггурате, залитом засохшей уже жертвенной кровью, восседали необычайно жирные ордынские вожди. Они медленно махали трёхпалыми перепончатыми лапами, приветствуя ордынских воинов.

Слово взял верховный ордынский лорд-маршал:

– Ырг-Зырг! Ныг-Сытх! Мырн-Мырм! Хы-Ырхын! Сыск-Мысыск!

Разобрать, что он говорил, было совершенно невозможно, но солдаты испуганно внимали, боясь упустить скрытую мудрость в неразборчивом мычании Вождя.

Сплюнув, Алексей щёлкнул пультом. На экране появилась замызганная орочья харя в грязной будёновке. Это был известный ордынский философ и публицист, видный деятель имперской агитбригады, бывший политизированный блоггер Рунета. Хрюкнув, он начал свою речь:

– Надо решительно уничтожать приспешников капитализма, холуев Запада, всю это дерьмократическую резидентуру. Всех закатать в консервы! В биореакторы! В белковый банк! Удобрениями на поля! Консервантами в холодильные камеры!