Затем каким-то непонятным образом ее брюки упали к ногам, ее расстегнутая рубашка была широко распахнута, а он боролся со своей «молнией». Хизер почувствовала, как горячее тело Брэда прижимается к ее телу, а его пенис пытается найти пункт своего назначения. Издав утробный звук, он ввел в нее свой твердый, как сталь, член. Ее дыхание перехватило от этого страстного, даже грубого вторжения. На мгновение они замерли, прижавшись открытыми ртами друг к другу. Держа Хизер за ягодицы, он начал поднимать и опускать ее на всю длину своего инструмента, тяжело вздыхая от напряжения, каждый раз когда входил на наибольшую глубину.

Навес из листвы и солнечные пятна кружились как бешеные перед глазами Хизер, а безумное удовольствие разливалось по ее жилам. В ее стонах повторялось только его имя, вновь и вновь. Она мечтала только об одном – быть им использованной, полностью принадлежать ему. Ее пальцы зарывалась в его каштановые волосы, гладили его широкие мускулистые плечи. Она чувствовала силу, которая собирается выплеснуться, подобно потоку лавы.

Брэд содрогнулся в последней конвульсии оргазма и уткнул свое лицо в ее волосы. Его опавший член вышел из мокрой вагины. Он осторожно и аккуратно опустил Хизер и поставил на ноги. После этого он отпустил ее и застегнул ширинку. Она с закрытыми глазами стояла, прислонившись к стволу дерева и не желая возвращаться в реальность. Его тепло ушло, и она чувствовала себя опустошенной. Затем он заговорил:

– Прости, дорогая. Я должен был и тебя удовлетворить. Мы скоро проделаем это вновь, и ты не будешь разочарована. Я обещаю.

Она посмотрела на него, слабо, но блаженно улыбаясь.

– Я кончила в машине, помнишь? – пробормотала она. – Теперь была твоя очередь.

Он запрокинул голову и захохотал, потом протянул руку и хлопнул ее по ладони:

– У нас масса времени заниматься этим. Разве мы обязаны ехать прямо домой? Разве мы не можем остановиться где-нибудь в маленькой гостинице и пожить там насколько дней. Я без устали хочу тебя.

– Почему бы и нет, – ответила она, сплетая свои пальцы с его по пути к «феррари», стоявшему под жарким солнцем.

«Я могу делать все, что захочу, – поняла она неожиданно. – Я не поеду к матери. В Лондоне я остановлюсь у себя дома. Отныне все подчиняется моим интересам. Я надеюсь, это так. Но если Господь решит, что я опять ошиблась, это разобьет мое сердце, но не надолго. Это не будет концом света. У меня есть масса других возможностей».

– Поставь опять этот диск. Мне при этой музыке всегда будет вспоминаться одно и то же: лес, небо и секс с тобой.