Литера в его руках обмякла, и Борланд опустил ее на землю. Глаза девушки остекленели. Сталкер затравленно огляделся в поисках поддержки.

Уотсон и Фармер стояли на месте, безвольно опустив руки.

— Что с вами? — спросил Борланд, и звон в его голове тут же стих.

Фармер вздрогнул. Подняв FN-2000, он нацелил его на Борланда.

— Кто ты? — спросил он.

Борланд медленно поднялся, продолжая сжимать в кулаке рукоять ножа.

Невидящие глаза Фармера ничего не выражали.

— Я простой сталкер, — ответил Борланд. — Отпусти их.

— Это моя добыча, — ответил контролер устами Фармера. — Вы все — моя добыча. Я взял троих из вас, усыпил одного и двоих довел досюда, чтобы они привлекли остальных, которые здесь жили. Один проснулся, когда ты его нашел, и привел тебя сюда. И я всех отпустил, чтобы вы сами перестреляли друг друга. Хорошо. Много свежего мяса.

— Только не я и не мои друзья, — сказал Борланд. — Давай договоримся.

— У меня теперь все есть. Много свежих людей. У тебя ничего нет, чтобы дать мне взамен.

Борланд поднял нож, и зрачки Фармера расширились.

— Откуда это у тебя? — спросил контролер.

— Ты знаешь, что это?

— Я знаю, что из-за этого ножа не смог подавить тебя.

— Этот нож принадлежал твоему соплеменнику, — сказал Борланд. — Ты ничего не сможешь мне сделать.

Он не был уверен, что это действительно так, но попытаться стоило. Борланд понял, что они попались "на зубок" очень сильному мутанту. Возможно, это самый сильный контролер в Зоне.

После Сенатора.

— Чего ты хочешь? — спросил Фармер.

— Ты отпускаешь всех нас, — ответил Борланд. — Меня и троих живых. И мы тебе не мешаем. Если ты откажешься, я найду тебя и убью.

Фармер засмеялся.

— Ты не сможешь меня найти, — произнес контролер.

Нож в руке Борланда задрожал. Сталкер прикрыл глаза и настроился.

— Неверно, — тихо ответил Борланд. — Я уже знаю, где ты. Под мостом к западу.

Фармер умолк и опустил FN.

— Я не могу подавить тебя, — сказал он. — Так прими же смерть от рук своих врагов.

Небо опустилось.

Оно просто опустилось, вместе с облаками и синевой. За считанные секунды. Сталкер продолжал стоять на месте с ножом в руке, чувствуя пронизывающий его холод. Небеса окутывали Дикую Территорию. Солнце исчезло, вверху показались звезды. Затем наступила ночь. Температура стремительно падала, облака оседали за горизонтом, опускаясь на Зону. Промозглый туман окутал Борланда, снизив видимость до считанных метров.

Атмосфера словно исчезла. Все вокруг слилось в тяжелое, серое марево.

Один из убитых "грешников" шевельнулся. Затем другой. Борланд стоял, глядя, как мертвые стервятники встают на ноги.

Сталкер поднял нож.

Зомби посмотрел на него мертвыми глазами, распахнул пасть и издал утробный рык.

Поднятые контролером трупы набросились на Борланда, который изо всех сил принялся уворачиваться от них. Он помнил, что свежие зомби могут разорвать человека на части. Сверкнул кинжал. Изогнутое лезвие прошло по горлу мертвеца, как по маслу.

Раненый зомби схватился обеими руками за горло и посмотрел на Борланда испуганным взглядом. Взглядом живых глаз. Затем оживший покойник с ревом схватился за живот, который несколькими минутами ранее распороли пули Фармера, и умер повторно. Зарождавшийся вопль из-за перерезанного горла трансформировался в невнятный клекот.

Борланд метался между ходячими мертвецами, что выбегали на него из темноты, наносил безошибочные разящие удары, которые на мгновение возвращали зомби их более раннее состояние — предсмертное. Это приводило к их окончательной гибели. О собственных травмированных руках сталкер и думать забыл. Обе ладони его прекрасно слушались, хотя все еще оставались насквозь проткнутыми. Это была самая удивительная схватка в его жизни, и сталкер знал, что если останется жив, то всегда будет помнить каждый ее миг.

Вскоре все до единого бывшие "грешники" лежали у его ног в позах, не оставляющих сомнений, что их мертвое состояние окончательно и бесповоротно. Сталкер с ног до головы был залит кровью врагов.

— Красивое представление, — сказал Фармер.

Борланд вновь шагнул к нему.

— Никто не заслуживает умереть дважды, — произнес он.

— Правильно, — ответил контролер. — Потому что никто не заслуживает дважды жить.

— Отпусти их, — сказал Борланд. — Отпусти.

— Как зовут тебя? — спросил контролер.

— Борланд.

— Борланд. Я запомню. Запомни и ты мое имя. Тибет.

— Тибет, — повторил сталкер.

— Да. Я хотел бы поговорить с тобой, Борланд.

— Я тебя слушаю.

— Не здесь. Приходи ко мне один. Я хочу посмотреть на твой нож.

— Я не отдам его тебе, — сказал Борланд. Фармер замолчал.

— Ты меня слышишь, Тибет? — спросил сталкер. Контролер ничего не ответил.

Туман рассеялся. Воздух начал светлеть, постепенно обретая запах. Тепло стало возвращаться, и небо вновь поднялось.

Ожили громкоговорители, развешенные на всех корпусах Дикой Территории. Старые рупоры завывали невнятными голосами, их рев складывался в единую какофонию, злую пародию на стандартные музыкальные вступления, предшествующие массовым объявлениям.

Борланд повернулся и бросился бежать по разбитой дороге. Он промчался мимо неподвижных поездов, прыгая через рельсы, затем свернул к широкому поперечному мосту, под которым образовался своего рода тоннель.

Контролер стоял посередине. Он медленно поднял морщинистую голову, и его красные глаза злобно сверкнули. Борланд добежал до него и вонзил в мерзкое тело нож.

Рупоры сбились на монотонный хрип, затем умолкли.

Тибет в бешенстве раскрыл рот, продемонстрировав длинные, кривые зубы, которые тут же начали укорачиваться. На морде контролера появилось удивление, и спустя несколько мгновений морда уже стала напоминать лицо.

Борланд выдернул клинок и отошел назад, глядя, как контролер мутирует в обратном направлении. Кривые руки Тибета выпрямились, ноги приобрели человеческие формы. Еще минута — и перед сталкером стоял почти человек с бурой, вздувшейся кожей.

Тибет снова открыл рот, бессвязно чавкая. Издаваемые им звуки собрались в слово.

— Сс… спа-а… си-и… бо-о, — исторг контролер.

— Отпусти их, — приказал Борланд, подняв нож снова.

— Уже отпустил, — сказал Тибет совершенно спокойно. Его уши, щеки и нос втянулись, окончательно приобретая человеческие очертания, а лоб укоротился, от чего череп стал выглядеть вполне как у человека. Лишь глаза остались красными.

Контролер посмотрел на свои руки.

— Как ты сделал это? — спросил он. — Откуда ты знаешь, как пользоваться ножом?

— Я не знал, — ответил Борланд. — Я хотел тебя убить.

— Теперь это не нужно, — покачал головой контролер. — Я не буду тебе мешать. Я пропускаю вас.

Послышался топот ног. Борланд повернулся. К нему мчалась вся его команда.

В живом, естественном состоянии.

— Я вынужден вмешаться в их мысли, — сказал Тибет. — Чтобы они меня не убили.

— Возвращайся к своим, — сказал Борланд. — Монолит к северу отсюда.

— Я вернусь, — ответил Тибет. — Позже. Сначала мне нужно многое обдумать. Ты вернул меня… почти.

— Значит, такова твоя судьба, — сказал Борланд.

— Судьбы нет, — произнес контролер, рассматривая природу вокруг. Он закрыл глаза и вдохнул воздух. — Радиация, — сказал он. — Хорошо.

Литера, Уотсон и Фармер подбежали к Борланду.

— Что случилось? — спросили они. — Ты цел?!

— Они не замечают меня, — сказал Тибет, скрывшийся за спиной Борланда. — Так надо.

Сталкер обнял своих друзей, не выпуская ножа из руки.

— Я рад видеть вас всех, — признался он, стараясь не думать о задумчивом контролере в метре за спиной и сохранить остатки разума в своей голове. — Честно, очень рад.

Борланд снова взглянул в глаза Литеры, веря, что на всем свете нет ничего чудеснее. Он совершенно не находил слов, чтобы выразить свое состояние.

— Ты… ты, — взволнованно шептала Литера, прижавшись к сталкеру. Ее губы дрожали, она вот-вот могла заплакать. На этот раз от радости.