– Помолчи, я не могу слушать эту ерунду, – отмахнулся Стас, прикуривая следующую сигарету. И вдруг он встрепенулся, зловеще улыбнувшись. – Не тебе, а мне придется терпеть, милая. Ты ведь знаешь, что я жду нового назначения. Повышения по службе. Для бывшего зятя Федор Сергеевич не пошевелит и пальцем, а наш развод приведет все его старания к нулю. Вряд ли он будет доволен. Да и скандалов вокруг своей фамилии он не потерпит.
Тамара не ожидала от Стаса такой реакции. Сейчас она ненавидела его за ту прагматичность, которая не покидала его даже в критические моменты. Она ненавидела себя за то, что за столько лет так и не смогла до конца просчитать этого самоуверенного красавца. Он околдовал ее своим вниманием, галантным ухаживание, а позднее – сексуальным наслаждением, которого она не знала и получала от него сполна. Разве она могла отказаться от такого претендента на роль мужа? Она ведь каждый день смотрела в зеркало и никогда не питала иллюзий по поводу собственной внешности, обаяния.
Дубровина она хотела оставить для себя на всю жизнь. Она мечтала стать матерью его детей и видеть в его глазах настоящую любовь, возрастающую с каждым годом. Ведь он не сможет не оценить ее преданности, заботы, внимания. А она сумеет быть преданной женой, благодарной за то, что он выбрал ее. И пусть говорят злые языки, что этому красавчику нужны связи ее отца, – ей наплевать на завистников. Тамара тогда была уверена, что вокруг нее сгустилось облако неприкрытой зависти к тому счастью, которое уже было у нее в руках.
Ради того, чтобы сломить сопротивление отца, никак не желавшего отдавать дочь за Дубровина, Тамара решилась на отчаянный шаг: она наглоталась снотворных таблеток и только случайный ранний приход отца с работы спас ее от верной гибели. Федор Сергеевич едва не получил инфаркт, обвинив себя в том, что мог лишиться единственной дочери. Не для того он растил ее без матери с пятнадцати лет. Но и видеть рядом с ней красавца-Дубровина было для отца невыносимой мукой. Он трезво смотрел на вещи и при всей своей любви к дочери понимал, что главное и неоспоримое ее достоинство – он сам. Тамара унаследовала его упрямый нрав. Пришлось смириться и позволить состояться этому браку.
Время шло, и Тамара понимала, что ее выбор оказался правильным. Рядом с нею был человек, увлеченный работой, своим положением в обществе, при этом он успевал быть хорошим мужем, внимательным отцом. Он не заводил ненужных знакомств, никогда не давал повода сомневаться в своей верности. Так было до тех пор, пока однажды вечером он не сказал, что совершил благородный поступок и очень горд этим. Тамара отчетливо помнила тот год, когда первого сентября он вел некую Дашу в первый класс. Стас извинился, просил понять его. Он говорил, что спасает душу маленькой девочки, и звучало это очень пафосно, но убедительно. Тамара решила доверять до конца и отогнала коварные мысли, назойливо вертевшиеся в голове. Наверное, с тех пор все и началось. Стас не скрывал, что в его жизни появились женщина-друг и маленькая девочка – ее дочь, – проблемы которых стали его проблемами. Тамара удивленно поднимала брови, слушая, с каким восторгом он говорил об их разрешении. Он ко всему так относился – со всей душой. Поэтому у Тамары снова не возникло никаких подозрений.
Прошло достаточно много лет, чтобы ее отношение к этому вопросу изменилось. Может быть, это была подсознательная ревность: девочка стала девушкой, а внимание к ней со стороны Дубровина росло пропорционально ее возрасту. К чему это могло привести, Тамара фантазировать не хотела, но на всякий случай даже деликатно попросила сына замечать, о чем ведет отец разговоры по телефону. Федор сразу согласился, подозрительно глядя на озабоченное лицо матери. Ее огорчило, что он пошел на это легко, но, в конце концов, она сама попросила его. И чья роль менее привлекательна – вопрос. Для сохранения семьи все средства хороши – на время это стало девизом Тамары. Она не хотела видеть обратной, моральной стороны складывающейся ситуации. Услуги Федора она рассматривала как временную меру, необходимую для того, чтобы убедиться: все в порядке. Не контролировать же Стаса на работе? Да и времени на это у нее нет. Отец устроил ее на работу, о которой она давно мечтала.
Переводческое отделение, диплом англо-французского переводчика – все это долго оставалось в забвении. Замужество, рождение близнецов, семейные заботы, которые она безоговорочно взяла на себя, иногда прибегая к помощи женщин из службы услуг. Но дети выросли, и необходимость делать что-то для себя стала особенно острой. Это помогло бы заполнить пустоту, разрастающуюся по мере взросления мальчиков. Переводы, которые она брала на дом, оказались очень хорошим материальным подспорьем и помогли Тамаре снова почувствовать, что она способна выполнять на отлично не только домашнюю работу. Это воодушевило женщину. Стас тоже всем видом показывал, что ему нравится ее целеустремленность, желание работать.
Тамара была на пике положительных эмоций, когда Федор неожиданно намекнул ей о нескольких разговорах отца с Дашей. Он добросовестно отнесся к поручению, данному матерью. О ком идет речь, Тамара поняла сразу. Подробности насчет дачи и всякие нежности, которые смачно описывал сын, разбередили душу. О покое, поселившемся там давно и основательно, можно было забыть. Все стало видеться в черном цвете, каждое слово Стаса она проигрывала в голове по сто раз, ища в нем скрытый смысл, издевку над обманутой супругой, находящейся в неведении. Даже Федор и Валера стали смотреть на нее по-другому, а может, это воспаленное воображение разыгралось, разрушая мосты, наведенные долгими годами любви и заботы? Долго находиться в таком состоянии Тамара не могла физически. Поэтому она явилась на работу к Дубровину, чего не делала никогда раньше. Уже сам этот факт говорил о том, что она на пределе. Она держалась гордо, независимо, пытаясь больнее ранить мужа. Она увидела, как он струсил в первый момент, но очень скоро взял себя в руки. Тамаре понравилось, как он перешел в нападение, пытаясь выглядеть оскорбленным. Но ее сердце подсказывало – он изменил, на физическом уровне или в мыслях. Это было даже более обидным, если, находясь рядом с нею, он постоянно мечтал о другой, которая моложе и наверняка красивее. Это было бы неестественной ситуацией – дружить, не замечая раскрывающуюся, как бутон, красоту Даши. Никаких доказательств у Тамары не было. Стас понял это и перешел в атаку. Но отступать Тамара не собиралась. Потому и менять свое скоропалительное решение ехать на отдых немедленно не стала. Она знала, что Стас примчится. Все-таки столько лет вместе не проходят даром – Тамара была уверена, что он не откажется так просто от той жизни, к которой стремился всегда. Он постарается сгладить неприятное впечатление от их последней встречи. После его заключительных слов она была уверена в этом. Но женская гордость была не на шутку задета. И, приехав на солнечный Кипр, обуреваемая обидой, отчаянием, она приняла ненавязчивые ухаживания молодого инструктора, даже поторопив события. Это она позвала его к себе в послеобеденный час, зная, что мальчики в это время будут далеко.
Появление Стаса оказалось слишком быстрым. Она думала, что он захочет помучить ее хотя бы недельку, а он примчался практически сразу, через три дня. И попал на горячее – Тамара кусала губы, спрашивая Фортуну: почему она отворачивается от нее? Играет с нею, постоянно держит в напряжении, заставляет чувствовать себя зависимой, виноватой – так нечестно. Она должна получить полагающуюся долю женского счастья, даже не обладая фигурой Венеры и умом Маргарет Тэтчер. На мгновение она вообще потеряла способность трезво мыслить, разыграв неприятную для себя сцену соблазнения обманутого мужа. Она знала, что это приведет его в еще большую ярость, но упрямо двигалась к развязке.
Молодой Казанова под простыней уже был не рад ничему. Тамара бросала на него взгляды, в которых трудно было прочесть что-то определенное: извинение, отчаяние, досада – все смешалось, выливаясь горючими слезами.
