И на время она успокоилась.
***
Как раз, когда Териза уже не беспокоилась ни о чем в Орисоне, Мастер Барсонаж откликнулся на приглашение Рибальда и пришел к ним. Они с Джерадином продержали магистра под дверью ровно столько, чтобы одеться, а затем пригласили его в гостиную.
— Вы, как я вижу, спите целый день, пока весь Орисон гудит как улей. — Он сел, посмотрел на пустой кувшин из—под вина, нахмурился и пожал массивными плечами. — Мне не терпится услышать, что происходит с остальным Мордантом. Осада полностью отрезала нас, — пояснил он. — Мы ничего не знаем сверх того, что услышали от вас и от принца Крагена.
Териза вздохнула.
— Это дело долгое, — сказала она; Джерадин улыбаясь подошел к двери и попросил Рибальда принести еды и вина.
Рибальд что—то ответил, что именно, она не расслышала; Джерадин вернулся.
— Рибальд сказал, что мы получим все, что хотим, но придется подождать. Свободных слуг больше чем нужно. Но на кухнях творится светопреставление—готовят припасы, — он с улыбкой посмотрел на Мастера Барсонажа, — на завтра.
— Да, — кивнув ответил магистр. — Ужасная ситуация.
Никто не знает, что делать. Принимать мало—мальски ответственное решение должен Норге или один из капитанов. Мне кажется, что Смотритель Леббик подготовился ко всем неожиданностям, исключая только поход.
Само собой, каждый, кто несет пакет с едой, или кувшин воды, или каравай, заходит в бальный зал, трясясь от страха за свою жизнь, в любое мгновение ожидая воплощения в безумца. — Мастер Барсонаж позволил себе недовольно хмыкнуть. — Не будь Норге столь невозмутим — и если бы Артагель не поддерживал его так яростно, — мы были бы в ужасной опасности и ежеминутно ожидали нового бунта.
Териза и Джерадин переглянулись.
— Как сказала Териза, — обратился Джерадин к магистру, — наша история займет определенное время. Почему бы не подождать ужина? — Он поставил два кресла напротив Мастера Барсонажа и сел в одно из них; следуя его примеру, Териза села в соседнее. — Может быть, заодно Артагель присоединится к нам и нам не придется рассказывать одно и то же дважды. А пока вы можете рассказать нам, как идет подготовка к походу.
Мгновение магистр с сомнением смотрел на Джерадина; ему показалось, что Джерадин уклоняется от ответа. Но почти тут же он глубоко вздохнул, покачал головой, словно собираясь с мыслями, и улыбнулся. Пока Териза и Джерадин внимательно слушали, узнавая информацию, которая могла им пригодиться, Мастер Барсонаж описал, как Гильдия собирается транспортировать зеркала — задача непростая, учитывая, что зеркала будут перевозить по плохим дорогам и просто по бездорожью в повозках. С полной открытостью — вероятно, в пику Джерадину — он рассказал о главном оружии, которое создали Мастера, и о вспомогательных действиях, которые они собирались предпринять. От этих новостей блеск в глазах Джерадина стал еще ярче, да и Териза с трудом сдерживала восторг; но ни один из них не перебивал, когда магистр пояснял, какие приказания отдал для подготовки снабжения армии в бальном зале, чтобы люди Орисона могли пополнять запас продуктов, не рискуя угодить в воплощение.
Покончив с описанием своих обязанностей, он рассказал все что мог о происшедшем в замке. Пока власть Тора и Норге принимали без сопротивления и даже с радостью — большинство стражников и люди, которые любили перемены, ибо новые властители обещали решительные действия. Радовались слуги, для которых уход шести тысяч солдат означал намного меньший объем работы. Пришлые люди из Орисона представляли об отсутствии короля Джойса чисто теоретически. А многочисленные малые лорды короля Джойса и его чиновники, чье положение целиком зависело от короля, к примеру начальники складов, секретари министерства внутренних дел или сборщики податей, приуныли. В общем, большая часть социальной машины Орисона продолжала нормально функционировать без активного участия Тора и Норге. Еду готовили, несмотря на хаос, о котором упоминал Рибальд. Коридоры патрулировали, охраняя их от смут—и от атак Воплотимого. Дежурства продолжались, стены и ворота охранялись.
Короче говоря, благодаря быстрому вмешательству Тора, демонстративному подчинению Норге и всяческой поддержке Артагеля в Орисоне сохраняется полный порядок, несмотря на исчезновение короля Джойса.
— Да будут благословенны звезды, — выдохнул Джерадин, когда Мастер Барсонаж закончил. — Ты права, Териза. Нам везет больше, чем кажется. — Затем его глаза стали задумчивыми, и он прикусил губу. — Интересно, сколько раз Эремис думал, что может оставить Тора в покое, потому что тот превратился в посмешище. Если бы он видел нас сейчас, он бы не смеялся.
— И он не смеется, думая о Гильдии, — вмешалась Териза, отчасти для того, чтобы доставить удовольствие Мастеру Барсонажу, а отчасти потому, что магистр действительно произвел на нее впечатление. — Он не будет смеяться, когда узнает, что идет против него.
— Благодарю вас, миледи, — спокойно ответил Барсонаж. — Мы долго были бесполезны, пока не доверяли как королю, так и себе. Очень приятно думать, что наконец—то мы можем приносить пользу.
— Если бы только принц Краген слышал нас, — заметил Джерадин.
— Или изменил бы свое решение… — добавила Териза, вспомнив противоречивые чувства, которые прочла в глазах принца.
Мастер Барсонаж переводил взгляд с одного на другую.
Джерадин сжал кулаки, словно пытаясь обуздать нелепую надежду.
Териза хотела что—то сказать об Элеге и Маргонале, но промолчала, потому что услышала голоса за дверью.
Кто—то — Рибальд? — захохотал неожиданной шутке.
Не постучавшись, Артагель распахнул дверь и вошел. Он улыбался; в его глазах сверкала сталь. Если бы не испарина на лбу, бледность на щеках и едва заметная хромота, он выглядел бы титаном, готовым взгромоздить весь замок себе на плечи и отправиться на битву. Он рвался в бой, измученный долгими днями вынужденного бездействия, унынием, с которыми ничего не мог поделать, предательствами, сомнениями в самом себе и печалью. Увидев его, Териза тотчас поняла, что он не колеблясь выступит против целого отряда пригодников Гарта.
При одном взгляде на него она почувствовала себя увереннее.
И это испугало ее. Она поняла, что если он в своих действиях зайдет слишком далеко, то это будет попросту разновидностью самоубийства.
Она вдруг заметила, что солнечные лучи, проникающие в ее комнату, покраснели, как на закате.
Предоставив Рибальду закрывать дверь, Артагель подошел к Джерадину. Джерадин вскочил, и Артагель сжал его в объятиях, ничем не выказав слабости или боли. Затем он подошел к Теризе, опустился на колени, чтобы схватить обе ее руки и поцеловать. Прежде чем она успела запротестовать или увернуться, он снова оказался на ногах, заглянул в пустой кувшин из—под вина, весело выругался и развалился в ближайшем кресле.
— Да сохранят нас зеркала, — продолжал он тем же шутливым тоном. — При виде вас двоих у меня кружится голова. Не думаю, что мне когда—нибудь захочется повторить этот танец между надеждой и отчаянием. Сначала вы исчезли навсегда. Затем появились… с принцем Крагеном, пусть у него до конца жизни болит череп. Затем он вызвал драку с королем Джойсом, и появился Гарт, а король исчез, а вас похитили, — он показал на Теризу, — а ты, — на Джерадина, — куда—то сбежал с магистром. Тогда Тор попытался заключить союз с принцем Крагеном, и ему казалось, что ничего не выходит лишь по одной причине — из—за того, что я сшиб принца с ног. Но внезапно вы оба вернулись, и все стало на свои места, и меня не заботит, что решит этот тупоумный алендец. Меня даже не волнует, где король Джойс. Уверен, все случившееся имеет какой—то смысл.
Кстати: я был не слишком осторожен, когда объяснял людям, что им не следует волноваться. — Под словом волноваться он, очевидно, подразумевал засыпать вопросами Норге и Тора. — Но больше всего их напугала мысль, что воплощения происходят в самом Орисоне. Чудовищные монстры из Воплотимого, огонь, несколько сотен тысяч кадуольцев и все такое прочее. — Он посмотрел на Теризу. — Я всем рассказал, что вы с легкостью можете решить эту проблему. Я сказал, что вы в силах изменить зеркала Эремиса, и они не смогут никого воплощать сюда. Если это неправда, можете оставить эту новость при себе.
