В Берте Кул было сто шестьдесят пять фунтов веса, и когда она в негодовании заерзала в своем старом кресле, оно резко заскрипело, как бы разделяя чувства персоны, в нем восседавшей.

– Вы полагаете, мы не можем справиться с работой? – спросила Берта, и бриллианты на ее руках засверкали всеми цветами радуги, когда она ударила ладонями по столу.

Потенциальный клиент, в чьей визитной карточке значилось лишь имя – М. Колхаун, – сказал:

– Я буду совершенно искренен… э… у… мисс Кул – или все-таки миссис Кул?

– Миссис, – резко оборвала его Берта Кул. – Я вдова.

– Ладно, – смущенно проговорил Колхаун. – Мне нужны услуги первоклассного, высококомпетентного сыскного агентства. Я поинтересовался у одного приятеля, который обычно хорошо осведомлен в подобных вещах, и он сказал, что фирма «Кул и Лэм» в состоянии мне помочь. Вот почему я здесь. Как я понимаю, часть фирмы – ту, что «Кул», – представляет женщина, а «Лэм» – это… – Он взглянул на меня и замешкался.

– Продолжайте, – сказал я.

– Ну, откровенно говоря, – выпалил Колхаун, – я не уверен, что вы без посторонней помощи выкарабкаетесь из сложной ситуации. Ведь в вас не больше ста сорока фунтов даже в мокрой одежде. Я представлял себе детектива человеком крупным, агрессивным, знающим, а если того потребует ситуация, то готовым и кулаки в ход пустить.

Берта задвигалась в кресле, которое возмущенно заскрипело под тяжестью хозяйки.

– Мозги, – сказала она.

– Что-что? – спросил Колхаун, сбитый с толку.

– Мозги – вот что мы вам продаем, – пояснила Берта Кул. – Я занимаюсь работой в конторе, а Дональд – всем остальным. И у этого типа есть мозги, никогда не забывайте об этом.

– О, да… э… несомненно, – сказал Колхаун.

– Вероятно, – сказал я ему, – вы начитались детективных рассказов.

При этих словах он натянул на лицо улыбку.

– У вас была возможность посмотреть на нас, – сказал я. – Если мы вас не устраиваем, то дверь предназначена не только для входа, но и для выхода.

– Одну минуту, – вмешалась в разговор Берта Кул; ее ставшие твердыми как сталь холодные глаза оценивающе смотрели на сомневающегося клиента. – Вы ищете сыскное агентство. Если вам нужен результат, мы в состоянии его получить. Какого черта вам еще нужно?

– Да, я хочу получить результат, – согласился Колхаун. – Это именно то, что я ищу.

– Вам известно, что собой представляет частный детектив, как его обычно представляют? – резко спросила Берта Кул. – Это бывший полицейский, который, если его не вышвырнули с работы, сам вынужден был уйти. Это огромный, мясистый, с бычьей шеей бульдозер с большими кулачищами, огромными ногами и задавленным мускулами мозгом. Людям нравится читать романы о частных детективах, которые рвут зубами человеческие глотки и распутывают убийства. Вы связываетесь с агентством, где работают люди из одних мышц и с полным отсутствием ума, и стоит вам лишь заплатить вперед пятьдесят долларов в день за каждого оперативника, которого они используют в деле, как они умудряются запрячь и еще двух, и трех работников, если посчитают, что вы в состоянии оплатить чек. Они будут продолжать выкачивать из вас по пятьдесят баксов за каждого оперативника до тех пор, пока у вас не закончатся деньги. Это может дать результаты. А может и не дать. В этом агентстве только один работник – Дональд, – продолжала она. – Я говорила вам раньше и опять скажу: этот маленький сукин сын – большая умница. Он возьмет с вас пятьдесят баксов в день плюс расходы и наверняка добьется результатов.

– Вы можете позволить себе платить пятьдесят долларов в день? – спросил я, вынуждая клиента перейти в оборону.

– Разумеется, могу, – фыркнул он. – В противном случае я бы сюда не пришел.

Я поймал взгляд Берты.

– Все в порядке, вы здесь, – сказал я ему.

Он долго колебался, очевидно, пытаясь прийти к решению. Затем произнес:

– Отлично, это как раз работа, где нужно будет действовать больше головой, чем мускулами. Возможно, вы с ней справитесь.

– Я не люблю работать на человека, у которого с самого начала возникают сомнения, – сказал я. – Почему бы вам не обратиться в агентство, в большей степени соответствующее вашим ожиданиям?

Берта Кул пристально посмотрела на меня.

– Мне нужно найти одного человека, – наконец решился Колхаун.

– Возраст? – спросил я.

– Около тридцати, – ответил он. – Возможно, тридцать два.

– Опишите его внешность.

– Рост примерно пять футов одиннадцать дюймов, весит сто восемьдесят пять фунтов или около того. У него волнистые волосы, голубые глаза. Очень притягателен.

– Фотография? – спросил я.

– Фотографии нет.

– Фамилия?

– Хейл. Х-е-й-л. Его зовут Колберн. Подписывается как К.И. Хейл. Я слышал, близкие друзья зовут его Кол.

– Последнее место жительства?

– Биллинджер-стрит, дом 817. Там он снимал квартиру номер 43, но неожиданно съехал. Мне кажется, он не взял с собой ничего, кроме чемодана.

– А как насчет квартплаты?

– Полагаю, он уплатил по двадцатое число.

– Род занятий?

– Насколько я знаю, он писатель.

– Тот район, – сказал я, – облюбовала богема. Там много писателей и художников.

– Совершенно верно, – согласился Колхаун.

– Могу я спросить, для чего вам нужно найти Хейла?

– Хочу с ним поговорить.

– Так что от нас требуется?

– Найдите его. Слежки за ним вести не надо. Только укажите мне место, где он находится сейчас.

– Это все?

– Это все.

– А Хейл – действительно писатель?

– Полагаю, он работает над книгой. Вернее, я это точно знаю, но не имею ни малейшего представления, о чем она. Мне известно, что у него на этот счет имеется собственная теория, согласно которой, когда обсуждаешь незаконченное произведение, аудитория делится на два лагеря – один сочувствует тебе, другой выражает явную антипатию. Если аудитория настроена неприязненно, это подрывает уверенность писателя в себе. Благосклонность публики заставляет пускаться в излишние рассуждения, отчего творческой энергии на подобные разговоры тратится больше, чем на сам процесс написания.

– Тогда получается, что он скрытный?

– Сдержанный, – уточнил он.

Я бросил на клиента оценивающий взгляд – на нем были простые, хорошо отутюженные брюки, дорогая спортивная куртка, дакроновая рубашка с короткими рукавами и галстуком в виде шнурка с застежкой, в которой сиял ярко-зеленый камень.

Он заметил, что я смотрю на камень.

– Хризоколла, – гордо сказал Колхаун.

– Что такое хризоколла? – поинтересовался я.

– Полудрагоценный камень, но по весу он, вероятно, дороже золота. Это очень редкий камень. Я бы сказал, это агат с примесью меди. Это не совсем точно, но даст вам некоторое представление.

– Интересуетесь камнями? – спросил я.

– Отчасти, – ответил он.

– Сами нашли камень?

– Нет, я его обменял. Это прекрасный образец.

– Когда вы в последний раз видели Хейла? – спросил я.

– Одну минуточку, – вмешалась Берта, – прежде чем мы перейдем к сути дела, давайте закончим предварительные переговоры.

– Предварительные переговоры? – спросил Колхаун.

– Я имею в виду задаток, – сказала Берта.

– Сколько?

– Триста пятьдесят.

– И что я получу взамен?

– Услуги агентства, в частности Дональда, который за пятьдесят долларов и оплату расходов проводит весь день на ногах. Я же здесь осуществляю общее руководство.

– Еще за пятьдесят баксов в день? – спросил он.

– Это все включено в сумму, – ответила она.

Он изучающе посмотрел на Берту, которую, казалось, ничто не могло согнуть в ее шестьдесят пять или около того.

– Очень хорошо, – сказал он.

– Чековая книжка у вас с собой? – спросила Берта.

Колхауну не понравился столь откровенный нажим. Он снова заколебался, но потом сунул руку в карман и извлек оттуда бумажник.