Например, мои руки, ноги, сердце не могут функционировать по отдельности. Они не отделены друг от друга, они есть органическое единство. Если останавливается сердце, тогда рука не будет двигаться. Все соединено. Они — не просто ступени на лестнице, потому что каждая ступень лестницы отделена от других. Если ломается одна ступень, то вся лестница из-за этого не ломается. Итак, Патанджали говорит, что это шаги, ступени, так как у них определенный, последовательный рост, но они — также еще и анга, органы тела. Вы не можете отбросить ни один из них. Можно отбросить ступени лестницы, а вот органы отбросить нельзя. Вы можете перемахнуть в прыжке две ступени, вы можете отбросить одну ступень, но органы отбросить нельзя, они — не механические части. Вы не можете устранить их. Они составляют вас. Они принадлежат целому, они не отделены. Всё действует с их помощью как гармоничное единство.
Итак, эти восемь органов йоги — еще и шаги, ступени, в том смысле, что один шаг следует за другим, и все они глубоко связаны друг с другом. Вторую ступень нельзя пройти прежде первой — сначала нужно пройти первую ступень, а во вторую очередь, пройти вторую ступень. Восьмой шаг будет восьмым — он не может быть четвертым, он не может быть первым. Поэтому это ступени, а также и органическое единство.
Ям значит сдержанность. В английском языке это слово имеет несколько иной смысл. И не чуть-чуть другой, а, на самом деле, утрачивается все значение яма, так как в английском языке сдержанность звучит как подавление, сдерживание. И эти два слова — подавление и сдерживание — с подачи Фрейда получили окраску слова «отвратительный». Сдержанность — это не подавление. Тогда, когда Патанджали использовал слово ям, оно имело совершенно другое значение. Слова все время изменяются. Даже в Индии сейчас слово самьяма, которое происходит от ям, означает контроль, подавление. Значение утрачивается.
Наверное, вы слышали этот анекдот. В нем говорится об английском короле Георгия I. Он посетил собор Святого Иоанна, после его постройки. Собор был шедевром искусства. Во время визита короля присутствовал строитель, архитектор и художник в одном лице, его звали Кристофер Рен. Король посмотрел на него и поздравил. Он произнес три фразы: «Это забавно. Это ужасно. Это искусственно». Кристофер Рен был так рад этим поздравлениям... но вас они просто удивят. Эти слова больше не имеют прежнего значения. В те дни, триста лет тому назад слово «забавный» (amusing) использовалось в значении слова «изумительный» (amazing), слово «ужасный» (awful) — в значении слова «внушающий благоговение» (awe-inspiring), а слово «искусственный» (artificial) означало «артистический» (artistic).
У каждого слова есть своя биография, и она много раз изменяется. По мере того как меняется жизнь, меняется все: слова приобретают новые оттенки. И, на самом деле, лишь те слова, что способны изменяться, выживают; если они не изменяются, они умирают. Ортодоксальные слова, сопротивляющиеся изменениям, погибают. Только живые слова, которые способны собрать вокруг себя новые значения, живут, и они живут веками в великом множестве значений. Ям был прекрасным словом во времена Патанджали, одним из самых прекрасных слов... Под влиянием Фрейда слово стало отвратительным — изменилось не только его значение, но и весь аромат, весь вкус этого слова.
Для Патанджали сдержанность не означает подавление себя. Она просто подразумевает направление чьей-то жизни, не сдерживание сил, но направление их, придание им направления. Оттого что вы можете жить такой жизнью, которая постоянно двигается в противоположных направлениях, во многих направлениях, вы никогда ничего не достигнете. Это как ситуация с машиной: водитель едет насколько миль на север, затем передумывает и едет несколько миль на юг, изменяет решение и едет несколько миль на запад, потом он все отменяет и едет еще по какому-то пути. Он умрет там, где родился. Он никогда ничего не достигнет. У него никогда не возникнет чувство наполненности. Вы можете бесконечно двигаться многими путями, но пока у вас нет направления, вы двигаетесь без толку. Вы будете все сильнее чувствовать разочарование, вот и все.
Создать сдержанность это значит, во-первых: придать направление вашей жизненной энергии. Жизненная энергия ограничена. Если вы будете постоянно использовать ее на абсурд, на ненаправленные пути, вы никуда не доберетесь. Раньше или позже энергия в вас иссякнет — и эта пустота не будет пустотой Будды; это будет просто безрезультатная пустота, внутри ничего нет, сосуд пуст. Вы будете мертвы еще до своей смерти. Но эти ограниченные силы, которые даны вам природой, существованием, Богом или чем-то, как вам нравится называть это, эти ограниченные силы можно использовать так, что они могут стать дверью для безграничного. Если вы двигаетесь правильно, если вы двигаетесь сознательно, если вы двигаетесь бдительно, собирая все свои силы и двигаясь в одном направлении, если вы — не толпа, а становитесь индивидуальными, то это и есть значение яма.
Обычно вы — это толпа со множеством внутренних голосов. Один голос говорит: «Иди в этом направлении», другой отговаривает: «Это бесполезно, иди в другом направлении», еще один голос зовет: «Иди в храм», а другой ему противоречит: «А театр лучше». И вы никогда и нигде не можете расслабиться, потому что, где бы вы ни были, вы будете раскаиваться. Если вы пойдете в театр, то голос, который советовал пойти в храм, будет все время беспокоить вас: «Что ты здесь делаешь, впустую растрачиваешь время? Тебе бы в храме быть... и молитва так прекрасна. А никто и не знает, что происходит там, и никто не знает, что, может быть, это возможность для твоего просветления, а ты ее упустил». Если же вы пойдете в храм, то случится то же самое — голос, который настаивал на том, чтобы пойти в театр, будет без конца твердить: «Что ты здесь делаешь? Как дурак ты сидишь здесь. Ты молился и раньше, но ничего так и не происходит. Зачем ты теряешь время?» И все вокруг вас будут выглядеть дураками, сидящими и совершающими бесполезные поступки — ведь ничего не случается. А, как знать, в театре были бы возможны восхищение и экстаз. Но вы это упускаете.
Если вы не отдельное, не единое естество, то, где бы вы ни были, вы всегда будете упускать что-то. Вы нигде не будете дома. Вы всегда будете бродить туда-сюда, но никогда никуда не придете. Вы сойдете с ума. Жизнь, которая противостоит яму, станет безумной. Не удивительно, что на Западе существуют больше сумасшедших, чем на Востоке. Восток — сознательно или бессознательно — все еще ведет несколько сдержанную жизнь. На Западе же, помыслить о сдержанности, значит стать рабом. А если вы противостоите сдержанности, то это значит, что вы свободные и независимые. Но пока вы не станете отдельными, вы не в силах быть свободными. Ваша свобода будет обманом, она будет ничем иным, как самоубийством. Вы убьете себя, уничтожите свои возможности, свои силы; и однажды вы почувствуете, что всю жизнь вы пытались так много получить, но ничего из этого не вышло, не произошел рост в вашей жизни.
Сдержанность означает придание жизни направления. Сдержанность означает становление несколько более сосредоточенными. Как вы можете стать немного более сосредоточенными? Когда вы своей жизни даете направление, внутри вас в тот же миг начинает появляться центр. Направление создает центр; затем центр указывает направление. И центр, и направление взаимно дополняют друг друга.
Пока вы не стали сдержанными, второе невозможно — вот почему Патанджали называет их шагами.
Второй шаг называется нияма, устоявшийся обычай: жизнь, в которой есть дисциплина, жизнь размеренная, жизнь, которая ведется очень дисциплинированным способом, а не как в лихорадке. Размеренность... но и это будет звучать для вас как рабство. Все прекрасные слова времен Патанджали стали теперь отвратительными. Но я говорю вам, что пока у вас в жизни не будет размеренности, дисциплины, вы будете рабом своих инстинктов — вы можете думать, что это свобода, но вы будете рабом всех бродячих мыслей. Это не свобода. У вас может не быть какого-то видимого мастера, но у вас внутри будет много невидимых мастеров; и они будут постоянно властвовать над вами. Только тот человек, у которого есть регулярность, может когда-нибудь стать мастером.
