Потом он обыскал комнату и, уже готовый к выходу, немного задержался перед зерка­лом. В мужском облике он нравился себе больше, чем в женском. Тонкие черты ли­ца, изящная посадка головы — возможно, он ошибался, но таким можно было бы нарисовать ангела... — он оглянулся на остывающее тело — ...Ангела Смерти. Да, пожалуй, так будет точнее всего.

Место преступления

Гостиница «Бавария»

Германтаун, штат Мэриленд

Второй день

10:15

По дороге в Мэриленд они, главным обра­зом, молчали. Скалли отнеслась к вызову «приезжайте, тут, в общем, такое странное дело» несколько скептически, а Фокс, кото­рый явно что-то знал, так и не сознался, какой информацией располагает. Дэйна со­бралась было сказать ему, что она думает по поводу его методов добиваться незамутнен-ности восприятия у напарников... Но, поду­мав, решила не начинать день с перепалки.

Зато на месте преступления они, не обме­нявшись ни единым словом, уже привычно разделились: Скалли отошла к окну вместе с офицером полиции, который должен был ввести агентов ФБР в курс дела, а Молдер без колебаний свернул к чемоданчику крими­налиста, извлек оттуда резиновые перчатки и приступил к осмотру трупа: «Около тридца­ти, черноволосый... Неплохая мускулатура... Особых примет нет... если отмыть ему физиономию— не урод, но не больше, впрочем. смерть никого не красит, а этому парню перед смертью было очень больно...» Все эти замечания автоматически проскочили по самому краю сознания Молдера, поскольку никакого значения не имели. Специальный агент ФБР Фокс Уильям Молдер в данном случае совер­шенно точно знал, куда смотреть, что искать и как поступить с находкой.

Полицейский — подтянутый сухощавый субъект средних лет, похожий на неестествен­но дисциплинированного итальянца, — обсто­ятельно докладывал немногочисленные по­дробности, сверяясь с материалами дела:

— Парень сначала звонит жене, болтает с ней как ни в чем не бывало, говорит ей: «Спокойной ночи». Вообще-то он бизнесмен из Нью-Йорка. Затем спускается вниз, в клуб, и снимает себе телку. Дальнейшие события лишены какого бы то ни было смысла.

— Что вы имеете в виду?

— Монитор охраны записал, что в десять тринадцать в эту комнату вошла женщина. Тот же монитор записал, что сразу после полуночи отсюда вышел мужчина.

— Может быть, женщина просто переоде­лась? — уточнила Скалли.

— Я уже проверил. Мужчина — совер­шенно точно другой человек. Короткие пря­мые волосы, абсолютно другое лицо, ни малейшего сходства, и он, по меньшей мере, на тридцать фунтов тяжелее и на пятнадцать сантиметров выше. На видео не записано, как он входил. И неизвестно, куда подевалась эта девчонка.

Фокс аккуратно взял пробу подсохшей кровавой пены на щеке жертвы.

— О боже мой! — вздохнула Дэйна. — Тридцать этажей — и больше никого. А что, патологоанатом установил причину смерти?

— Разрыв артерии. Бедняга. Наверное, для него это было полной неожиданностью.

— Лучше бы он вчера, чем искать при­ключений, вспомнил, что в наши дни секс с прекрасной незнакомкой может иметь весьма неприятные последствия. Признаки ограбле­ния есть?

Молдер сдвинул простыню ниже, обнажив торс мертвеца — как и следовало ожидать, исцарапанный. Глубокие параллельные сса­дины от ногтей тянулись через грудь, по ле­вой стороне живота и до середины бедра. Такие же должны были быть и на спине, но переворачивать труп, только чтобы убедить­ся в незначительной подробности, не хоте­лось. Фокс присмотрелся и аккуратно сделал еще один соскоб.

— Мужчина вышел одетым в костюм жерт­вы. Кроме того, украден бумажник. И дипло­мат тоже исчез, — ответил полицейский.

— Я даже не знаю... — Дэйна пожала пле­чами. — А чего нас вообще вызвали-то?

— В самом деле? Некто в Бюро решил передать все подобные дела проекту «Секрет­ные материалы», и я подумал, что вам полез­но будет побывать на месте последнего...

Вежливого полицейского бестактно пере­бил Молдер — он как раз закончил работать и прикрыл труп простыней:

— Спасибо, что позвонили. Скалли выразительно посмотрела на на­парника. «И какие такие подобные дела, а?»

Штаб-квартира ФБР

Вашингтон, округ Колумбия

Второй день

14:20

Миловидная — даже после смерти — блон­динка, закутанная в простыню. Вспененная запекшаяся кровь на губах и подбородке. Ка­рие глаза, не успевшие остекленеть.

Щелчок диапроектора.

Обнаженный брюнет. Лежит на кровати ничком, повернув голову влево. По белой простыне расползлось кровавое пятно у рта. На загорелой спине глубокие царапины от женских ногтей. Щелчок.

Молодая женщина, примерно в такой же позе, что и предыдущая жертва, только го­лова и руки свешиваются с кровати...

Молдер снова щелкнул пультом диапроек­тора, не переставая говорить:

— Это уже пятая смерть. Четыре трупа обнаружили за последние шесть недель меж­ду Вашингтоном и Бостоном. В каждом слу­чае жертва умирает после бурно проведен­ной ночи — точнее, думаю, двух-трех часов. Две женщины и трое мужчин, включая последнего.

— И во всех случаях — одна и та же клиническая картина?

— Точь-в-точь то же, что показало вскры­тие нашего клиента. Острая сердечная недо­статочность и ураганный отек легких.

— Новые наркотики на улице не появля­лись? — Скалли скорчила скептическую гри­маску.

— Наркотик старейший. И абсолютно ле­гальный. В каждом трупе найдено до черта феромона.

— Минутку, это ведь... гормон? Впервые найден у животных, его секреция резко по­вышает привлекательность особи для пред­ставителя противоположного пола, — с удив­лением сообразила она.

— Он самый. Приворотное зелье — как немедленно окрестили его журналисты.

— А, да. И эпидемия в рекламе: духи без запаха, от которых партнер сходит с ума. Правда, как-то все очень быстро закончилось.

— Видимо, «без запаха» получилось, а с остальными эффектами не очень.

— Подожди, но ведь феромоны насекомых получают синтетическим путем? — Больше ни­чего припомнить Дэйне пока не удавалось.

— Человеческие тоже, но универсально­го эффекта достичь не удается. Слава богу. Кроме того, в организме человека феромоны в таких концентрациях никогда не обнару­живали. Хотя бы потому, что его ведь надо совсем чуть-чуть, чтобы подействовал. И хо­тя бы потому, что в больших дозах подобные вещества могут вызвать анафилактический шок и коронарную недостаточность — что мы и имеем. Легкие всех четырех исследо­ванных трупов были буквально нашпигованы феромонным коктейлем. Обширные участки кожного покрова — тоже. Собственно, в про­тивном случае его бы и не заметили. У на­шего будет то же самое. И наконец вот что. Скалли, слушай внимательней, тебе понра­вится. — Молдер уселся напротив нее в крес­ло, легкий и изящный. Скалли уже зна­ла, что означает вот такая азартная улыбка:

Фокс взял след. — Любой естественный — то есть не синтезированный в пробирке — феромон является многокомпонентной системой. Так вот: те, которые обнаружены в на­ших трупах, содержат человеческую ДНК.

— Ты хочешь сказать, что убийца выра­батывает собственные феромоны?

— Причем в очень широком спектре. Я ду­маю, он способен воздействовать на любого, независимо от физиологических различий.

— А такое вообще возможно?

— Не знаю. Но если это правда, наш па­рень — просто ходячее приворотное зелье, — Фокс сиял так, словно сам это зелье выду­мал и теперь участвовал в рекламной кампа­нии. — Секс-магнит, равного которому про­сто не существует.

— Он или она? — Скалли включилась в обсуждение, улыбаясь, но вполне серьезно просчитывая варианты. — Ведь жертвы от­носятся к обоим полам. На мониторе охраны зафиксированы и мужчина, и женщина. Оба они были в гостинице.

— Вот этого я не знаю. Загадка, — Мол­дер улыбался все шире.

— Хорошенькое получается описание у нашего убийцы: неопределенного роста, не­определенного пола, невооруженный, но ис­ключительно привлекательный.