– Это ты здорово придумал, Сергей, – задумчиво сказал вождь. – Но всё равно страшновато.

– Всё пройдёт успешно, – успокаивающе сказал я и благодарно кивнул охотнику, который предложил мне хорошо прожаренный кусок мяса.

После завтрака я обошёл всё становище, пересчитывая шкуры и оценивая их качество. Для моей затеи нескольких десятков всё же не хватало. «Ничего, добудем по дороге», – подумал я и пошёл проведать молодую жену.

Вечером я объявил охотникам о своём решении:

– Выступаем завтра. Маршрут выбираю я, за безопасность похода отвечаю тоже я. Всем нам придётся потрудиться, зато потом вы останетесь довольны.

Многим в эту ночь не спалось. Людей страшило неизведанное. Но решение принято, а Сергей сказал, что на новом месте будет гораздо лучше. Может, так оно и есть?

Утром после завтрака племя готовилось к походу. Разобрали все хижины, свернули шкуры и сложили в мешки, которые доверили нести женщинам, не имеющим маленьких детей. Среди подростков распределили запасы копчёного мяса и оружия.

Я кивнул Сыну Медведя: пора. Он дал команду, и мы двинулись в путь. Сначала я повёл людей на северо-восток. Мы поднялись на холм, последний раз оглянулись на покинутое становище и углубились в лес. Этим маршрутом мы шли два дня. Нам пришлось перейти вброд верховья двух малых рек. Охотники подстрелили из новых луков восемнадцать оленей, тем самым пополнив запас шкур. Погода стояла по-настоящему летняя. Днём было жарко, но наш путь в основном пролегал под густой сенью деревьев, и солнце редко обжигало нас своими лучами. Иногда я немного отклонялся в сторону и приводил доверившихся мне людей к ближайшему лесному роднику. Мужчины поражались, как легко я нахожу дорогу в незнакомой местности.

– Зачем ты нас ведёшь вокруг этого холма? – спросил меня как-то Сын Медведя. – Он не такой уж высокий. Лучше бы мы пошли прямо.

– Я бы так и поступил, но там медведица с медвежатами. Не стоит её тревожить, мудрый вождь.

– В таком случае ты прав, – важно сказал Сын Медведя, заметив, что к нашему разговору прислушиваются идущие рядом охотники. После этого эпизода он надолго перестал вмешиваться в мои действия.

Мы ночевали у костров под открытым небом. Чужаков встретили лишь один раз, но их было мало, и стычки не произошло. Утром третьего дня пути я изменил направление. Теперь мы шли на север. Некоторое время двигались по дуге, обходя охотничьи угодья сильного местного племени. По дороге продолжали пополнять запас оленьих шкур, пока я не решил, что уже имеющихся вполне достаточно для выполнения моего плана.

…Наступило очередное утро. Я проснулся и сел, осмотревшись по сторонам. Все мои соплеменники ещё спали, но Клушты рядом не оказалось. Не знаю, что именно меня встревожило, но я немедленно включил «внутренний телевизор» и принялся её искать. Убедившись, что жены нет в радиусе ста метров, я вскочил на ноги и стал внимательно рассматривать землю возле себя. Вскоре обнаружил глубокие отпечатки босых мужских ног, уходящие вглубь леса. Очевидно, похититель унёс мою жену на руках.

Схватив лук и стрелы, я быстро пошёл по следам, продолжая использовать свои необычные способности. Мой противник прекрасно ориентировался в лесу и был опытным охотником. Он два раза менял направление и некоторое время шёл по руслу ручья, чтобы сбить преследователей со следа. Но он не знал, с кем связался. Постепенно расширяя сектор обзора, я обнаружил его в каких-нибудь пяти километрах от себя. Тут уж я побежал, выбрав наиболее короткий и вместе с тем удобный маршрут, и через четверть часа приблизился к наглецу настолько, что перешёл на шаг, чтобы успокоить дыхание.

К своему великому разочарованию, я «увидел», что соплеменники похитителя находятся совсем близко. Тем не менее, совесть не позволила мне стрелять в спину ничего не подозревающему человеку.

– Эй, ты! – окликнул я его.

Чужак немедленно развернулся ко мне лицом, продолжая придерживать правой рукой мою жену, которую он перекинул через плечо. Клушта совершенно не сопротивлялась, её руки безвольно свисали вдоль мускулистого торса молодого мужчины.

– Эта женщина принадлежит мне! – гневно сказал я, указывая на Клушту и продолжая медленно приближаться к похитителю. Мой противник обладал высоким ростом и, по всей видимости, большой физической силой. Трусом он явно не был, однако в этот момент выражение моего лица могло напугать кого угодно. К тому же моя одежда и вооружение настолько отличались от того, к чему он привык, что чужой охотник пришёл в замешательство. Интуитивно почувствовав исходящую от меня смертельную опасность, молодой мужчина положил Клушту на траву и невольно попятился, а затем в три прыжка скрылся за деревьями.

Я занялся осмотром жены. Она была без сознания, а на её лице начинали проступать огромные синяки. «Вот сволочь!» – подумал я о похитителе. Осторожно взяв свою любимую на руки, пошёл к журчащему неподалёку ручью и аккуратно опустил девушку на траву. Побрызгав холодной водой на лицо жены, я ненадолго привёл её в чувство.

– Сергей, любимый, – с трудом произнесла она, опять закрывая глаза. «Очевидно, у Клушты сотрясение мозга», – поставил я диагноз, вновь поднимая девушку на руки. Как ни странно, но нас никто не преследовал. Я бережно нёс жену до самой стоянки моего племени. Увидев нас, все обрадовались, а в особенности двое ночных сторожей, которым крепко досталось от вождя за то, что они своей беспечностью подвергли соплеменников огромной опасности.

Быстро соорудив носилки для Клушты, мы снова отправились в путь, подальше от становища чужого племени. Девятый день нашего перехода подходил к концу, когда лес впереди стал расступаться. Свежий ветер принёс запах солёного морского воздуха, послышались крики чаек. Собравшись на берегу, люди смотрели на море, поверхность которого покрывали белые барашки волн. Дети в восторге бегали у самой воды, бросали в море мелкие камешки, подставляя лица под солёные брызги. Они были так возбуждены, что взрослые никак не могли их успокоить.

Солнце садилось. Пора было устраиваться на ночлег. Сын Медведя зычным голосом дал команду, и племя вернулось под привычную сень деревьев. Рядом с небольшим ручейком развели костры и поджарили припасённую оленину. Настроение у всех было приподнятое. Я предупредил охотников, чтоб не вздумали купаться в море. Оно коварно, в нём есть невидимые глазу течения, которые унесут в безбрежную даль самого сильного пловца.

Утром Сын Медведя с несколькими мужчинами ушли охотиться. Я собрал оставшихся охотников и объяснил им, что они должны делать. Для постройки плотов требовалось свалить свыше сотни деревьев.

Кроме каменных топоров да сильных мужских рук ничего подходящего для этой тяжёлой работы у нас не было. Однако я придумал, как выйти из создавшейся ситуации. Вокруг выбранных мною деревьев люди укладывали кучки хвороста и поджигали его, следя за тем, чтобы не начался лесной пожар. Крупные горящие головни ветками придвигали вплотную к стволам. Затем каменными топорами подрубали обожжённые у основания деревья. Эту операцию повторяли многократно, пока не удавалось значительно уменьшить толщину ствола.

Потом мы с вождём подходили к одному из таких деревьев. Ещё двое сильных мужчин помогали нам, упираясь в ствол крепкими рогатинами.

– Навались! – кричал я, и вскоре лесной красавец с шумом падал на землю.

После этого пережигали у основания крупные ветви, отсекали мелкие и при помощи огня и топоров укорачивали получившиеся брёвна до нужной длины. Работа продвигалась быстро. Одновременно мне приходилось периодически «следить» за двумя местными племенами, становища которых находились на значительном удалении от нашего лагеря, но их мужчины во время охоты иногда приближались к нам довольно близко. В таких случаях я приказывал гасить костры, для того чтобы чужие охотники нас не обнаружили.

Едва мы успели справиться с заготовкой брёвен, как погода испортилась. Вечером поднялся порывистый ветер, который принёс с собой мощные дождевые тучи, и прошёл сильный ливень. Я, конечно же, знал о предстоящей напасти и принял меры заранее. Часть охотников вместе с женщинами соорудили в лесу несколько больших хижин, которые сверху плотно накрыли шкурами. Во время ливня нам удалось остаться сухими, а главное – сохранить огонь.