– Конечно. Иногда она подменяет нас, сестер.

– Сколько ей лет?

– Я не знаю. На вид где-то около сорока. Она одна из тех своеобразных, незаметных женщин, которые бывают везде и нигде. Никогда не знаешь, где она возникнет. Мистер Мейсон, у меня от ее вида мурашки по телу. Помните мультипликационный фильм о доме с привидениями, где сидела худая женщина с черными глазами и непроницаемым выражением лица? Так вот, она такая.

– Что важно для меня, – нетерпеливо прервал ее Мейсон, – доверяет ли ей мистер Бейн?

– О, я думаю, мистер Бейн доверяет ей полностью. Она столько лет работала у них. Она была в доме еще при первой жене и, когда та умерла, так и осталась у мистера Бейна как домоправительница…

– Давно умерла первая жена?

– Я точно не знаю. Он женился на Элизабет чуть более двух лет тому назад или что-то около этого. До женитьбы на ней он был вдовым, я затрудняюсь вам сказать сколько. Краем уха я слышала, что он был вдовцом около четырех-пяти лет. А к чему все эти детали?

– Вам, молодая леди, – съязвил Мейсон, – никогда не приходило в голову, насколько все это невероятно, что, имея домоправительницу в доме, которую мистер Бейн знает по крайней мере шесть лет, а может быть, и значительно больше, он останавливает свой выбор на вас, абсолютно ему незнакомой женщине, и с места в карьер предлагает вам отравить его жену за пятьсот долларов?

– Да, – ответила она тем же бесстрастным тоном, – это действительно показалось мне необычным.

– Необычным, – отрезал Мейсон, – это весьма и весьма слабое определение. С домоправительницей у него хорошие отношения?

– Да, разумеется. Правда, они очень редко разговаривают, но это неудивительно – из нее вообще слова не вытянешь.

– Между ними роман?

– Господи, нет, конечно. Она – чопорная старая дева, а что касается внешности, то…

– Словом, нет никаких причин у миссис Бейн для ревности?

– Мистер Мейсон, не будьте наивным. Эта домоправительница не более сексуальна, чем червяк на рыболовном крючке.

– Следовательно, домоправительница могла бы в любое время появиться в комнате и дать миссис Бейн лекарство?

– Разумеется. Я уже говорила, она помогает, подменяет нас, когда мы выходим на несколько минут.

– Тогда почему мистер Бейн остановил свой выбор на вас?

– Я не знаю, мистер Мейсон. Я просто излагаю факты.

Мейсон покачал головой.

– Все это слишком накручено. Я свяжусь с сержантом Голкомбом и узнаю о его реакции. Сохраните конверт с лекарством. У меня останется вот эта одна таблетка. Позднее, возможно, я свяжусь с вами. Там есть телефон?

– Да.

– Можно позвонить вам?

– О да.

– Какой номер?

– В-6-9841.

– Хорошо, – сказал Мейсон, – я советую вам сохранить эти таблетки как доказательство, а в разговоре с мистером Бейном не брать на себя никаких обязательств и подождать результатов беседы с сержантом Голкомбом. Если он захочет провести расследование, то это его дело.

– Он не захочет. Он считает, что я с ума сошла.

– Ваш рассказ действительно содержит в себе элементы невероятного, – сухо заметил Мейсон.

– Могла бы я позвонить вечером, попозже? – спросила она.

– Это не совсем удобно.

– У меня такое чувство, мистер Мейсон, что, когда я вернусь, возможно, что-то случится. Ведь мистер Бейн спросит меня, дала ли я лекарство, и… ну, словом, если я скажу ему, что нет, он рассердится и начнет подозревать.

– Тогда скажите ему, что дали лекарство.

– Он же поймет, что я не давала.

– Как?

– Потому что его жена не умрет.

– Я не понимаю, – сказал Мейсон. – Это абсолютная чепуха, как вы излагаете эту историю, в ней нет никакого смысла. И все же в вас чувствуется какая-то внутренняя убежденность.

– Мистер Мейсон, я говорю правду.

– Сделаем так, – сказал Мейсон. – Я дам вам телефон Детективного агентства Дрейка.

– Что это?

– Это сыскное агентство, у них офис на нашем этаже, – объяснил Мейсон. – По моему заданию они расследуют большинство моих дел. Я договорюсь с Дрейком, и если что-то важное произойдет, позвоните им. Они знают, как меня найти.

– Благодарю вас, мистер Мейсон.

Делла Стрит написала на карточке номер Детективного агентства Дрейка и, поднявшись из-за своего стола, передала бумажку Нелли Конуэй.

– А вечером они бывают у себя?

– Разумеется, они работают круглые сутки, – заверила Делла Стрит.

– И вы расскажете обо мне, чтобы я…

– Я поговорю с ним о вас, – Мейсон взглянул на часы.

– Очень, очень вам благодарна, мистер Мейсон.

Она поднялась со стула, сделала шаг и посмотрела на долларовую бумажку на столе.

– Могу я получить расписку?

– Не в моих правилах выставлять счет дважды, – глаза Мейсона неожиданно сузились.

– Мне хотелось бы получить расписку. Я весьма аккуратно записываю все расходы.

– Делла, подготовьте расписку за консультацию, – с металлом в голосе сказал он секретарше.

Делла Стрит вставила в машинку бланк расписки, замелькала пальцами и вручила напечатанный текст Мейсону. Тот подписал, протянул расписку Нелли Конуэй и сказал:

– Пожалуйста, мисс или миссис Конуэй?

– Мисс.

– Хорошо. Берите вашу расписку. У нас остался ваш доллар, у вас – наша расписка, и, возможно, я позвоню вам.

– Спасибо, мистер Мейсон, и доброй ночи вам обоим. – Она повернулась и пошла той же странной, бесшумной, скользящей походкой.

– Лучше пройдите сюда, – сказала Делла Стрит и, быстро поднявшись, проводила ее в коридор. Когда за ней закрылась дверь, Делла Стрит, подняв бровь, с немым вопросом обратилась к Перри Мейсону.

Адвокат, прищурив глаза и задумавшись, застыл за столом.

– Итак? – улыбнулась Делла Стрит.

– Какова задумка, что за план! – неожиданно хлопнув себя по лбу, воскликнул он.

– Что вы имеете в виду?

– Все шло нормально, я, полусонный от усталости, собирался поднять ее на смех, пока она не попросила расписку. В этом-то и весь смысл.

– Боюсь, не совсем понимаю. Я… Шеф, что это такое подтолкнуло вас запросить с нее только доллар?

– Я чувствовал, – засмеялся Мейсон, – она ждала, что я скажу десять или двадцать пять долларов, и потом собиралась торговаться со мной, предлагая вполовину предложенной цены. Поэтому я подумал: ошарашу-ка я ее до смерти. Но сейчас я бы скорее назначил сумму в сто долларов и отправил бы ее отсюда.

– Почему?

– Потому что, – произнес Мейсон, – я не хочу иметь с ней никаких дел. Мне кажется, мы вляпались.

– Не понимаю.

– Слушай, – начал Мейсон, – предположим, что-то все-таки случится с миссис Бейн. Теперь ты видишь, что придумала эта тихоня? Посмотри, куда она загнала нас. Она была в полиции. Она проконсультировалась со мной. В доказательство получила даже денежную расписку. Мы-то приняли ее за одну из психопаток-сумасбродок и посчитали безобидной старой девой… Соедини меня с полицией. Посмотрим, сможем ли мы поговорить с сержантом Голкомбом.

– Шеф, вы же знаете, как он к вам относится.

– Я плачу ему той же монетой, – усмехнулся Мейсон, – но хочу постараться проверить эту версию и зафиксировать, что я пытался заставить Голкомба что-то сделать. Мы нейтрализуем запись в расходной книге Нелли Конуэй и заработаем зелененькую.

– Теперь понимаю, – улыбнулась Делла. Она подошла к телефону, взглянула на часы: – Полшестого. Он, наверное, уже ушел.

– Все-таки попытаемся и, если его нет, поговорим с тем, кто еще не ушел. Лучше, по-видимому, связаться с лейтенантом Трэггом. Он – разумный парень.

– Мне кажется, вы нравитесь Трэггу. По крайней мере, он всегда готов выслушать вас…

– В данном случае мне все равно, кто и как меня слушает, – прервал ее Мейсон, – главное, что все это бросает тень на мою репутацию. Вся эта история очень дурно пахнет, и чем больше я о ней думаю, тем меньше она мне нравится.

– Наша телефонистка, наверное, уже ушла домой, шеф, – сказала Делла Стрит, безуспешно вызывая коммутатор.