Пир Приди ко мне, любезный друг, Под сень черемух и акаций, Чтоб разделить святой досуг В объятьях мира, муз и граций. Не мясо тучного тельца, Не фрукты Греции счастливой Увидишь ты; не мед, не пиво Блеснут в стакане пришлеца; Но за столом любимца Феба Пирует дружба и она; А снедь, кусок прекрасный хлеба И рюмка красного вина. Веселый час (Стихи в оригинале найдены во Франции на стенах одной государственной темницы) Зачем вы на меня, Любезные друзья, В решетку так глядите? Не плачьте, не грустите! Пускай умру сейчас, Коль я в углу темницы Смочил один хоть раз Слезой мои ресницы!.. Ликуйте вы одне И чаши осушайте, Любви в безумном сне Как прежде утопайте; Но в пламенном вине Меня воспоминайте!.. Я также в вашу честь, Кляня любовь былую, Хлеб черствый стану есть И воду пить гнилую!.. Пред мной отличный стол, И шаткий <и> старинный; И музыкой ослиной Скрыпит повсюду пол. В окошко свет чуть льется; Я на стене кругом Пишу стихи углем, Браню кого придется, Хвалю кого хочу, Нередко хохочу, Что так мне удается! Иль если крыса, в ночь, Колпак на мне сгрызает, Я не гоняю прочь: Меня увеселяет Ее бесплодный труд. Я повернусь – и тут!.. Послыша глас тревоги — Она – давай бог ноги!.. Я сторожа дверей Всегда увеселяю, Смешу – и тем сытей Всегда почти бываю. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Тогда я припеваю . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . «Тот счастлив, в ком ни раз Веселья дух не гас. Хоть он всю жизнь страдает, Но горесть забывает В один веселый час!..» К друзьям Я рожден с душою пылкой, Я люблю с друзьями быть, А подчас и за бутылкой Быстро время проводить. * Я не склонен к славе громкой, Сердце греет лишь любовь; Лиры звук дрожащий, звонкой Мне волнует также кровь. * Но нередко средь веселья Дух мой страждет и грустит, В шуме буйного похмелья Дума на сердце лежит. Эпиграмма
Дурак и старая кокетка – всё равно: Румяны, горсть белил – всё знание его!.. Мадригал «Душа телесна!» ты всех уверяешь смело; Я соглашусь, любовию дыша: Твое прекраснейшее тело Не что иное как душа!.. Романс Коварной жизнью недовольный, Обманут низкой клеветой, Летел, изгнанник самовольный, В страну Италии златой. «Забуду ль вас, сказал он, други? Тебя, о севера вино? Забуду ль, в мирные досуги Как веселило нас оно? Снега и вихрь зимы холодной, Горячий взор московских дев, И балалайки звук народный, И томный вечера припев? Душа души моей! тебя ли Загладят в памяти моей Страна далекая, печали, Язык презрительных людей? «Нет! и под миртом изумрудным, И на Гельвеции скалах, И в граде Рима многолюдном Всё будешь ты в моих очах!» В коляску сел, дорогой скучной, Закрывшись в плащ, он поскакал; А колокольчик однозвучный Звенел, звенел и пропадал! Портреты 1 Он некрасив, он невысок, Но взор горит, любовь сулит, И на челе оставил рок Средь юных дней печать страстей. Власы на нем как смоль черны, Бледны всегда его уста, Открыты ль, сомкнуты ль они, Лиют без слов язык богов. И пылок он, когда над ним Грозит бедой перун земной. Не любит он и славы дым. Средь тайных мук, свободы друг, Смеется редко, чаще вновь Клянет он мир, где вечно сир, Коварность, зависть и любовь, Всё бросил он как лживый сон! Не знал он друга меж людей, Везде один, природы сын. Так жертву средь сухих степей Мчит бури ток сухой листок. 2 Довольно толст, довольно тучен Наш полновесистый герой. Нередко весел, чаще скучен, Любезен, горд, сердит порой. Он добр, член нашего Парнаса, Красавицам Москвы смешон, На крыльях дряхлого Пегаса Летает в мир мечтанья он. Глаза не слишком говорливы, Всегда по моде он одет. А щечки – полненькие сливы, Так говорит докучный свет. |
