В другой жизни, где Селеста жива, а я всего лишь девушка, мы вместе. Я знаю это. В жизни, где Син — не принц, а всего лишь мальчишка, наши души всё равно бы нашли друг друга. Они всё равно бы сошлись.

Я бы любила его вечно.

— Ах, мой дорогой сын, — говорит королева Сибилла, приближаясь к нам на острых, как ножи, каблуках, которые задевают лепестки у наших ног, — я всё гадала, куда ты убежал. Неудивительно, что ты оказался здесь.

Я вздрагиваю от удивления при виде неё — от того, что она снова каким-то образом скрыла свой запах. Моя спина выпрямляется, и я отчаянно хочу опустить взгляд в землю, но… я не могу.

Чёрные волосы королевы длиной до плеч заплетены в тугой пучок, подчёркивающий строгую линию её подбородка. Её взгляд, устремлённый на нас, полон чёрной ярости, и она машет рукой себе за спину.

— Возможно, ты планируешь потанцевать со своей невестой? Некоторые из наших гостей не верят в то, что терпение — это добродетель.

— Ваши гости верят в то, что выгодные сделки — это дар или что-то ещё, — говорит женщина, выходя из-за спины королевы. Внезапно нас окутывает ещё один аромат, так похожий на аромат Эви. Ванильный и нежный. Мой желудок сжимается. Я инстинктивно отступаю назад.

Королева Чжэ на несколько дюймов выше королевы Сибиллы, её длинные волосы заплетены ниже пояса в замысловатые косы, украшенные звёздочками из чёрного дерева. Однако их чёрные глаза совершенно одинаковы. Королева Чжэ склоняет голову перед Сином, отказываясь обратить на меня свой царственный взгляд.

— Принц Синклер Севери, стоит ли нам беспокоиться, что ты до сих пор не разыскал нашу дочь? — Королева Чжэ усмехается, и волоски у меня на руках встают дыбом. — Покидаешь нашу принцессу ради… Укушенной с фиолетовыми глазами.

— Она ничто, — быстро лжёт Син, втискиваясь между мной и королевами. Я отступаю в лес, но королева Чжэ щёлкает пальцами, и из темноты появляются двое её солдат, на груди у которых золотом сверкают гербы в виде тигра, пожирающего волка. Они выталкивают меня из-за деревьев обратно на вечеринку.

Королева Чжэ цепляется когтем за подол моего платья, когда я останавливаюсь, и моё сердце подскакивает к горлу. Мой страх заглушает приятные ароматы этого мира. Я внезапно думаю, что она собирается убить меня. Желчь обволакивает мой язык. Но прежде чем она успевает причинить мне вред или хотя бы заговорить, королева Сибилла вырывает меня из рук королевы Чжэ.

— Она ничто, Чжэ. И уж точно не стоит твоего времени. Помолвка остаётся в силе. Это произойдёт завтра. — Затем, более жёстко, она говорит: — Я не нарушаю своих договоренностей.

Мои ноги вросли корнями в землю. Королева Сибилла лжёт только в первых двух утверждениях, но в остальном… Она действительно планирует обручить Сина и Эви. Объявить их парой. Выражение лица Сина становится суровым, хотя он и отказывается выказывать какие-либо признаки неудовольствия.

— Я пойду поищу принцессу, — говорит он и склоняется в почтительном поклоне. — Но, если вы не возражаете, на самом деле я отведу Ванессу к своему кузену.

Что?

Я поворачиваюсь лицом к Сину, но он не смотрит на меня.

— Каликс застенчивый, — говорит он, улыбаясь своей очаровательной, плутовской улыбкой, хотя и лжёт сквозь зубы. — Видите ли, мой бедный кузен пока не может сам найти себе партнёршу по танцам. Он ужасно недалекий и неромантичный. Он послал меня вместо себя.

— Бастард предательницы крови? — Губы королевы Чжэ изгибаются, и из её горла вырывается низкое рычание. Она наблюдает за Сином, за тем, как он крепко берёт меня за руку, словно мы никогда раньше не прикасались друг к другу, и кивает. — Тогда ладно. Она может забрать его. — Она взмахивает рукой в воздухе, и её солдаты снова исчезают в тени, а Син толкает меня на ковёр из мха.

— О чём, чёрт возьми, ты думаешь? — шиплю я, окруженная десятком одноклассников, которые считают меня либо предательницей, либо патологической лгуньей. Они избегают меня. Даже Порция не смотрит на меня. Я свирепо смотрю на Сина.

— Что я не хочу, чтобы ты, блядь, сдохла, — рычит он. Мы подходим к Каликсу, который расположился у стола со сладостями, хотя, кажется, ни к одному из них не притронулся. Моё сердце болезненно бьётся, когда Каликс смотрит на нас, нахмурив брови.

— Почему ты таскаешь Ванессу за собой, как скотину на аукционе?

— Потому что, поздравляю, ты — тот счастливчик, который выиграл. — Син быстро толкает меня в объятия Каликса. — Потанцуй с ней, кузен.

Каликс напрягается, когда я прижимаюсь к его груди. Он переводит взгляд с меня на Сина, как будто ждёт кульминации ужасно несмешной шутки, но не убирая рук с моих плеч.

Син вздыхает.

— У меня нет на это времени. — Он раскрывает ладонь Каликса и кладет на неё мою руку. Я с трудом сглатываю. Каликс не сгибает свою руку, даже не дёргается. — Помнишь, как я одолжил тебе свой любимый меч, а ты его сломал? — спрашивает Син.

Каликс резко кивает.

— Ты — мой должник, — говорит Син, а затем разворачивается на пятках и покидает нас.

Мы не были наедине с тех пор, как попали в машину. Я не разговаривала с Каликсом после бара. Он так и не нашёл меня после того, как Эви появилась на наших уроках живой и невредимой. Как и все остальные, я сомневаюсь, что он хочет разговаривать со мной сейчас. Мой взгляд опускается на наши ноги. Мы стоим в нескольких дюймах друг от друга. Как чужие люди.

— Ты не обязан этого делать, — тихо говорю я, надеясь, что никто из других оборотней не услышит. — Королевы… Они были подозрительны. Син думает, что спасает меня.

Каликс напрягается ещё больше. Внезапно его рука обхватывает мою, и он притягивает меня к себе. Я задыхаюсь, едва не путаясь в ногах, когда хватаюсь за его плечо. Его золотистые глаза изучают моё лицо.

— Я не возражаю, — хрипло говорит он.

Но эти слова пронзают моё сердце. Он лжёт. И это не должно было быть правдой, но мне больно. Мы с Каликсом через многое прошли вместе. Мой отец выстрелил в него. Он чуть не утопил меня. Он тайком вывел меня из замка. Он обработал мои раны. Может быть, мы никогда и не были друзьями, но мы были чем-то большим, чем это. Незнакомцами. Я закрываю глаза и качаю головой.

— Я могу пойти и наесться десертов. Ничего страшного.

В ответ он на удивление плавно выводит меня на танцпол и начинает танцевать медленный вальс. Одна его ладонь задерживается на моей пояснице — достаточно высоко, чтобы выглядеть респектабельно, но всё же интимно, — в то время как другая обхватывает мою руку вокруг его шеи. Неважно, что когда-то он носил меня на руках по замку как любовницу. Это… другое. Это…

— Это всего лишь танец, — мрачно говорит он. — Перестань вести себя так, будто мы идём на твои похороны.

Я хмурюсь, глядя на тонкую чёрную рубашку на пуговицах, натянутую на его плечах. Она очень плохо скрывает его твёрдые мускулы.

— Это ты не хотел танцевать со мной.

— Возможно, потому что мы проводим большую часть времени, вцепившись друг другу в глотки. — Он вздыхает, и его грудь поднимается и опускается напротив моей. Я считаю каждый удар его быстро бьющегося сердца. Он нервничает. Или, может быть, чувствует себя неуютно. В любом случае, я стала ещё одной обузой. И Син…

Сейчас он танцует с Эви. Её алое платье сверкает в центре зала, и он улыбается ей, как будто она — солнце. Он улыбается ей так, как обычно улыбается мне. Хотя я нутром чую, что это ложь, спектакль, мне всё равно. Я всё равно ненавижу это.

— Да, — огрызаюсь я, крепче сжимая Каликса, — ты приводишь меня в бешенство.

— Харт, — рычит он, — если ты не фанат эротического удушения, перестань меня душить.

О-о-о. Я разжимаю руки, и он резко выдыхает.

— Это танец, — повторяет он, прежде чем закружить меня в танце. — Расслабься.

— Забавно слышать это от тебя.

Лес кружится вокруг меня великолепным пятном огней, звёзд и неба, и Каликс прижимает меня к своей груди, обхватывает руками мой живот, когда я прижимаюсь к нему спиной. Его губы касаются моего уха, и я не могу сдержать дрожь при звуке его глубокого голоса.