– Хорошо, если сэр Фрэнсис меня спросит, скажу про мемуары. И я их поищу. Возможно, там есть описание его системы расстановки книг.

– Попробуйте, но не думаю, что вы там что-то найдёте. Он увлёкся своей безумной системой уже после того, как забросил мемуары. И, признаться, я не знаю, какое из этих увлечений было хуже. – Леди Шелторп, полная жалости к себе, покачала головой.

– Мне больше нравилась библиотека, – сообщил Джулиус. – Когда отец начинал возмущаться отсутствием стандартов на ширину книги – или на высоту?.. Не важно. В общем, про стандарты слушать было скучно, но куда приятнее, чем про траншейную стопу^[7].

Леди Шелторп возвела очи горе.

После обеда Айрис отправилась в библиотеку. Несколько минут она просто осматривала ряды полок и расставленные на них книги. Надо было заняться каталогом, но Айрис пока оттягивала этот момент… Боялась, что заглянет туда и ничегошеньки не поймёт.

Пока она ходила между шкафами, показалось солнце, впервые за весь день, и на покрытый коврами пол легли яркие солнечные квадраты. Некоторые казались более тёмными. Айрис повернулась к окну и увидела, что часть стёкол разрисована. Рисунки поблекли, но на некоторых ещё можно было различить геральдических животных Шелторпов – волка и оленя, на остальных были солнце, звёзды, луна в разных фазах. Скорее всего, опять что-то связанное с идеей дома-календаря.

Дверь в библиотеку открылась.

– Ужа начали поиски? – спросил Дэвид Вентворт, который, видимо, закончил важный разговор, для которого Джулиус утащил его – почему-то в бильярдную.

– Думаю, с чего начать, – ответила Айрис. – Лорд Шелторп должен был составить описание своей системы, какой-то справочник. Эти цифры невозможно запомнить. Надо будет поискать в кабинете.

– Сколько тут примерно книг? – спросил Дэвид.

– Я думаю, тысяч семь-восемь. В кабинете вряд ли больше трёхсот. Но миссис Хардвик показала мне ещё одну комнату, бывшую гостиную, которая тоже превращена во что-то вроде библиотеки. Она сказала, что когда Шелторпы решили отказаться от дома в Лондоне, то книги привезли сюда… Там почти все шкафы разные, тяжело посчитать, но тысячи три есть.

Дэвид вздохнул.

– И что вы про это думаете?

Айрис потёрла лоб:

– Попробую разобраться, даже если не найду справочник. Система должна быть логичной и, скорее всего, основана на одной из существующих. Если не Дьюи, то универсальная десятичная. А ещё, оказывается, возле каждой полки есть номер или скорее индекс. Они написаны химическим карандашом прямо по дереву.

Дэвид подошёл к одному из шкафов и начал присматриваться.

– Как я поняла, цифра – номер шкафа, а полки обозначены буквами, самая верхняя – А, и так далее. Нумерация шкафов тоже понятная – от той двери к этой, потом посчитаны те, что стоят поперёк комнаты. Ещё один признак чёткой системы.

– Это уже шаг к победе, – ободряюще сказал Дэвид.

Айрис задумчиво наклонила голову:

– Только я не уверена, что…

– Что? – спросил Дэвид, когда она не договорила.

– Мне кажется, книги здесь нет. Может, она где-то в доме, конечно, но не на своём месте в библиотеке.

– Почему вы так думаете?

– Лорд Шелторп не стал бы ставить её на полку. Когда человек боится, что скоро умрёт, то он… Он поступает как-то иначе. Я пытаюсь представить на его месте себя или других людей, которых знаю. Если бы я хотела что-то оставить другому человеку, я бы, наоборот, положила эту вещь на видное место.

– Соглашусь… А если бы он опасался, что книгу могут украсть, то передал бы поверенному, когда исправлял завещание. Это, вообще-то, самый разумный поступок в той ситуации. Я бы на его месте сделал так.

– Похоже, он не опасался за книгу.

– Все об этом говорят… – добавил Дэвид. – И тётя, и Джулиус. Её просто незачем воровать. Может, это какая-то шутка?

– Значит, надо понять, у кого здесь самое странное чувство юмора, и мы раскроем это преступление.

– Это не преступление. Даже не знаю, как это назвать.

– Я тоже не знаю. – Айрис наугад вытащила одну из книг в коричневой обложке. – Но есть такое ощущение… Вроде предчувствия, что что-то здесь не то.

– Вряд ли это преступление. Больше похоже на глупое недоразумение.

– Что-то здесь не то, – повторила Айрис и захлопнула книгу. – Я разговаривала с инспектором Годдардом…

Дэвид Вентворт резко вскинул голову и непонимающе посмотрел на Айрис.

– Давно, – пояснила она. – Когда он только приехал в Эбберли. И он рассказал про свой принцип работы: доверять чутью. В сложном деле всегда находится какая-то странность, нестыковка. Надо её обнаружить, и рано или поздно она выведет в нужном направлении. Я не помню его слова в точности, но общая идея такая. А в истории с книгой есть эта нестыковка, что-то не вяжется. Сложно сказать, что именно, но что-то есть. Они что-то недоговаривают… Извините! – опомнилась Айрис. – Я не обвиняю ваших родных во лжи. Просто…

– Я понимаю, о чём вы. Странность. Я могу понять, почему лорд Шелторп завещал книгу другу. Из чисто сентиментальных соображений. Может быть, они читали её в парке под сенью деревьев и вспоминали юность, охоту в полях или, к примеру, первые дни в колледже… – возвышенным тоном продекламировал Дэвид. – Но дальше становится непонятно. Или книга не имеет ценности, кроме сентиментальной, и тогда дядя мог спокойно положить её на стол в кабинете, и никто бы и не подумал её забирать; или книга имеет ценность, но тогда дядя отдал бы её поверенному, чтобы обезопасить, а он этого не сделал. Значит, книга объективной ценности не имела, и зачем кому-то её забирать, неясно. Какая-то ерунда.

– Вот про это я и говорю. Практически парадокс.

– А может, книга действительно стоит где-то на полке? Всё-таки дядя Родерик перенёс инсульт. На вид всё было хорошо, он только говорил неразборчиво, но, может быть, у него были какие-то ещё нарушения, которых не заметили? Вы исходите из того, что он должен был поступить логично, а он… Ну, просто был не в себе…

– Тогда не буду терять время. – Айрис вернула книгу на полку. – И займусь каталогом.

– А мне пора возвращаться в Лондон. И вы можете уехать вместе со мной, если не хотите за это браться.

– Я останусь.

– Айрис, вы уверены?

– Да, я уверена. Может быть, я смогу помочь. По крайней мере, постараюсь. А если не получится… Что ж, зато я увижу много нового и поживу в графском замке. Вы же понимаете, что я в Эбберли приехала не потому, что так уж хотела каталогизировать вашу библиотеку?

– Из любопытства?

– Да, хотя из-за денег, конечно, тоже. А ещё, если бы я не поехала в Эбберли, то мне пришлось бы отправиться в школу для девочек и подтягивать отстающих по истории. А это не то, чем я хочу заниматься.

– А чем хотите?

Дэвид смотрел на неё так, как будто ему был очень важен ответ – и как будто он был готов исполнить любое желание, которое бы она озвучила.

– Я не знаю. До сих пор, – грустно призналась Айрис. – То есть мне нравилось то, чем я занималась в колледже: история, рукописи, исследования, – но такую работу получить не удалось. Нашлись люди лучше меня… А что делать дальше, я пока не решила. У вас, наверное, никогда не было такой проблемы?

– Да, я всегда знал, чем буду заниматься. Вернее, чем должен заниматься.

– По-моему, это хорошо, знать заранее. Для кого-то, может быть, и плохо, например, когда у человека есть мечта и он чувствует призвание. Хочет стать ветеринаром или воздушным гимнастом, а должен управлять семейным бакалейным магазином. Но редко у кого есть такая мечта. Не в фильмах и книгах, а в обычной жизни. Большинство людей понятия не имеет, чем хочет заниматься.

– Мне кажется, вам нравится то, чем вы занимаетесь сейчас, – сказал Дэвид.

Чуть подумав, Айрис кивнула головой.

Дэвид Вентворт был прав. Ей нравилось. Не просто перебирать книги на полках, а искать, разбираться, докапываться до правды.

Когда она увидела имя Ментона-Уайта на последней странице «Луны-близнеца», то испытала странное чувство: тайную и немного пугающую радость, ощущение, что нащупала след, ведущий непонятно к чему, но след. Это невинное и пока ничего не значащее совпадение казалось предвестником совпадения более важного, секрета, который ей предстояло узнать.