<p>
В ходе крымской карательной операции убито по разным подсчетам от двадцати пяти до ста двадцати тысяч. Опубликованы воспоминания свидетелей, подтверждающие невероятную жестокость красноармейцев и большевиков, вступивших на полуостров.</p>
<p>
Окраины Симферополя, – рассказывал очевидец, – были полны зловония от разлагавшихся трупов расстрелянных, которых даже не закапывали в землю, а курсанты кавалерийской школы (будущие красные командиры) ездили за полторы версты от своих казарм выбивать камнями золотые</p>
<p align="center">
.</p>
<p>
зубы изо рта казненных. Под “раздачу” попадали и мирные жители, которых только подозревали в лояльности белогвардейцам.
Как правило их раздевали донага и выстраивали перед вооруженным отрядом. Убивали всех подряд – врачей, учителей, рабочих, священников, рыбаков, даже больных в госпиталях… Среди убитых были женщины с грудными детьми. На деревьях, фонарях и памятниках крымских городов висели трупы. Тела, расстрелянных лишь слегка присыпали землей. Некоторых хоронили заживо, и они стонали по ночам… Люди так были запуганы, что перестали уж показываться на улицах, и улицы стали пустынны.</p>
<p>
Страшную память о себе в Крыму оставили и латышские стрелки. Когда войска генерала Врангеля были выбиты из Тавриды, латыши вместе с другими красноармейскими частями и отрядами чекистов занялись “чисткой” полуострова от “всякой белогвардейской сволочи”. “Крым – это бутылка, из которой ни один контрреволюционер не выскочит!” – таков был их лозунг тех дней. И его воплощали в жизнь, не жалея собственных сил и чужих жизней. Всех неблагонадежных, всех, кто не мог убедить в своем пролетарском происхождении, ожидала жестокая расправа. Людей расстреливали, топили в море, сбрасывали с обрывов. В Севастополе все деревья, все фонарные столбы в центре города были “украшены” трупами повешенных “врагов советской власти” – среди них инженеры, гимназисты, врачи...</p>
<p>
“Считаю проявление красного <a href="https://kartaslov.ru/%D1%81%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%80%D1%8C-%D0%B0%D1%84%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B7%D0%BC%D0%BE%D0%B2-%D1%80%D1%83%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%B8%D1%85-%D0%BF%D0%B8%D1%81%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%B9/%D1%81%D0%BE-%D1%81%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%BC/%D1%82%D0%B5%D1%80%D1%80%D0%BE%D1%80">террора</a> признаком не силы, а слабости и страха. Глубоко убежден, что он приносит страшный вред той стороне, которая его применяет”.</p>
<p>
Короленко Владимир –русский писатель, 1921г.</p>
<p>
Известный в России писатель-беллетрист, Иван Шмелев писал - “Мой сын, артиллерийский офицер, 25 лет Сергей Шмелев — участник Великой войны, затем — офицер Добровольческой армии Деникина в Туркестане. После, больной туберкулезом, служил в армии Врангеля, в Крыму, в городе Алуште, при управлении коменданта, не принимая участия в боях. При отступлении добровольцев остался в Крыму. Был арестован большевиками и увезен в Феодосию «для некоторых формальностей», как, на мои просьбы и протесты, ответили чекисты. Там его держали в подвале на каменном полу, с массой таких же офицеров, священников, чиновников. Морили голодом. Продержав с месяц, погнали ночью за город и расстреляли. На мои просьбы, поиски и запросы, что сделали с моим сыном, мне отвечали усмешками: выслали на Север. Всех бывших офицеров, принимавших участие в гражданской войне, явившихся на регистрацию по требованию властей, арестовали и расстреляли, без суда и следствия, среди них инвалидов великой войны и глубоких стариков.</p>
<p>
Тысячи простых солдат, служивших из-за куска хлеба и не разбиравшихся в политике, взятые по мобилизации и оставшиеся в Крыму, были брошены в подвалы. Я видел в городе Алуште, как большевики гнали их зимой за горы, раздев до подштанников, босых, голодных. Народ, глядя на это, плакал. Они кутались в мешки, в рваные одеяла, подавали добрые люди. Многих из них убили, прочих послали в шахты.</p>
<p>
В Ялте расстреляли в декабре 1920 года престарелую княгиню Барятинскую. Слабая, она не могла идти — ее толкали прикладами. Убили неизвестно за что, без суда, как и всех.</p>
<p>
Двенадцать офицеров русской армии, вернувшихся на барках из Болгарии в январе-феврале 1922 года, и открыто заявивших, что приехали добровольно с тоски по родным и России, и что они желают остаться в России, — расстреляли в Ялте, в январе-феврале 1922 года.</p>
<p>
По словам доктора, заключенного с моим сыном в Феодосии в подвале Чеки и потом выпущенного, служившего у большевиков и бежавшего от них за границу, за время террора за два-три месяца — конец 1920 и начало 1921 года в городах Крыма: Севастополе, Евпатории, Ялте, Феодосии, Алупке, Алуште, Судаке, Старом Крыму и Керчи было убито без суда и следствия, до ста двадцати тысяч человек — мужчин и женщин, от стариков до детей. Сведения эти собраны были по материалам бывших союзов врачей Крыма. По их словам официальные данные указывают цифру в 56 тысяч</p>
<p>
Свидетельствую, что в редкой русской семье в Крыму не было одного или нескольких расстрелянных. Было много расстреляно также и татар. Одного учителя-татарина, б. офицера, на моих глазах забили на смерть шомполами.</p>
<p>
Свидетельствую: я видел и испытал все ужасы, выжив в Крыму с ноября 1920 по февраль 1922 года. Я не мог добиться у советской власти суда над убийцами. И я считаю долгом совести явиться свидетелем хотя бы ничтожной части великого избиения России”.</p>
<p>
Иван Шмелев 1927 год.</p>
<p>
Концентрационные лагеря большевики создавали, где только могли: в монастырях, складских помещениях, воинских казармах, в подвалах городских зданий. Нередко под концлагерь отводили даже целые городские кварталы. Условия содержания практически во всех местах заключения были нечеловеческими.</p>
<p>
“Арестован и попал в подвал. Пробыл шесть дней. Нельзя было лечь. Не кормили совсем. Воду один раз в день. Мужчины и женщины вместе. Молодые женщины становились объектами сексуального домогательства; тех же, кто сопротивлялся, наказывали исполнением самых грязных и унизительных работ Передач не допускали. Однажды привели столько офицеров, что нельзя было даже стоять, открыли дверь в коридор. Потом пачками стали расстреливать. Перед расстрелом заключённых избивали и основательно грабили, отбирая практически все: одежду, обувь, нательные крестики, часы, броши, кольца”. - вспоминал о своем заключении в большевистской тюрьме редактор газеты “Русские ведомости” В. А. Розенберг. Вешали на фонарных столбах, на деревьях и даже на памятниках. Офицеров Русской армии вешали в форме и при погонах. Священников, гражданских чиновников прежней администрации вешали в нижнем белье”.</p>
