А затем, перемещаясь такими же, длинными и необъяснимыми скачками, обе направились в сторону ближайших ворот. Возле которых, выглянув за пределы Кремля, скрылись из виду окончательно.

Свидетелями этих загадочных и поистине фантастических прыжков были лишь Арвид Янович и Николай Викторович. Внимание же всех остальных было приковано к молодому мужчине. Который, мелко трясясь, нёс полную чушь и заставлял всех присутствующих думать, что перед ними сумасшедший.

— Съебалися! Съебалися, ведьмы поганые! — Тихо скулил он. И отступая и прижимаясь спиной к стенке, завыл. — Да чтоб вы все сгинули, кляти москали и подлы кацапы!

К чести собравшихся, паники или страха никто не испытывал.

Эти люди держали в железной хваткой двухсотпятидесяти миллионную страну. И заставляли считаться с собой всю планету. Так что, хрупкая девчёнка с маленькой, явно не вышедшей из детсадовского возраста девочкой и один испуганный, трясущийся от страха и, похоже, не слишком вменяемый тип, никак не могли выбить из колеи этих суровых мужчин со стальными, похожими на толстые канаты, нервами.

Устинов и Андропов заблокировали пришельца в углу. Впрочем, тот и не пытался оказывать какое-либо сопротивление. Просто дрожал, как осиновый лист и нёс какую-то, напрочь лишённую смысла чушь. В которой проскальзывали слова про «неньку украину» и «Америка вам покажет».

Щёлоков же, выглянув в коридор, кивком подозвал охранника и коротко распорядился.

— Врача сюда! И пусть обязательно захватит успокоительное!

Ещё через пару минут, странный и незваный гость был обездвижен сотрудниками «девятки». Укол, поставленный прямо сквозь одежду, сделал своё дело и он, перестав дёргаться и нести околесицу, обмяк.

А Леонид Ильич, прокашлявшись, громко произнёс.

— Думаю, в свете только что произошедших событий, нам нужно немного задержаться, товарищи! И, бросив многозначительный взгляд на Андропова, приказал. — Юрий Владимирович! Полагаю, твои люди знают что делать. И организуют подписи всех присутствующих. О неразглашении и тщательном соблюдении Государственной Тайны!

Андропов коротко кивнул старшему офицеру Девятого Управления и тот, подойдя к секретарю, молча приподнял бровь. Вышколенный помощник Брежнева тут же изъял исписанные бумаги из находившейся в его руках папки и, вместе с оставшимися в ней чистыми листами протяну её полковнику.

А тот, с непроницаемым лицом и совершенно невозмутимым видом принялся раскладывать их перед, снова занявшими свои места за столом, членами Малого Политбюро.

Вскоре все необходимые подписки были собраны. И офицер, получив подтверждающий кивок Андропова, вышел и плотно закрыл за собой дверь. Оставив тщательно обысканного странного гостя наедине с руководством страны. Со скованными за спиной руками и, по прежнему, диким, затравленным и заполошным взглядом.

Удивительную папку, оказавшейся чем-то вроде тонкого пластмассового, и довольно-таки увесистого кейса, а так же содержимое карманов, включающее плоскую чёрную пластину, с зеркально отсвечивающим экраном и что-то, по виду и размеру напоминающее паспорт, но с изображением каких-то «вил» на обложке, полковник «девятки» забрал с собой.

Во избежание разных случайностей и для обеспечения безопасности руководства Советского Союза.

Несколько секунд длилось тягостное молчание. Которое, наконец, нарушил Юрий Владимирович.

— Вы позволите, Леонид Ильич? — Повернувшись к Генеральному секретарю, спросил он.

— Действуй, Юра. — Кивнул тот.

И Андропов, покрутив головой и, ослабив воротник рубашки, ещё раз задал, уже прозвучавшие вопросы.

— Вы кто такой? И как вы здесь оказались?

Свалившийся, словно снег на голову, неведомо как попавший в самое защищённое место Кремля, гость по-прежнему находился в полуневменяемом состоянии. Но успокоительное сделало своё дело и он, наконец, начал отвечать.

— Спивайло, Петро Михайлович. Тысяча девятьсот девяносто четвёртого года рождения. Житель незалежной Украины и уроженец города Киева.

— Он сумасшедший? — Тихо, чтобы никого не побеспокоить, осторожно поинтересовался Подгорный у Пельше. И, окинув взглядом всех присуствующих, осуждающе произнёс. — Это ж надо нести такую несусветную чушь!

— Надеюсь, что да. — С неопределённой и задумчивой интонацией ответил Арвид Янович. И, легонько кивая каким-то своим мыслям, тихо побормотал. — Иначе, даже боюсь представить, что ждёт страну и всех нас в не таком уж и далёком будущем.

— Ну, во всяком случае, лично я очень на это надеюсь, что с появлением этого… гм-м, пришельца, грядущее всё-таки приоткроет нам свои страшные и мрачные тайны. — Так же негромко заметил обладающий, впрочем, как и все находящиеся в зале, аналитическим складом ума, Андропов. — Гораздо больше меня волнуют две юные барышни, удивительным и, поистине фантастическим образом ухитрившиеся переместиться сначала к окну, а затем, непонятным и загадочным способом, буквально растворившиеся в воздухе прямо у всех на глазах.

— Они на улицу телепортировались. — Пояснил, бывший вместе с Подгорным свидетелем бегства странной парочки, Пельше. И, хочется верить, что существа обладающие подобными способностями, будут действовать исключительно на нашей стороне. Или, в крайнем случае, хотя бы станут нашими союзниками, а не врагами.

— О чём секретничаете, товарищи? — Полюбопытствовал сидевший чуть дальше и, поэтому не слышавший спонтанно возникшего «мини-совещания», но прекрасно заметивший, что началось какое-то «движение», Брежнев. И, окидывая взглядом членов Малого Политбюро и словно ища поддержки, громко заявил. — Прошу всех, у кого имеются хоть какие-то соображения по внезапно возникшей и поистине невероятной ситуации, высказываться в полный голос и, ни в коем случае, не делать из этого секрета для остальных товарищей.

Троица «заговорщиков», состоящая из Андропова, Подгорного и Пельше переглянулась. И, подняв брови и получив одобрение, лёгким кивком от Арвида Яновича и еле заметным пожатием плеч от Николая Викторовича, Юрий Владимирович поднялся со своего места.

— Мне нужно кое-что уточнить, товарищи. — Коротко пояснил Андропов.

После чего бросил взгляд на секретаря Брежнева и приказал. — Старшего офицера охраны, с документами «этого», — последовал мимолётный кивот в сторону, по-прежнему сидящего в углу «пришельца», — сюда.

Буквально через секунду в зале заседаний появился полковник «девятки», держа в руках книжечку и изображением «вил». Но, при этом, со странным и, практически близком к панике, ошарашенным выражением лица.

Хотя, положа руку на сердце, ответственного за безопасность членов Правительства можно было понять. Чтобы вот так, неизвестным и загадочным образом прямо в зал заседаний прорвались посторонние⁈ Да, при этом, имея с собой предметы, вполне могущие оказаться бомбой или чем-то похуже!

Эдак, не только погон можно было лишиться! А, вполне вероятно и даже со стопроцентной гарантией, распрощаться с жизнью!

В общем, полковник Комитета Государственной Безопасности был испуган и бледен. Но выдержка и опыт старого служаки не позволяло ему терять лицо. И, поэтому, страх и волнение выдавали лишь слегка изменившийся цвет лица, вкупе с выступившими на лбу капельками пота и небольшой тремор рук.

КГБ-бист протянул паспорт «лазутчика» секретарю и, не дождавшись указаний, злобно посмотрел на нарушителя спокойствия и скрылся в коридоре.

Получив заветную книжицу из рук помощника, Андропов пролистал и, сверившись с фотографией хмыкнул, и сурово произнёс.

— Если эта чья-то дурацкая шутка, то организатору очень, повторяю, очень сильно не поздоровится!

— Не томи, Юра. — Нетерпеливо заёрзал на стуле Брежнев. И, протягивая руку, полюбопытствовал. — Показывай уже, что там?

— Хрень какая-то, Леонид Ильич. — Ответил сбитый с толку председатель Комитета Государственной Безопасности. — Но, ежели судить по этой… — Тут Юрий Владимирович слегка запнулся, но тут же собрался и, взяв себя в руки, продолжил. — Поделке, то получается так, что этот «субъект», говорит правду. И действительно родился, вернее, выйдет из чрева матери через двадцать два года. Является гражданином, как он выразился, «незалэжной Украины». А так же, как понимаю, люто ненавидит русский народ и всё, что с ним связано!