Дэнни так искренне переживал, что Заку против обыкновения стало чуточку совестно. Каково же будет этому наивному бедолаге завтра, когда он поймет, с кем сбежала его Керри? Заку вспомнилось, как однажды надзиратель назвал его «самым обаятельным аморальным юношей». Это был комплимент. Точного значения слова «аморальный» он не знал, но догадался, что под ним подразумевается беспечное отношение к временным жизненным трудностям. В детстве Зак испытывал нужду во всем, но приучил себя не убиваться по этому поводу. Эта привычка осталась с ним навсегда.

– Сколько у нас в запасе минут? – спросил Леон.

– Тридцать, – сообщил Дэнни, нервничая с каждой минутой все сильнее. Ему недоставало моральной поддержки Джека. Кроме того, он мог бы присматривать за порядком в зале. Большинству болельщиков приходилось стоять, число сидячих мест возле ринга было невелико. В публике преобладали хулиганы и уголовники. Соседство с ними вряд ли нравилось законопослушным гражданам. Дэнни всерьез беспокоила безопасность его родных и близких. Керри не проронила за день ни слова, но он подозревал, что придет и она. Разумеется, он расставил вокруг ринга стулья и скамьи для своих родственников и соседей, их поддержка была чрезвычайно важна. Однако все равно ощущалось отсутствие Джека, как ни пытался он отвлечь себя от этой мысли, проверяя, хорошо ли снаряжен Зак, достаточно ли ему масла и мази и в порядке ли его перчатки.

– Ничего, дружище, я как-нибудь справлюсь, – бормотал он. – Продержусь с Божьей помощью этот вечер и без тебя.

– Хочешь анисового драже? – предложил Чарли Рут, протягивая ей кулек с конфетами. Шум в зале стоял невообразимый, и Чарли приходилось напрягать голосовые связки, чтобы его услышали.

Оробевшая не только от гвалта, но и вида разношерстной публики, Рут покачала головой: ей было не до сладостей.

– Бьюсь об заклад, что недоносок, которого выставил Робсон, ляжет на пятой минуте и больше не встанет, – говорил у нее за спиной какой-то громила своему приятелю. – Арни способен разнести все это здание.

Рут сжала в кулак руку в белой перчатке. Она не сомневалась, что этот болельщик ошибается, но нервничала, ожидая выхода на ринг их общего врага. Сумеет ли Зак расправиться с ним?

– Самый болезненный из всех ударов – хук по печени, – с видом знатока говорила Нелли Чарли, восседая на ящике из-под сгущенного молока. – Помяни мое слово, Зак первым делом врежет этому парню именно туда. В быструю победу я не верю.

– Кого выставил против Арни Джек Робсон? Одного из бойскаутов, которые вертятся в его спортзале? – с иронией осведомился какой-то нахальный щеголь.

– Может, и не из бойскаутов, а из «Бригады мальчиков», – под общий смех ответил ему другой шутник.

Альберт, сидевший рядом с Мириам возле самого ринга, мрачно усмехнулся. Он знал, что хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Сидевшая в некотором отдалении Хетти чутко ловила все доносившиеся до нее реплики в надежде выяснить, кто избил ее Дэнни. Если бы обидчик выдал себя похвальбой, она бы мгновенно всадила ему в одно место свою шляпную булавку.

– Разумеется, Зак Хемингуэй справится с любым противником, – с легким раздражением говорил Дэнни Коллинз уже немолодому племяннику Нелли, Гарольду Миллеру.

Пессимист по натуре, Гарольд не разделял его уверенности. Он не решался поставить на Зака, потому что даже Дэнни, его тренер, не видел, как тот дерется с достойным соперником в настоящем бою.

– Главное – вынудить противника отказаться от его привычной манеры боя, – возбужденно доказывал кому-то еще один знаток бокса. – Если начинаешь суетиться – значит, проиграл. Побеждает тот, кто навязывает противнику свой стиль.

– Я поставила на победу Зака все деньги, отложенные на хозяйственные нужды, – нервно говорила Пруденция Берил. – Я впервые участвую в тотализаторе. Зак победит, не так ли? Если нет, то как я оправдаюсь перед Малкомом?

Берил молчала, думая лишь об одном: а вдруг Зака убьют?

– Арни наверняка прикончит его, – услышала она у себя за спиной чей-то уверенный возглас. – Вот увидишь, уже в первом раунде он оглушит его ударом снизу правой и добьет прямым ударом левой.

Билли, стоявший в толпе болельщиков в нескольких шагах от скамьи, сжал кулаки. По его гладко выбритым скулам заходили желваки. Он готов был сам драться с обидчиком своей мамы. Но выстоять против него в честном кулачном бою он не смог бы, а другой способ мщения неминуемо привел бы его в тюрьму. Маме это вряд ли понравилось бы. От волнения Билли глубоко вздохнул и едва не поперхнулся жевательной резинкой. Откашлявшись, он огляделся по сторонам и заметил пробирающуюся к нему по проходу Дейзи. Сердце екнуло. Она выглядела как всегда аккуратно, нарядно и опрятно. Какой-то нахальный малый в мягкой фетровой шляпе, столь популярной в гангстерской среде, бесцеремонно положил ей на плечо свою лапу, явно желая познакомиться. Девушка покраснела и отпрянула. Билли стиснул зубы и стал проталкиваться сквозь толпу ей на помощь.

– Спешите делать ставки! Бой вот-вот начнется! Делайте ставки! – надрывался букмекер. – Не упускайте свой шанс!

– Дейзи! Дейзи! – закричал Билли, работая локтями. Ему нужно было во что бы то ни стало добраться до нее перед началом поединка и вывести из пакгауза, прежде чем раздастся удар гонга.

Она услышала его и обернулась. На ее лице он прочитал облегчение и радость. Парень, пристававший к ней, пожал плечами и стал протискиваться к своим дружкам.

– Какого черта ты здесь делаешь, Дейзи? – вскричал Билли, схватив ее за руку. – Кто тебя привел сюда?

– Я искала здесь тебя! Мне нужно с тобой поговорить! – воскликнула она. В горчичного цвета плисовом платье и белоснежной блузке, Дейзи походила на школьную учительницу.

Мимо них протиснулась ярко накрашенная расфуфыренная девица из тех, что любят ходить с азартными парнями на скачки и в казино. Дейзи, густо покраснев, выпалила:

– Если ты избегаешь меня потому, что тебе понравилась другая девушка, то я это пойму… Но мне больно думать, что ты не разговариваешь со мной из-за того, что считаешь меня в чем-то виноватой. А я ни в чем не виновата перед тобой.

Прозвучали фанфары. Дейзи зажала уши ладонями. Билли взял ее за локоть, опасаясь, что, если он не успеет вывести ее из зала за оставшиеся несколько минут, протиснуться позже сквозь плотную толпу им не удастся.

– Сюда! – крикнул он и, отчаянно расталкивая зрителей, потащил Дейзи к выходу.

Отзвучали фанфары, и над рингом вспыхнули яркие лампы. Но Дейзи ничего этого не замечала.

– Что бы ни говорили мои одноклассники, я никогда тебя не стыдилась, Билли, – на бегу говорила она. – Я понимаю, что нам будет трудно переносить разлуку, когда я поеду учиться в университет. Но ты должен знать, что я не стыжусь тебя. Напротив, я тобой горжусь! Мне нравится, что ты стал предпринимателем и в двадцать один год имеешь собственное дело. И я верю, что ты не вечно будешь торговать металлоломом. Наступит день – и ты станешь… станешь…

– Промышленным магнатом? – договорил за нее Билли, переполняемый радостью.

– А та девушка, с которой я тебя видела?.. – нерешительно спросила Дейзи. – Квартирантка Куини…

Билли расплылся в улыбке.

– Вы с ней… Ну ты ее…

– Нет, – покачал головой он, угадав ее мысли. – Она слишком много о себе мнит. Ей нравится командовать мужчинами. Наверное, это свойственно всем укротительницам львов.

Послышалось громкое шипение, означающее, что записанные на граммофонную пластинку фанфары вот-вот прозвучат вновь.

– Давай выберемся отсюда, – предложил Билли. – Выход рядом.

– А как же бой? Разве тебе не хочется его посмотреть?

Билли молча потащил ее мимо двух здоровяков, стоящих возле дверей, и вывел на свежий воздух. Сумрак окрасил все вокруг в темно-голубой цвет. Всего десять минут назад Билли казалось, что никакая сила не оттащит его от ринга, на котором Зак будет превращать обидчика Мейвис в бесформенную кучу. Но теперь он рассуждал иначе. Ему важно было уберечь уши Дейзи от кошачьего визга и вульгарных выкриков обезумевшей от кровавого зрелища толпы. Поэтому он покачал головой.