— Смотрите, какая красота, — внезапно громко прошептала Маша.

— Жутко и мощно, подтвердил Тихон.

Они стояли около огромной фрески, где на мощные стены города обрушивались сотни молний, а перед стенами стоял человек с раскинутыми к небу руками.

— Аэтос и падение Хатуссы, — прочитала подошедшая к ребятам Виктория и обернулась ко мне: — этот Кириллос Аэтос врун ещё тот. Все эти истории известны, это мифы, но там никогда не было упоминания о ком-либо, кого звали Аэтос. Он приписал себе чужие подвиги.

— Возможно, а возможно источники на которых основана история не полные, — пожал я плечами. — Ты не думала, что кто-то специально мог убрать его имя?

Виктория нахмурилась, но спорить не стала. Слишком много вопросов, слишком мало ответов. Она продолжала фотографировать, что-то бормоча себе под нос.

Следующий коридор разветвлялся. Передо мной было три прохода — левый, центральный, правый. Все одинаковые, все уходили в темноту.

— Лабиринт, — выдохнула Изольда. — Чёрт.

— Не волнуйся, — я повёл группу в левый проход. — Я знаю дорогу.

— Откуда? — тут же спросила Виктория.

— Документ, помнишь?

— Этот твой мифический документ становится всё более подозрительным.

Я промолчал, пусть думает что хочет.

Лабиринт был сложным. Коридоры переплетались, сворачивали, раздваивались. Я вёл группу уверенно, не колеблясь ни секунды, потому что я сам его создал. Каждый поворот, каждая развилка были частью моего замысла.

Мы прошли мимо первой ловушки. Николай чуть не наступил на плиту, которая выглядела так же, как остальные. Я остановил его в последний момент.

— Стой.

Он замер.

— Что?

— Ловушка, наступишь — сработает механизм. Стрелы вылетят из стен.

Николай медленно отступил. Я обошёл опасную плиту, показывая безопасный путь. Остальные следовали за мной гуськом, стараясь наступать точно в мои следы.

— Как ты узнал? — спросил Бестужев. — Плита выглядит так же, как другие.

— Практика, — усмехнулся я.

Вторая ловушка была хитрее, магическая. Я почувствовал её за несколько метров. Остановился, поднял руку.

— Все стоят и не двигаются.

Группа застыла, я прошёл вперёд, вглядываясь в пустой коридор. Вроде бы ничего особенного. Но я знал, что здесь. Защитное заклинание, которое активируется при приближении живого существа. Реагирует на ауру.

Я сконцентрировался, изменяя частоту собственной ауры. Моя энергия стала резонировать с энергией ловушки, обманывая её. Заклинание меня не тронуло.

— Можно идти, — махнул я рукой. — Но держитесь близко ко мне.

Они прошли, прижимаясь ко мне почти вплотную. Виктория буквально вцепилась в мой рукав. Я чувствовал, как напряжение защитного заклинания давило на всех, но моя аура прикрывала их. Мы прошли.

— Что это было? — выдохнула Маша, когда мы оказались в безопасности.

— Магическая защита, — пояснил я. — Очень старая, но всё ещё рабочая.

— Кто-то действительно не хотел гостей, — пробормотал Тихон.

— Или хотел, чтобы сюда попали только те, кто знает дорогу, — поправил я.

Мы продолжили путь через лабиринт. Я видел следы времени — трещины в камне, осыпавшуюся кое-где штукатурку, потускневшие фрески. Но в целом гробница держалась хорошо. Магия делала своё дело.

В одном из коридоров мы наткнулись на скелеты. Их было трое, в остатках древних доспехов, с заржавевшими мечами в костлявых руках. Они лежали у стены, словно присели отдохнуть и уснули навеки.

— Грабители? — предположил Николай.

— Возможно, — кивнул я. — Не первые и не последние, кто пытался сюда проникнуть.

— Как они прошли лабиринт?

— Не прошли. Заблудились, а потом умерли от голода и жажды.

Виктория склонилась над скелетами, изучая остатки доспехов.

— Римские, — прошептала она. — По стилю, первый век нашей эры. Они были здесь две тысячи лет назад.

Я прошёл мимо, не останавливаясь. Эти трое пытались ограбить мою гробницу, когда я ещё лежал в ней мёртвым. Не вышло. Лабиринт оказался сложнее, чем они думали.

Наконец коридоры закончились, и мы вышли в большой зал. Огромный, с высокими сводчатыми потолками. По периметру стояли колонны, между которыми виднелись ниши. В нишах — статуи, амфоры, оружие, доспехи.

Виктория ахнула, роняя планшет. Он упал на пол с глухим стуком, но она не заметила. Её взгляд метался по залу, не зная, на чём остановиться.

— Это… — голос её дрожал. — Это сокровищница.

— Да, — согласился я.

Она бросилась к ближайшей нише. Там стояли амфоры — дюжина, разных размеров и форм. Все запечатанные, с надписями на древнегреческом.

— Вино, — прочитала она. — Вино возрастом две тысячи лет. Боже мой. Это бесценно. Для истории, для науки, для понимания древних технологий виноделия!

Она перешла к следующей нише. Там лежали свитки — десятки свитков, аккуратно сложенные в деревянные футляры.

— Рукописи, — Виктория едва сдерживала слёзы. — Античные рукописи. Сколько здесь знаний… Сколько утраченной информации… Это переворот во всей истории!

Я оставил её восторгаться и прошёл дальше по залу. Мои спутники разбрелись, рассматривая содержимое ниш. Николай застыл перед комплектом доспехов — бронзовых, с искусной чеканкой. Изольда изучала оружие — мечи, копья, луки, все в отличном состоянии.

Лидия с Георгием нашли нишу с украшениями. Золотые браслеты, ожерелья, диадемы — военная добыча, награбленная в походах. Маша держалась рядом с Тихоном, оба боялись что-то тронуть.

Бестужев подошёл ко мне. Мы стояли в центре зала, осматривая сокровищницу.

— Впечатляет, — тихо произнёс он. — Аэтос был богат.

— Он был героем, — поправил я. — Герои получали дары от благодарных городов. Трофеи с войн. Добычу из походов.

— И всё это он забрал с собой в могилу.

— Не совсем, — я посмотрел на дальнюю стену зала. — Это для потомков. Для тех, кто придёт после.

Кивнул и направился к дальней стене. Там, между двух колонн, виднелась дверь. Небольшая, незаметная, почти скрытая в тени. Обычный человек её бы не заметил, но я знал, где искать.

Я подошёл к двери, положил ладонь на холодный камень. Магия откликнулась немедленно — узнала создателя, хозяина, того, кто имеет право войти.

Камень под моей рукой потеплел. Щелчок. Дверь медленно отворилась внутрь, открывая узкий проход.

— Кирилл? — голос Виктории донёсся из-за моей спины. — Куда ты?

— Подождите здесь, — не оборачиваясь, ответил я. — Недолго.

Я шагнул в проход, дверь за мной закрылась так же бесшумно, как открылась. Темнота окутала меня, но я не зажигал свет. Мне он не был нужен.

Коридор был коротким, всего несколько метров. В конце виднелась ещё одна дверь — массивная, каменная, с вырезанным на ней гербом. Орлом, парящим над щитом и молниями.

Я толкнул дверь, она поддалась легко, несмотря на вес. Механизмы, которые я создал, всё ещё работали идеально.

Передо мной открылась моя истинная сокровищница. Комната была небольшой, квадратной. В центре стоял саркофаг из белого мрамора, простой и строгий. Никаких украшений, никакой пышности. Я никогда не любил показуху. Вот только я не мог умереть своей смертью. Меня убили и предали. Сжал кулаки.

По стенам висели щиты с гербами городов, которые я защищал. Афины, Спарта, Коринф, Фивы — все они были здесь. Под каждым щитом — меч, который мне подарили в тех городах.

Но я не смотрел на щиты. Мой взгляд был прикован к саркофагу.

Я подошёл, положил обе ладони на холодную мраморную крышку и сдвинул её.

А там мои артефакты, обошёл саркофаг. С обратной стороны, в стене, виднелась ниша. Большая, глубокая. И в ней…

Доспехи, они висели на специальной стойке, словно ждали, когда их наденут. Нагрудник из бронзы, покрытый рунами защиты. Поножи, тоже бронзовые, с золотой инкрустацией. Наручи, шлем с высоким гребнем.

Но главное — меч и щит.

Меч лежал рядом, в ножнах. Длинный, прямой клинок, выкованный из метеоритного железа. Я сам его ковал, вкладывая в каждый удар молота частичку своей силы. Рукоять обмотана кожей морского чудовища, крестовина украшена рунами.