– А Валерич? – несвязно спросил я, но священник меня прекрасно понял.

– Нет его больше, – вздохнул он. – Мало кому ту ночь пережить удалось.

– А матушка ваша где?

– Там осталась, людям помочь.

– Стало быть, и вы скоро уедете?

– Уеду, – кивнул он. – Как скоро – не знаю. Мы там добро твоё привезли, в машине лежит.

– Спасибо.

– Пожалуйста.

– Её можно как-то спасти? – кивнул я на дверь, имея в виду Алису.

– Этого мне неведомо. Сильная тварь в ней сидит, защиту древних играючи сломала. Мне подобное не под силу.

– Кстати, – вспомнил я. – Что за бред со всеми этими ступенями?

– Не бред это. Так наши предки решили. Думали, это позволит сохранить знания в кругу посвящённых. И до сего дня всё прекрасно работало.

– Работало… – усмехнулся я. – Вот только не в ту сторону.

– Легко осуждать то, чего не понимаешь. Ещё неизвестно, как бы всё сложилось…

– Ой, ладно, – отмахнулся я. – Слышал я эти ваши «телеги» про предателей и всё такое. Сейчас-то что делать? У вас, кстати, ступень какая?

– Пятая, – ответил отец Владимир.

– Вы в курсе, что за ключ нужен Баалу?

– Баалу? – приподняв брови, переспросил он.

– Ну да, так того демона зовут, который в Алисе засел.

Отец Владимир замолчал и некоторое время внимательно всматривался мне в глаза.

– Никогда ничего о ключе не слышал, – задумчиво пробормотал он. – Ты уверен, что всё правильно понял?

– Да куда уж правильнее. Она мне чуть мозги не расплавила, пытаясь найти нужные знания.

– Надобно других посвящённых расспросить.

– У вас есть с ними связь?

– Пока нет. Но сюда я не просто так прибыл. На собор нас призывали. Все посвящённые должны присутствовать.

– Что за собор такой? Где проходить будет?

– По всему миру, – получил я странный ответ.

– Вот сейчас вообще не понял. – Я с подозрением покосился на священника. – Можно как-то разжевать для тех, кто в танке?

– Всему своё время, Серёж, это сложно объяснить словами.

– Ясно. Значит, опять эти ваши штучки… – Я покрутил пальцами в воздухе. – Когда собор?

– Завтра в полдень.

– Хорошо, значит, успеем. Хочу на рассвете ребятам в интернат скарб отвезти и на обратном пути на приборный завод заскочить. Там тоже мужики без еды и воды сидят.

– Похвально это, но ты бы повременил пока. Собор много полезного дать может.

– Мы до обеда вернёмся, – пообещал я и поднялся со скамьи.

– Ты куда? Мы ещё не договорили…

– С Баалом хочу пообщаться, появились кое-какие мысли по поводу, – неопределённо ответил я и подался на выход.

За мной тут же поспешили Мишка с Рустамом. Видимо, опасались, что я снова психану и наброшусь на беса. Но мои мысли носили более прагматичный характер. Когда я заговорил про рассвет, в голове созрела одна интересная идея. Все бесы в это время где-то скрывались, и думаю, не просто так. Да, Баал более сильный демон, но что, если восходящее солнце действует и на него тоже?

И этим аргументом я как раз собирался воспользоваться, чтобы выторговать у твари свободу для Алисы.

– Серый, нет! – взревел я, когда распахнул дверь и выбрался из храма.

Но было слишком поздно. Пацан держал в руках клинок и вовсю счищал символ. Демон уже сделал первый шаг к свободе, но, услышав мой крик, обернулся. Баал ухмыльнулся, сложил пальцами фигуру пистолета и, направив его на меня, изобразил выстрел. А уже через мгновение бесследно исчез. Нет, он не растворился в воздухе при помощи заклинания. Просто его движение было столь стремительным, что глаза не смогли это зафиксировать.

Серёга тоже обернулся на мой крик и теперь замер с мечом в руках, с полным непониманием на лице. А затем в его глазах на мгновение вспыхнуло пламя, и он отключился.

– Что случ… Ох, ебать! – заметив отсутствие демона, выдал Мишка. – Да как так-то?!

– Думаю, пацан попал под её влияние, – вместо меня ответил Маркин.

А я устало опустился на ступени и обхватил голову руками. Настроение окончательно скатилось на дно, и впервые за долгое время мне снова захотелось нажраться в слюни.

***

– Так, вновь прибывшие, повторяю ещё раз: никто не суетится, никакой самодеятельности. На рассвете обычно безопасно, но до недавнего времени мы считали, что бесы и к нам войти не смогут.

Я раздавал последние напутствия для людей, которые уже выстроились у выхода.

– Никто вас не бросает, мы просто перекинем вас в другое безопасное место. Там дети, и им требуется присмотр.

– Нормально всё у нас, – буркнул Серёга.

– Тебя никто не спрашивал. – Я бросил на пацана строгий взгляд. – Короче, берём вещи и грузимся в машину. Ехать здесь две минуты.

Народ зашевелился, мужики подхватили сумки и потянулись к «Газели». Мишка с Рустамом уже ждали в кузове, а Колька дымил, сидя за рулём. Мы с мелким забрались в кабину, хлопнули двери, и машина тронулась с места.

Проспект преодолели без приключений, впрочем, как и планировали. Серёга командовал, как лучше проехать до интерната, и всё шло в штатном режиме. Вот только у меня внутри с каждой секундой разгоралось ощущение надвигающейся беды. Это хоть и неприятно, но свои плюсы даёт. Все чувства обострились, и я вновь начал понимать настроение окружающего мира.

В большинстве своём всюду царило одно и то же, за исключением некоторых зданий. В них явно ощущался некий могильный холод… В общем, сложно объяснить, но я почему-то предположил, что именно там бесы прячутся от восходящего солнца. Проверять сейчас некогда, но в будущем эти знания могут пригодиться. Например, при построении маршрута для отступления.

– Вот здесь направо и через дворы прям к центральному въезду, – скомандовал Серёга.

Я прикинул оставшееся расстояние до интерната и сверился с часами. Да, мы вполне успеваем разгрузиться, высадить пассажиров и домчать до завода. Даже если там живых не осталось, это всё равно может принести пользу. Инструмент лишним точно не будет, плюс всевозможные железки, которые хрен найдёшь в повседневной жизни. Ну и как очередной перевалочный пункт сгодится. Но для начала его нужно разведать.

Впереди уже показался забор интерната, и тут меня окончательно накрыло. Предчувствие беды смешалось с настроением места, и оно было очень далеко от мирного. От общаги, где прятались выжившие дети, просто несло страхом, болью и лютой ненавистью. Присутствовало там что-то ещё, но я никак не мог вычленить эти эмоции на фоне предыдущих. Они попросту тонули в них, казались крохотными огоньками.

– Проезжай мимо, – сухо скомандовал я.

– Почему? – удивлённо уставился на меня Серый.

– Рот захлопни, – огрызнулся я и повторил приказ: – Проезжай, я сказал. Вон за тем домом тормозни.

– Да что случилось-то? – снова полюбопытствовал пацан.

– Здесь сиди, – вместо ответа велел я и выскочил из кабины, едва машина остановилась.

Не успел я подойти к кузову, как из него повалили пассажиры.

– Куда, бля?! – рявкнул я. – А ну назад все. Рус, Миха, со мной, остальным сидеть и не дёргаться. Коль, если мы через пять минут не вернёмся, гони обратно в храм.

– Может, объясните нам, что случилось? – попыталась выяснить причину такого поведения одна из женщин в кузове.

– Предчувствие нехорошее, нужно проверить. Не дёргайтесь пока, всё под контролем, – успокоил людей я и обратился к водителю: – Колян, как понял?

– Всё сделаю в лучшем виде. – Он показал в окно большой палец.

– Двинули, – скомандовал я и шмыгнул в кустарник американского клёна, что разросся на углу дома.

Мы молча пробрались до территории интерната, где замерли для наблюдения. Я осмотрел общагу в бинокль, пробежав по окнам, но ничего странного в них не заметил. Однако эмоциональный фон, исходящий от общаги, не менялся, а значит, внутри происходит что-то очень плохое.

– Ты чего весь напрягся? – всё же не выдержал и спросил Мишка.

– Херня там какая-то творится. – Я кивнул на интернат. – И не спрашивай, откуда мне это известно, просто поверь.