— И это тот самый человек, который вошел в банк утром 17 октября прошлого года?

— Да, это он, — ответила нервная, чрезмерно полная молодая женщина.

— Вы имели возможность наблюдать за ним всё время?

— Да.

— Где вы находились?

— В… в окошке для приёма наличных… прямо там, где он… он подошёл и достал своё оружие.

— Спасибо.

С нарочитой учтивостью прокурор повернулся к Джейку:

— Желает ли уважаемый адвокат защиты провести перекрестный допрос этого свидетеля?

Джейк серьёзно кивнул и направился к месту для свидетелей. Молодая женщина настороженно следила за ним. В телевизионной будке постоянные репортёры суда подались вперёд в предвкушении. Не раз они видели, как Джейк Эмспак брал самого уверенного свидетеля и превращал его в дрожащий, запинающийся символ неуверенности. «Покажите мне очевидца, — как‑то заметил Джейк, — и я покажу вам лжеца»

Теперь, когда Джейк начал, в его голосе зазвучали дружелюбные нотки:

— Вы утверждаете, это тот самый человек, который вошел в банк утром 17 октября прошлого года?

— Да… да, сэр… Это он!

Джейк понимающе кивнул.

— Предположим, — продолжил он, — мы взглянем на это под другим углом: является ли человек, который вошел в банк утром 17 октября прошлого года, тем же самым человеком, который сейчас выступает в качестве обвиняемого в этом судебном процессе?

Молодая женщина прикусила губу, размазав часть помады по большим передним зубам. Она замялась, обдумывая вопрос, затем уверенно кивнула.

— Да, конечно!

— Откуда вы знаете?

— Ну… он… он выглядит так же!

— Точно так же? Я предлагаю вам внимательно осмотреть его, прежде чем отвечать.

Молодая женщина уставилась на Тони, затем в замешательстве опустила глаза.

— Точно так же? — настаивал Джейк.

— Ну… я… я не уверена…

Джейк покачался, опираясь на трость и задумчиво разглядывая взволнованного свидетеля. Затем, неожиданно, он повернулся к судье Хэйворду и сказал:

— Больше вопросов нет, Ваша Честь.

Окружной прокурор удивленно моргнул. Это было не похоже на Джейка — останавливаться, когда свидетель начал сомневаться. Судебные репортеры разочарованно переглянулись. Может и правда, старику пора на покой?

Джейк продолжал вести себя с свидетелями обвинения столь же сдержанно: подводил их к краю неуверенности — и оставлял там. В результате окружной прокурор смог завершить изложение своей версии уже к середине второго дня слушаний.

— Сторона обвинения завершает представление доказательств, — объявил он с мрачным удовлетворением.

Первым свидетелем со стороны Джейка Эмспака стал моложавый мужчина лет сорока, который без промедления представился как признанный эксперт по дактилоскопии — специалист, неоднократно привлекавшийся полицией к расследованию крупных уголовных дел.

— Верно ли, — начал Джейк, — что в современной судебной практике отпечатки пальцев считаются самым надёжным методом идентификации личности?

— Совершенно верно.

Из кипы документов на своём столе Джейк достал один лист фотокопии и передал его судье Хэйворду.

— У меня здесь, — сказал он, — заверенная копия отпечатков пальцев некоего Тони Корфино, снятых во время его ареста и судебного разбирательства пять лет назад по поводу обвинения в крупной краже авто…

Судья принял фотокопию и передал её секретарю для приобщения к материалам дела. Затем Джейк забрал документ и передал его своему свидетелю.

— Теперь, сэр, — продолжил он, — не будете ли вы так добры снять отпечатки пальцев подсудимого и сравнить их с этой фотокопией.

Присяжные с любопытством подались вперед, когда эксперт по отпечаткам открыл свой набор и методично приступил к снятию отпечатков пальцев Тони Корфино. Когда он закончил и вернулся на свидетельское место с новыми отпечатками, Джейк Эмспак задал ключевой вопрос:

— Есть ли какое-либо сходство между этими отпечатками и отпечатками некоего Тони Корфино?

Эксперт перевел взгляд с одного набора отпечатков на другой и быстро ответил:

— В этом не может быть абсолютно никаких сомнений — это разные отпечатки.

Покраснев от гнева, окружной прокурор поднялся на ноги и направился к скамье подсудимых.

— Протестую, Ваша Честь! — взорвался он. — Это самый возмутительный обман, который я когда-либо видел в зале суда. Откровенно говоря, я потрясён, что сторона защиты прибегает к подобной тактике!

Голос судьи Хэйворда прозвучал резко, словно скрежет сверла по металлу:

— Не могли бы вы, пожалуйста, объяснить Суду, что именно вы имеете в виду?

— Это зафиксировано в материалах дела, — отрезал прокурор. — Подсудимый получил серьёзные травмы при аварии, которая привела к его задержанию. Обширные ожоги были частью этих повреждений… Для восстановления повреждений на руках — как и на других частях тела — потребовались пересадки кожи и костной ткани. Естественно, его отпечатки пальцев изменились! Защите это известно!

Джейк улыбнулся и мягко возразил:

— Разумеется, защите это известно, и мы, безусловно, внесём полную информацию о травмах подсудимого в материалы суда. Однако я вызвал данного свидетеля, чтобы продемонстрировать, что Тони Корфино не может быть идентифицирован как Тони Корфино с помощью метода, который по-прежнему считается самым надёжным в криминалистике.

— Ваша Честь, — возразил прокурор, — это так называемое свидетельство совершенно не имеет отношения к делу и несущественно. Я прошу исключить его из протокол!

— Это имеет самое прямое отношение к нашему делу, — парировал Джейк. — Более того, защита докажет, что Тони Корфино не может быть идентифицирован как Тони Корфино никаким из известных криминалистических методов!

На мгновение судья Хэйворд задумчиво прищурился, прежде чем с нескрываемым интересом заявить:

— Возможно, это юридическая ситуация без прецедента. Суд пока воздержится от решения по прокурорскому протесту.

Следующим свидетелем защиты был специалист по агглютинации крови.

— Агглютинация, — объяснил он, педантично поправляя очки, — это биологическая реакция, заключающаяся во взаимном слипании красных кровяных телец. Это также метод установления индивидуальной принадлежности крови.

— Понимаю, — сказал Джейк. — А теперь расскажите, как этот метод используется для установления личности в уголовных делах?

— Его иногда используют, когда кровь жертвы оставляет следы на одежде убийцы — а также на собственной одежде жертвы. Если оба пятна крови вызывают одинаковую биологическую реакцию, убийца либо виновен, либо ему придется многое объяснить!

Джейк придирчиво отобрал еще одно вещественное доказательство из материалов, разложенных на его столе.

— Не могли бы вы идентифицировать это, пожалуйста?

— Это кусок хлопчатобумажной ткани, испачканный кровью данного… данного подсудимого.

— Когда были оставлены эти пятна?

— Во время теста, проведённого мною на прошлой неделе.

— Сравнивали ли вы её с пятнами на одежде, которую некий Тони Корфино носил во время той самой аварии?

— Да, сравнивал.

— Что вы обнаружили?

— Два образца были совершенно разными!

— Можем ли мы в таком случае предположить, что в жилах этого обвиняемого, который также носит имя Тони Корфино, не течет кровь человека, известного как Тони Корфино?

Свидетель задумчиво потер рукой высокий гладкий лоб.

— Можно сказать и так, — согласился он.

С мастерством дирижёра, управляющего множеством инструментов своей палочкой, Джейк Эмспак продолжал вызывать всё новых свидетелей, чтобы доказать: по всем поддающимся идентификации физиологическим признакам Тони Корфино действительно не является Тони Корфино. Окружной прокурор наблюдал за этим в яростном молчании. Однажды, когда Джейк проходил мимо него, он процедил:

— Это возмутительно!

Невозмутимо Джейк вновь обратился к месту свидетеля, где присягу принимал радиолог из Института Скриппса. Терпеливо он вел свидетеля через описание того, как рентгенографические снимки придаточных пазух носа и сосцевидных отростков могут быть использованы для установления личности человека. Затем Джейк представил медицинские записи из исправительного учреждения для несовершеннолетних в восточной Пенсильвании, где Тони Корфино находился в семнадцатилетнем возрасте. Сравнение с недавними госпитальными записями показало поразительное различие между двумя рентгенограммами.