Наш хозяин предоставил нам в наше распоряжение свою обширную библиотеку; идя в первый раз в библиотеку, я ожидал увидеть ряды комнат, набитыми полками с бесчисленными запыленными фолиантами — картину, столь милую сердцу каждого библиофила моего далекого времени.

И вот… вместо анфилады заваленных книгами зал — одна комната средних размеров с полукруглым окном и без всякого признака полок. Вместо них — гладкая металлическая поверхность, с темными стеклянными полосами, шириной около 10–15 сантиметров. У окна — широкий письменный стол, кресло и рядом — другой небольшой стол с ящиком для карточек и еще какой-то ящик с кнопками и толстой уходящей в стену трубой.

— Здесь я работаю, когда мне нужна та или иная книга для моей лаборатории — сказал хозяин. — Здесь, — прибавил он, заметив удивление на моем лице, — в этой комнате около ста тысяч книг… Раньше для такой массы печатных произведений потребовалось бы полдюжины таких комнат, как эта. Но мы давно уже отказались от старых, громоздких и негигиеничных книг вашей эпохи. Наши книги особым световым способом печатаются на тончайших, но достаточно прочных металлических нержавеющих листках. Само печатание происходит для библиотечных книг в очень небольших и компактных форматах, соответствующих вашим 1/32 и 1/64 листа. Я говорю «библиотечных» оттого, что мелкая печать, трудно разбираемая простым глазом, читается в библиотеках и за рабочим столом при посредстве небольшого увеличительного прибора, совершенно не стесняющего процесса чтения. Два таких прибора как раз стоят у меня на столе.

— Сядьте, дорогой собрат, — обратился он к профессору Фарбенмейстеру, — попробуйте. А вы, мой юный друг, садитесь за другой аппарат.

Я повиновался, взяв небольшой легкий томик, толщиной в полпальца и величиной с ладонь. Тонкие листки книги были изготовлены из какого-то легкого белого металла, мягко шелестевшего, как бумага, но мелкую печать, несмотря на ее четкость, можно было разобрать лишь с большим трудом.

Профессор Антей вложил по книге в наши аппараты, повернул выключатель, и через стеклянное окошечко я увидел ярко освещенную книгу обычного формата с прекрасным, отчетливым шрифтом. Небольшое остроумное приспособление позволяло с большой быстротой переворачивать и находить нужные страницы.

— Великолепно! Замечательно просто и удобно! — воскликнул профессор Фарбенмейстер, — но каким способом и где можно достать нужную книгу?

— Все книги, здесь, около вас. Благодаря своему маленькому формату, все книги, сто тысяч томов, помещаются здесь, в одной комнате, на этих закрытых полках вдоль стен. Но вам не надо рыться в них, отыскивая нужную книгу. Вот здесь на столе карточный каталог с номерами. Вот — табулятор с цифрами. Вы составляете нужную вам комбинацию чисел, соответствующую номеру книги, нажимаете рычаг справа, и через 10–15 секунд из этого продолговатого отверстия падает требуемая вами книга…

— Как же достигается здесь такая точность и быстрота? — невольно спросил я.

— Очень просто: каждая книга в хранилище занимает свое определенное место. Вдоль полок со стеклом непрерывно движутся две ленты конвейера. Когда вы составили и вызвали нужный вам номер книги, особое приспособление выталкивает требуемую книгу из ее гнезда, соответствующего данному номеру, книга падает на конвейер и в несколько секунд доносится по этим трубам (их можно назвать «книгопроводами») на письменный стол. Когда книга не нужна — вы ставите ее обратно в этот же аппарат, нажимаете рычаг слева, и автоматический библиотекарь сам уже прочитывает номер книги и отправляет ее обратно на старое место.

Мы были поражены.

— Такими автоматическими приборами, — продолжал свои объяснения наш хозяин, — оборудованы сейчас все сколько-нибудь крупные и частные библиотеки, да и не только библиотеки, но и многие товарные склады, общественные столовые и другие учреждения, где имеется потребность в быстрой доставке потребители различных предметов. Но впервые эта система вошла в библиотечный обиход около 150 лет тому назад. Ведь и в ваше время, мои дорогие друзья, были попытки создать нечто подобное — я помню читал что-то о воздушной пневматической почте в городе Париже и о движущихся лентах-конвейерах в некоторых крупных библиотеках тогдашней Европы и Америки. Сейчас все крупные города обладают обширными библиотеками в сотни миллионов томов, при чем пользоваться ими можно и на дому при посредстве вот таких автоматических приборов и целой системы труб с электромагнитными вагонетками.

Наш хозяин повел нас в соседнюю комнату, отделенную от первой тяжелою темно-фиолетовою занавесью. Там было несколько полок, небольшой письменный стол и еще какой-то закрытый со всех сторон ящик с кнопками и выключателями. Профессор Антей предложил выбрать нам книгу. Быстро перелистав каталог, я с удивлением нашел имя Пушкина. Мне показалось, что я встретил старого друга… В памяти всплыло:

«Весь я не умру. Душа в заветном мире

Мой прах переживет и тленья убежит»…

Маленький серебристый белый томик тем временем очутился в моих руках. Пристально вглядевшись, я увидел, что текст напечатан на современном и на русском языке. Я наудачу открыл книгу и из-под стекла аппарата на меня глянули знакомые строки «Медного Всадника».

Но что это? Книга заговорила!

Из круглого, незамеченного мною отверстия полились чеканные строфы, читаемые чьим-то молодым звучным голосом с едва уловимым нерусским акцентом. Первою моею мыслью было, что это профессор Антей демонстрирует перед нами свои познания в «мертвых наречиях». Но нет: он стоит рядом и благодушно улыбается, видя наше изумление.

Я перевернул несколько страниц… В аппарате что-то зашумело и снова оттуда послышался голос:

«Но не хочу, о други, умирать:

Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать!»…

Это были какие-то чудеса…

— Я вижу, вы удивлены, — начал профессор Антей, — а между тем это так просто. Еще в ваше время один датский ученый, кажется Паульсен, изобрел прибор, где на тонкой стальной ленте при помощи чувствительного электромагнита, записывались звуки, произносимые в телефон. Тогда достаточно было пропустить такую ленту перед другим телефоном, чтобы услышать в точности всю эту звуковую запись. Этот же принцип использован и здесь. На металлической поверхности листа при печатании производится одновременная электромагнитная звуковая запись напечатанного, и тогда, ставя книгу в особый прибор, несколько похожий на прежние радиоаппараты, мы можем не только читать, но и слушать то, что напечатано в книге. Этот прибор, изобретенный около ста лет тому назад, оказал уже немало услуг слепым и тем, кто хочет дать отдых своим уставшим глазам. Не меньшую пользу новые «говорящие книги» принесли и в педагогическом, деле, давая возможность слушать лекции отсутствующих или навсегда от нас ушедших писателей и ученых.