и человек весь белый в миг.

Тогда мы все бежим бегом

на зимнюю площадку, –

Кто свитр подпоясывает кушаком,

кто второпях натягивает тёплую перчатку.

Вожатый дышет на морозе паром

и раздаёт нам лыжи.

Мы надеваем лыжи и становимся по парам.

Вперёд становится кто ростом ниже,

а сзади тот, кто ростом выше. И вот:

Вожатый сам на лыжи влез,

он поднял руку, крикнул: «в ход!»

и мы бежим на лыжах в лес.

Бежим на лыжах с снежных гор.

мы по полю бежим

с холмов бежим во весь опор

хохочем и визжим.

И снег летит нам прямо в рот

И Петька, самый младший пионер, кидается снежком.

Кричит вожатый: «Поворот!»

Но круто поворачиваться мы

на лыжах не умеем и

поворачиваемся пешком.

Вот мы в лесу, в лесу сосновом

Бежим на лыжах мы гуськом. И снег визжит,

Вот пень с дуплом – уютное жилище совам,

Вот дерево поваленное ветром поперёк пути лежит

Вот белка пролетела в воздухе над нами

Вот галка села на сосну и с ветки снег упал,

«Глядите заяц!» крикнул Петька замахав руками

И верно заяц проскакал.

Мы бегаем в лесу, кричим ау, хватаем снег в охапку,

Мы бегаем в лесу поодиночке и гуськом и в ряд.

Мелькают между сосен наши шапки

И щёки наши разгорелись и горят.

И мы несёмся там и тут

И силы наши всё растут.

Мы сквозь кусты и чащи лупим.

Мы комсомольцам не уступим!

Даниил Хармс

4 декабря 1931 года

«Мы забрались в траву и оттуда кричим…»*

Мы забрались в траву и оттуда кричим:

Астроном! Астроном! Астроном!

Он стоит на крыльце с телескопом в руках,

С телескопом в руках на крыльце.

И глядит с удивленьем вперёд и назад,

И глядит с удивленьем вперёд и назад,

И глядит с удивленьем вперёд.

Мы кричим: посмотри! Мы кричим: посмотри!

Посмотри, астроном, в телескоп!

Он обводит глазами таинственный сад,

Телескоп за подставку берёт

И глядит с удивленьем вперёд и назад

И глядит с удивленьем вперёд и назад

И глядит с удивленьем вперёд.

<Середина 1930-х>

Крысаков и две собачки*

<1>

Любитель маленьких щенков

Иван Иваныч Крысаков.

Он каждый вечер ровно в пять

Идет на улицу гулять.

– Погасла трубка. Не беда.

Ее зажжем мы без труда.

В кармане книжка и пакет,

И только спичек нет как нет.

– Иван Иваныч, погляди –

Табак и спички позади.

– Друзья мои, я очень рад,

Вот вам в награду мармелад.

Иван Иваныч Крысаков

Берет за пазуху щенков,

Приносит их к себе домой

И ставит на пол пред собой.

– Отныне, милые друзья,

Вы заживете у меня.

– Но, чур, не прыгать, не скакать,

Когда я буду рисовать.

Иван Иваныч вдруг зевнул,

В кровать зарылся и заснул,

И двое маленьких щенят

В ногах хозяина храпят.

<2>

Иван Иваныч Крысаков

Проснулся весел и здоров.

Мольберт подвинул, и чуть свет

Рисует тетушкин портрет,

А два приятеля в углу

Кончают завтрак на полу.

Но из-за кости мозговой

Вдруг начинают страшный бой.

Уже вцепился в Бома Бим,

Как вихрь он бросился за ним.

И от него несчастный Бом

Визжа спасается бегом.

– Держи его! Прыжок, другой…

– Иван Иваныч, что с тобой?

– Куда девался твой портрет?

Увы, на шею он надет.

И горько плачут две собаки:

Вот до чего доводят драки.

1935

Новый город*

Скажи, товарищ,

Неужели

Четыре года не пройдут,

Как этот лес

И холм зеленый,

И это поле –

Вдруг исчезнут?

Скажи, товарищ,

Неужели

Когда-нибудь

На холм зелёный

Взойдёт разведчик молодой

С мохнатой сумрачной собакой,

И люди шумною толпой

Зелёный холм

Возьмут атакой?

Раскинут лагерь.

Смех и говор.

Горит костер.

И ловкий повар

Уже в котле мешает ложкой,

Уже протоптанной дорожкой

Бежит с ведром к реке посланец,

Уже раскрыт походный ранец,

И вынут плед оттуда прочь, –

Должно быть, скоро будет ночь…

Смотри! Прошло четыре года,

Зажёгся новый день, и вот:

Преображенная природа

Над миром заново встаёт.

Бежит с холма трамвай шумливый,

Сады раскинуты кругом,

И над толпою торопливой

Советский флаг шумит крылом.

Машины пилят, рубят, роют,

Одни поют, другие воют,

Тромбуют, режут, пашут, сеют,

Стоят, ползут, летают, реют.

И там, где раньше в лес дремучий

Вела звериная тропа,

Бросая в небо дыма тучи,

Стоит высокая труба.

А рядом дом,

За ним другой.

Железный мост,

Вися дугой

Через овраг, –

Огнями блещет.

А там,

В овраге,

Бурно плещет

И зло бурлит

Поток подземный,

Ревёт

И пеной воду мутит,

И точно вихрь

Турбину крутит!

Скажи, товарищ,

Неужели

Здесь был когда-то лес дремучий,

И поле, с ветрами играя,

Травой некошеной шуршало:

И среди поля холм зеленый

Стоял, как поля страж зеленый,

Скучал, томился и не ведал

Великой участи своей?

1935

«Жил-был музыкант Амадей Фарадон…»*

Жил-был музыкант Амадей Фарадон,

Амадей Николай Фарадон.

Когда он на флейте играл

тю-лю-лю,

лягушки плясали

турлим

тю-лю-лю,

турлим

тю-лю-лю,

турлим!

Когда он играл на трубе

ту-ру-ру,

собаки плясали

фарлай

ту-ру-ру,

фарлай

ту-ру-ру,

фарлай!

Когда он на цитре играл

динь ди ринь,

цыплята плясали

тундрун

динь ди ринь,

тундрун

динь ди ринь,

тундрун!

Когда Николай Амадей Фарадон

играл на литаврах

дундун

дири дон,

коровы плясали

дундун

дири дон,

дундун

дири дон,

дундун.

<Ноябрь 1935>

Что это значит?*

У трамвайной остановки

Я задумчиво стоял.

У трамвайной остановки

Я трамвая поджидал.

Вдруг смотрю,

Смотрю – и вижу:

Храбрый Шульц бежит рыча,

А за ним

Все ближе, ближе

Мчится Якли хохоча.

Скачет Марли,

Скачет Ергли

В полосатом колпаке,

Скачет Михель,

Ганс

И Вейтли

С толстой палкою в руке.

Боб, соломинка и уголь

Мчатся быстро впопыхах.

Серый волк бежит угрюмо

С Красной Шапочкой в зубах.

А за ним

Быстрее лани

В шляпе с лентой и пером,

В темно-бархатном кафтане

Гулливер бежит бегом.

А за ним

Руками машут

И бегут,

Смотрите, –

Вон,

Ваня Мохов

С Умной Машей,

А за Машей

Скачет слон.

А за ними

По дороге

Мчится с криками народ.

Я стою, расставив ноги,

Широко разинув рот.

Это что, скажите, значит?

Объясните,

Отчего

Все бегут, летят и скачут –

Почему

И для чего?

– Все бегут, летят и скачут, –

Отвечает мне народ, –

Потому что

Это значит:

Наступает Новый год.

Потому что

Это значит –

Новый год уже настал:

Значит, все бегут и скачут

Подписаться на журнал.

Тут и я калоши скинул,

От волненья задрожал,

Шапку на уши надвинул

И за ними побежал.

1935

Тигр на улице*

Я долго думал, откуда

на улице взялся тигр.

Думал-думал,

Думал-думал,

Думал-думал,

Думал-думал.

В это время ветер дунул,

И я забыл, о чем я думал.

Так я и не знаю, откуда

на улице взялся тигр.

Карп Иванович Шустерлинг

1936

Мы спешим сегодня в школу*

На стене часы у нас

Прозвонили восемь раз.

В это время я проснулся

И глаза открыл как раз.