Однако гости, выйдя на трап челнока, в первую очередь уставились на имперский герб, изображенный на торцевой стене, почти точную копию их собственного герба. Обменявшись по этому поводу мнениями, делегация с «Полярного Лиса» дождалась, пока заиграет гимн их собственной Галактической империи, и под его звуки двинулась вперед. Я, как и положено по дипломатическому протоколу, встретил их у конца трапа, пожал руки, после чего повел за собой по дорожке. Проходя мимо почетного караула, члены делегации внимательно вглядывались в лица бойцов и воительниц. Особый интерес к этому занятию, как и ожидалось, проявила главный тактик Ватила Бе — Истинным Взглядом было видно, что у нее возникли вопросы, но она оставила их «на потом». А еще я заметил в этой воистину железной женщине-эйджел определенные нотки смятения, будто она ожидала увидеть у меня на корабле нечто совсем иное, более кустарное и самодельное. Да нет, товарищ Ватила, мысленно ответил я, к сражениям в Галактике мы тоже готовимся самым настоящим образом.
Когда почетный караул остался позади, я стал представлять гостям своих соратников. И вот при словах «магическая пятерка» члены делегации испытали очередной приступ смятения, но реплики по этому поводу сдержали все, даже бригадный комиссар Щукин. Тем временем вышедшие из челнока вслед за официальной делегацией пилот-лейтенантки попали в плотное, но дружественное окружение моих злобных девочек, и чтобы узнать об этом, мне даже не пришлось оборачиваться, ибо эмоциональные связи внутри Воинского Единства сработали безотказно. А тут у нас была своя история — имена Велизария и Багратиона из всех прибывших опознал только товарищ Щукин, для остальных они оказались пустым звуком, а вот псевдоличности, вкупе с Конкордием Крассом, вызвали у гостей неподдельный интерес из-за своего неоримского происхождения. Но, опять же, комментировать никто ничего не стал: время для этого должно было наступить после завершения официальной церемонии.
И вот прозвучала команда «Вольно», и все немного расслабились, после чего я сказал:
— Вот и все, товарищи, а теперь, если хотите, можете задавать вопросы. Я же вижу, сколько их сейчас вертится у вас на уме.
— Скажите, товарищ, Серегин, а куда увели наших пилот-лейтенантов? — довольно резким тоном произнесла Ватила Бе.
— Их временно взяли на попечение подчиненные маршала Покрышкина, — успокаивающим тоном ответил я. — Как видите, темные эйджел не вызывают у нас ни шока, ни враждебности, ни даже удивления, а потому вашим пилот-лейтенантам, кроме дружеских объятий и поцелуев от коллег по профессии, ничего особенного не грозит. Это тоже, так сказать, дипломатия, только на низовом, народном уровне. Когда все закончится, вы можете пообщаться со своими подчиненными, и, я вас уверяю, они расскажут немало интересного.
— Ну что ж, если это так, то я последую вашему совету, — сказала товарищ главный тактик. — Обычно рядовые хумансы не особенно дружелюбны по отношению к лично незнакомым им темным эйджел, и я опасалась, как бы не случилось нежелательных инцидентов.
— В моем Воинском Единстве людей не делят по сортам никоим образом, — ответил я, — к тому же мои неоримские лейтенантки провели со своими напарницами из числа темных эйджел обряд кровного побратимства, то есть сестринства, и теперь они друг другу роднее родных. Так что можете не беспокоиться — вернутся ваши пилот-лейтенанты в целости и сохранности, и к тому же полные самых положительных впечатлений.
— Хорошо, товарищ Серегин, пусть будет так, — кивнула Ватила Бе. — А теперь скажите — эти ваши остроухие воительницы достаточно хороши для службы в штурмовой пехоте?
Я внимательно просканировал свою гостью Истинным Взглядом, увидел явный потенциал харизматика, и ответил:
— Должен сказать, что эти девочки у меня служат как раз в штурмовой пехоте. Они сильны, отважны до безумия, и к тому же очень умны и сообразительны. Учить их — сплошное удовольствие. Если вы хотите получить новых рекрутов в свои ударные части, я могу это устроить, причем в неограниченном количестве. Там, где я набрал свой контингент, таких несчастных очень много. Но тут есть одно важное обстоятельство. Этот подвид людей когда-то давным-давно был сконструирован злыми колдунами из мира Содома и их подельником античным богом войны Аресом-Марсом специально для использования в качестве идеальных солдат, до глубины души платонически влюбленных в своего командующего. Впоследствии преемники создателей, представлявшие враждебную фракцию, перешли к грубому и насильственному принуждению, но потребность любить своего Предводителя у остроухих осталась в полном объеме. Использовавшееся при этом заклинание Принуждения по своей сути схоже с галактической технологией чипирования. И то, и другое заставляет людей против их воли делать то, что им не нравится. Скованные этим заклинанием мясные остроухие покорно идут на бойню и подставляют горло под нож мясника. Когда в тот мир пришел я со своей командой, то против вражеского заклинания Принуждения мы применили свое заклинание Нейтрализации, после чего атаковавшая нас армия получила свободу выбирать, за кого сражаться, развернулась и как один напала на своих мучителей. Чтобы сократить потери остроухих, вооруженных лишь бронзовыми топориками и не имеющих никакой защиты, в бою против Волкодавов в полной экипировке греческих гоплитов мы наложили на сражающихся (условно своих) заклинание Поддержки, не дававшее умереть даже смертельно раненым. А уже после боя я сказал этим женщинам: «Я — это вы, а вы — это я, и я убью любого, кто скажет, что вы не равны мне, а я не равен вам. Вместе мы сила, а по отдельности мы ничто». И эта формула страшной встречной клятвы сделала нас одним целым, Воинским Единством, к которому сразу же начали присоединяться обычные люди. Впоследствии тот же талант — возглавлять армии, сливаясь с ними душой — выявился у Александра Невского, Генриха Наваррского, императора Михаила Второго и… у товарища Сталина. Вы, товарищ Ватила, тоже можете попытать себя на этом пути, потому что я вижу в вас дар харизматика, что вообще-то удивительно для темной эйджел, которые обычно не имеют подобных способностей.
Кажется, я смутил эту женщину: она ничего не ответила, только положила руку на свой уже довольно объемистый живот.
Зато самые нужные слова нашла Малинче Евксина.
— Я подтверждаю слова товарища Серегина, — торжественно произнесла она. — Все, что он сказал, является истиной в последней инстанции, потому что он сам участвовал в описанных событиях или был их свидетелем, а не слышал о них от кого-то со стороны. Мой встроенный психосканер говорит об этом совершенно определенно. А еще я могу сказать, что воительницы, стоявшие в почетном карауле, и в самом деле влюблены в своего командующего до безумия, но поскольку товарищ Серегин совокупляется только со своей законной женой, постельных партнеров себе эти женщины ищут по принципу максимального внутреннего сходства с запечатленным образцом. Он такой же, как и мы: берет униженных и оскорбленных, поднимает до своего уровня, а потом ставит в общий строй.
Эти слова старшего социоинженера решили все. Истинный Взгляд показал, что моих гостей отпустило сковывающее их напряжение, и даже на лице Ватилы Бе, продолжавшей прижимать руку к животу, появилась улыбка, что тоже, в общем-то, нетипично для средней эйджел, хоть светлой, хоть темной.
А бригадный комиссар Щукин протянул мне руку и сказал:
— Теперь нам очевидно, что товарищ Серегин является настоящим советским человеком. Только такой же, как и мы, мог поступить подобным образом, поэтому я хотел бы пожать ему руку.
— Да, я действительно советский человек, — сказал я, сжимая комиссарскую ладонь, — и в своем поведении я, как на эталон, опирался как раз на ваши времена. А теперь, товарищи, пойдемте, и я покажу вам линкор, а потом у меня в апартаментах вы доложите товарищу Малинину о результатах своего вояжа, и мы побеседуем о том, как нам жить дальше. Должен сказать, что на моем пути тоже был мир, похожий на ваш, где жарким летом сорок первого года я ломал ноги германскому блицкригу, бросив в тылы группы армий «Центр» стотысячную армию генерала Багратиона и применив другие свои способности. Авиагруппа у меня к тому моменту уже была частично боеспособна, поэтому немцам не было житья и на земле, и в небесах. Освобождая советских военнопленных, я ставил в строй всех, кто сам пожелал взять вновь в руки оружие, и эти простые советские парни, плечом к плечу с ветеранами наполеоновских войн и обороны Севастополя, обглодали несчастный вермахт до костей. А теперь идемте, время у нас есть, но его не так чтобы очень много. К тому моменту, когда товарищ Сталин будет встречаться со мной в Кунцево, он должен получить о моих делах достоверную и исчерпывающую информацию. Это я вам говорю как специалист.
