— Да, я такая, — подбоченившись, заявила Лилия, — как причиню добро, потом догоню, и еще добавлю. За мной не заржавеет. Поэтому лучше плохо идти, чем хорошо стоять. Лет-с гоу, товарищ. Ножками, ножками. Или вы хотите, чтобы вас, как маленького или тяжелораненного, понесли на руках невидимые слуги? Стыда потом не оберешься.

— Ну, если так, девушка, — Рагуленко поднял вверх руки, — тогда сдаюсь. Ведите меня в свой медицинский плен, потому что разговаривать разговоры на солнцепеке несколько жарковато. А с товарищем Серегиным, как я понимаю, мы еще встретимся и поговорим…

— Вы все правильно понимаете, — сказал я, — только разговаривать нам лучше тогда, когда, как вы просмотрите обучающий сон. Тут у нас, в Тридесятом царстве, не бывает просто снов — это либо учебнаялекция, либо селекторное совещание, либо оскорбление действием — бывали и такие прецеденты в случае несанкционированного вмешательства в чужой сон. А сейчас идите…

Тогда же и там же

Сергей Александрович Рагуленко, с позывным «Слон», единый в пяти лицах

Ну вот я и в Хопре, то есть в Тридесятом царстве. Сказать честно, из своих предыдущих жизней я запомнил все, кроме момента смерти, а от посмертного райского существования «за заслуги в борьбе со злом» на память мне осталась только непроходящая скука. Для таких деятельных натур, как я, рай — это тоже ад, только политый сахарной водичкой и ароматизированный фимиамами. Спасение от этого липкого чувства я находил только в походах «налево», в магометанский рай, где было предостаточно бесхозных хорошеньких гурий, согласных на все и с кем угодно. Пока я употреблял девиц на месте, все было шито-крыто. Одеяния у всех праведников одинаковые, да и администрация Садов Джанны относилась к самоходчикам с нашей стороны снисходительно. Мол, никто этих гурий не считает, и вообще женщина, то есть гурия, это не человек, а сосуд для удовольствия праведника. Дикость, конечно, но в каждой избушке свои игрушки.

Однако один раз я попробовал провести одну такую красотку на свою сторону, и тут же влип. Официальный визит лисы в курятник — ничто по сравнению с поднявшимся вдруг переполохом. Потом был разговор с Самим, и Он в сердцах сказал, что одному из лучших его сыновей в раю не место, после чего я обнаружил себя шагающим в предрассветных сумерках по дороге, вымощенной массивными каменными плитами, а справа и слева возвышались деревья тропического леса. Мне следовало идти прямо, не сворачивая, в городе, находящемся в конце дороги, найти местного верховного главнокомандующего младшего архангела Сергея Сергеевича Серегина, капитана спецназа ГРУ и прочая, прочая, прочая (хорошо, хоть не короля Артура), представиться и получить дальнейшие указания. Мол, этот младший архангел — лицо доверенное и особо приближенное к Самому, и, самое главное, с ним, то есть под его командованием, мне теперь не будет скучноцелую вечность.

Так я и сделал, в полной уверенности, что еще нахожусь на том, а не на этом свете. Запретный город, затерянный где-то в чащобах, как мне тогда казалось, райских кущ, показался мне похожим на Сады Джанны. Наверное, такое впечатление создалось из-за превеликого обилия в том месте юных остроухих красавиц. К моему удивлению, часть тех девиц, что помоложе, была одета на манер школьниц, остальные же носили военную форму тропического образца. Встреча с генералом Бережным возле так называемой Башни Силы только подкрепила мое убеждение в потусторонности всего происходящего, ведь он, как и я, во всех мирах уже давно умер, и никак не мог находиться среди живых, а вот в окружении младшего архангела ему было самое место. Сам местный главнокомандующий показался мне похожим на одного из моих Командиров, Александра Владимировича Новикова, вместе с которым мы честно и гордо взметнули над миром трон императрицы Ольги. Сходство было столь сильным, что сначала мне показалось, что это он и есть.

Но потом, присмотревшись, я увидел мелкие отличия в пластике движений, говорящие о том, что это просто поразительно похожий человек. Еще товарищ Серегин, будучи самовластным монархом, имеет привычку брать все на себя и доводить дело до окончательной победы, а мой прежний Командир в основном полагался на супругу-императрицу и канцлера Одинцова, подключаясь только тогда, когда нужно было набить морду отдельным людям или целым государствам. К тому же, если присмотреться к моему новому главнокомандующему, чуть прищурив левый глаз, то вокруг него, хоть он и кажется обычным человеком, обнаруживается светящийся ореол, складывающийся в нимб и развернутые за спиной белоснежные крылья, а мой прежний Командир не демонстрировал ничего подобного, как на него ни гляди. А еще, едва взглянув на товарища Серегина, я остро ощутил, что действительно оказался среди своих, где не станут злословить, не бросят в беде, не предадут и не ударят в спину. Тут меня примут как своего, и не отпустят уже никуда.

И только рапортуя новому командующему о прибытии к новому месту службы, я вдруг понял, что никакими раем или адом тут и не пахнет: все присутствующие вполне живы и находятся в своих телах, а ароматы мирры и ладана — это, так сказать, «свойства местности». Это открытие оказалось убедительнее всего прочего. Дальнейшие события сполна подтвердили это ощущение. Меня занесло в такое место, где фантасмагория путалась с реальностью: командующий, в котором человеческая сущность смешивается с сутью младшего архангела, и тут же — античные боги и полубоги, вперемешку с обычными людьми, причем моими старыми знакомыми. Женщины-солдаты, по внешним данным готовы дать вперед сто очков самым признанным бойцам, а потом догнать и дать еще столько же. Девочка-богиня, появляющаяся ниоткуда и разговаривающая с такой властностью, будто ей и вправду тысяча лет. Госпиталь, в котором пациентов вместо кроватей укладывают в ванны с живой водой… Военный доктор Максимова, на первый взгляд, вполне обыкновенная, в белом халате поверх армейской формы, но ее обследование моей особы беглым взглядом, что точнее любого рентгена, привело меня в оторопь. Все смешалось в моей несчастной голове, когда я, под надзором мускулистых прелестниц, обнаженный, погружался в ту самую релаксационную ванну. Интересно, как это будет — обучающий сон? И что мне в нем покажут?

Тысяча семьдесят пятый день в мире Содома, утро, Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Силы, рабочий кабинет командующего

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский, император Четвертой Галактической империи

Встретив товарища Рагуленко и предварительно с ними переговорив, мы снова поднялись в мой кабинет в Башне Силы. Очевидно, это и был тот сюрприз, о возможности которого предупреждала моя Елизавета Дмитриевна. Теперь, когда все осталось позади, можно было начинать разговор по существу, но настроение было каким-то не таким.

— Зря вы, Сергей Сергеевич, отправили Слона в госпиталь, — выражая это тягостное чувство, заявил Бережной, — поговорили бы сейчас, ввели бы его в курс дела…

— Дух Города своей вводной лекцией сделает это быстрее и проще, — ответил я. — И, кроме того, было видно, что ваш товарищ еще не до конца верит, что вернулся в мир живых. То есть сознание это уже поняло, а подсознание сопротивляется. И для этой адаптации, и для полного восприятия Призыва человека на какое-то время требуется замочить в живой воде. Завтра утром, думаю, товарищ Рагуленко вполне будет готов к разговору. А пока это преждевременно.

— Ну хорошо, Сергей Сергеевич, вам виднее, — согласился Бережной. — А теперь давайте перейдем к разговору по существу. Какой из миров вы хотите открыть первым?

— Первыми у нас идут миры Елизаветы Дмитриевны и полковника Половцева, — сказал я. — Первым делом необходимо выяснить, что с ними произошло: провал в мир Подвалов или дублирование, как было с Самыми Старшими Братьями. В первом случае родным наших товарищей надо дать знать, что они живы и здоровы. Во втором ничего делать не рекомендуется, а претензии направлять непосредственно Небесному Отцу…