И вот сейчас, с минуты на минуту, начнется пятый в его жизни дождь!

– Ямисса, вставай, – затеребил он супругу. Дождь будет.

– Опять? – сонно пробурчала она, подтаскивая край одеяла повыше, на ухо. Окно закрой.

– Какое закрой?! – возмутился Найл. – Дождь! Пошли, побегаем?!

– С ума сошел? – вполне осознано отчитала его княжна все тем же, сонным, голосом. Ты же князь, а не мальчишка какой. Вымокнешь. Она передернула плечами, зевнула и повернулась на другой бок. Не смей.

Конечно, ей хорошо говорить. У них, в северных землях, чуть ли не каждый год, говорят, дожди случаются. А тут…

Найл опять выглянул в окно.

Двое смертоносцев с одной стороны, двое с другой. Совершенно пустой переулок. Да кто его тут увидит? Посланник отдал ближайшему воину мысленный приказ. Тот сорвался с места, легко и непринужденно, словно по ровной земле, промчался по стене дома, ударил кончиком брюшка о подоконник и упал вниз, оставляя за собой чистую белую нить. Найл ухватился за паутину, привычно прилепляя и отлепляя ладони быстро спустился вниз, вышел на середину улицы, поднял лицо к небу и широко раскинул руки.

В ответ небеса сверкнули, по ушам ударил тугой, упругий гром.

Найл ждал.

Послышался тихий, вкрадчивый стук, словно в дверь поскребся самый жалкий и трусливый из слуг… Прекратился. Снова возобновился со все возрастающей частотой.

Разогнавшиеся с заоблачных высот капли врезались, разбрызгивая пыльные облачка, в дорожную колею, мгновенно превращаясь в серые шарики; они падали одна за другой, с шелестом прорезая воздух – но ни единая никак не решалась прикоснуться к Посланнику Богини, Смертоносцу-Повелителю, человеку, правителю Южных песков и Серебряного озера, одитору далекого Золотого мира.

– Ну, – требовательно стукнул ногою Найл.

Тотчас лицо ужалили сразу несколько обжигающе-ледяных тяжелых капель, они стали врезаться в плечи, руки, ладони, пробивать волосы до самой кожи и растекаться под ними.

– Еще, еще, – требовал Найл, наслаждаясь давно забытым ощущением легкого озноба.

Волосы намокли, лицо и руки перестали чувствовать многочисленные удары ливня, а холодная вода текла по лицу, заполняя глазные впадины и забираясь в рот, текла по спине, груди, по ногам. Ноги стали ощущать довольно плотный напор – залитая по щиколотку площадь избавлялась от влаги, сбрасывая ее в сторону реки по узкому переулку вдоль дворца Посланника Богини.

Под стенами хищно рычал поток не менее, чем по колено глубиной, посреди дороги глубина составляла пока примерно по щиколотку, но быстро повышалась.

Найл представил себе размеры города, количество рухнувшей на него воды и понял, что скоро окажется в воде по горло. А еще скорее – окажется вместе с потоком в русле реки.

Азарт и восторг мгновенно улетучились. Правитель прикинул свои силы, расстояние до стены дворца и двинулся навстречу водопаду.

Шаг – глубина поднялась до уровня колен. Еще шаг – вода с силой давит на бедра. Еще шаг – достигший пояса поток сбил-таки его с ног, но в последний миг Посланник успел метнуть тело в сторону свисающей из окна паутины. Выигранных шагов как раз хватило, чтобы успеть продвинуться на оставшиеся полтора метра к дому, прежде чем вода пронесет мимо.

Правитель цепко ухватился за белую нить, а поток быстро развернул его ногами в сторону реки и принялся жестко бить по спине, словно состоял не из податливой жидкости, а из неструганных досок. Впрочем, все это было пустяком по сравнению с опасностью оказаться в стремнине полноводной реки, и Найл даже позволил себе немного отдохнуть, прежде чем забраться в окно.

– Найл! – княжна наконец-то разлепила глаза и призывно протянула к нему руки. Как ты приятно пахнешь. Свежестью… Дождем… Зря ты в такую погоду у открытого окна стоял, мог ведь и простудиться. Иди ко мне, я тебя согрею.

Высокий трон в главном зале города наконец-то обрел своего хозяина – княжну Ямиссу.

Найл, практически всю свою жизнь проведший в странствиях, был куда более привычен сидеть на земле, песке, траве или камнях, нежели на жестком и тесном кресле с прямой спинкой и высокими подлокотниками, да и разговаривать с людьми или пауками сидя, в то время как собеседники стоят, не умел.

Однако северянка, воспитанная при дворе и привычная к этикету, чувствовала себя на троне просто и естественно, а привезенное мужем длинное платье, набранное из золотых пластин, колец и цепочек, придавало ей такую величественность, что любой проситель или гость, вошедший в зал, мгновенно замирал в восхищении от зрелища фигуры чистого золота, но с человеческим лицом, живыми глазами и шевелящимися от легкого сквозняка длинными каштановыми кудрями.

Люди воспринимали ее ожившей богиней, воплощением богатства и могущества, верховной повелительницей богатой южной страны. На стоящего в сторонке Найла с его скромной туникой и простенькой кожаной перевязью, никто и внимания не обращал – у такой величественной властительницы не может не быть сотни-другой людишек-телохранителей.

Вот и сейчас: княжна привычно, легко и непринужденно уселась на трон, а Посланник Богини удобно устроился на ступеньках балюстрады, поджав ноги и облокотившись на колонну.

Со стороны посмотреть – хозяйка и верный раб. Впрочем, в зале находились лишь те, кто хорошо знал истинное положение вещей и, в отличие от двуногих, мало обращал внимания на внешнюю сверкающую мишуру: трое пауков-смертоносцев. Командующий армией Южных песков Дравиг, управитель города Тройлек, и единственный уцелевший ученый – Шабр.

То, что в его совете, фактически руководившем страной, волею судеб оказались одни пауки, сильно смущало правителя.

Пытаясь хотя бы внешне установить баланс между двуногими и восьмилапыми жителями Найл пытался приглашать на такого рода совещания Привратницу Смерти, командующую флотом, просто умницу не по годам Юлук.

Однако Джарита лаконично ответила, что ей в совете делать нечего, Назия, наконец-то укомплектовав команды, постоянно находила повод отправиться в плаванье, а трехлетней, хоть и рослой девчонке Юлук на совете показалось скучно, и она просто перестала сюда являться.

Вот и получалось, что страной, населенной людьми, пауками и жуками-бомбардирами фактически управляют одни смертоносцы. Как-никак, сам Найл считался Смертоносцем-Повелителем, а Ямисса была всего лишь его женой, юридически не имея никаких должностей.

– Кстати, – вспомнил Найл, повернувшись к Тройлеку, – как идет подготовка флота к отправке в Золотой мир?

– Нам осталось погрузить древесину и ткани, – отчитался управляющий. Товары уже приготовлены, их переправка на корабли займет дня два.

– А где Назия?

– Руководит погрузкой.

Разумеется, для женщины, ставшей командующей флотом, проследить за погрузкой было куда важнее обсуждения городских дел. Ведь именно ей предстоит повести полторы сотни кораблей к берегам далекого Золотого мира. А с городом пусть разбираются те, кто остается здесь.

– Дравиг, а ты мне ничего не хочешь сказать? – свои слова Посланник подкрепил образом охраняющих улицу смертоносцев.

– Да, – признал старый паук, – я выставил охрану на улице перед вашими окнами и на крыше над ними.

– Что-нибудь случилось?

– Вчера днем опять исчез ребенок, – Дравиг выстрелил в правителя картинкой поднимающегося в небо воздушного шара.

– Какой ребенок? – все равно не понял Найл.

– Мальчик, сын Лоймы и Стива, восемь с половиной месяцев со дня зачатия, – с ярко выраженной обидой объяснил Шабр. – Он должен был родиться через две недели.

– Опять?! – вскочил на ноги правитель.

– Да.

– Может быть, хоть кто-то соизволит мне объяснить, что происходит? – подала с трона голос княжна.

– Сейчас, – кивнул Найл, и снова обратился к Дравигу: – Что это было на этот раз?

– Нечто летающее. Этого не видел никто, кроме Стива и Лоймы, – но он сейчас же кинулся в погоню, а она без сознания.

– А вы не пытались привести ее в чувство?