Посидев рядом с потрескивающим костром, я, вынуждаемая зверским голодом, решила наколдовать себе еду. Так, надо вспомнить, что говорил мой муж. Если превратить жука в куриную ножку, после он снова станет жуком? Бр-р! Что-то не хочется! Да и жуков тут нет!

Решив колдовать, как умею, для верности зажмурилась и поводила руками над небольшим поленом, пытаясь представить себе булку хлеба. Мгновение спустя, решила, что, пожалуй, хватит. Открыв глаза, в изумлении уставилась на большой батон. Слегка повеселев, попыталась отломить кусочек, но вынуждена была признать, что это оказался очень черствый хлеб. Тогда я решила его погрызть.

Хрусть!

Я с сожалением выплюнула кусочек зуба. Блин! Да что я такое наколдовала-то?

Стараясь успокоить голодное рычание желудка, я развернула каменную сдобу и снова осторожно погрызла.

Раздался смех.

– Ну, ты и оголодала! Уже бревна грызешь!

Не вынимая изо рта булку, я подняла взгляд на широкоплечую коренастую фигуру, чернеющую на фоне освещенного лунами входа.

– Фы фо?

– А тебя не учили, что разговаривать с набитым ртом – некрасиво? Выплюнь дровину и говори!?

Хлеб во рту стал слегка отдавать сосновыми опилками. Я, с сожалением выплюнув с трудом отгрызенный кусок, грозно посмотрела на незнакомца:

– Ну и чё надо?

Мужчина молча шагнул в пещеру. Не церемонясь, подкинул в прогоревший очаг немного дров, включая и мою наколдованную булку. Расстелив неподалеку от меня небольшую светлую тряпицу, он уселся рядом и достал из заплечного мешка по очереди хлеб, ароматное жареное мясо и пару зеленых пучков растения, очень похожего на лук. Когда все оказалось разложенным, он жестом пригласил присоединяться.

Костер помаленьку разгорелся, и я с любопытством стала разглядывать незнакомца. С точностью до ста процентов я бы сказала, что передо мной – молодой гном. По нашим меркам, лет двадцати, не больше.

Ростом чуть ниже меня. Кудрявые до плеч каштановые волосы, падающая на лоб короткая челка, глубоко посаженные глаза, аккуратный нос, подбородок с ямочкой.

Симпатичный.

Широченные плечи затянуты в поношенную, но целую темно-коричневую кожаную куртку, на поясе – внушительных размеров топор-секиру, черные штаны заправлены в короткие тупоносые сапоги.

Не менее заинтересованно рассматривая меня черными угольками глаз, он растянул пухлые губы, спрятанные в редкой каштановой бородке, в дружелюбную улыбку и пробасил:

– Крендин.

Поставив у стены топор, вежливо протянул мне лапу.

– Крендин Бухалин.

Я подавилась смехом. Закашлялась. Он удивленно на меня покосился.

– Вот, говорил же, бревна жевать нельзя! Видишь, подавилась! Давай стукну? – он с готовностью сжал свою лапу в кулак и вопросительно заглянул в глаза.

Прокашлявшись, я отдышалась и покачала головой:

– Нет, спасибо! Все уже прошло!

– Ну, тогда налегай на мою еду! Все полезней, чем чурбачок глодать!

– Это был хлеб! – обиженно буркнула я.

Крендин сочувствующе покивал.

– Вот… и галлюцинации уже от голода начались. – И умиленно глядя, как я наворачиваю его припасы, спросил: – Ты откуда? Как тебя сюда занесло? Здесь вроде и селений никаких нету. Только в трех днях пути отсюда на северо-запад – Златогорье, а если идти через лес, то выйдешь к Великограду, но, – гном поморщился, – идти туда не советую!

– Почему? – Я чуть снова не подавилась. С трудом проглотила застрявший в глотке хлеб и выжидательно посмотрела на гнома.

– Ты, видать, издалека, если не знаешь последних новостей из Великограда. Новый правитель там такую жизнь устроил, закачаешься! Все герои последней битвы изгнаны, вернее, уехали сами. На границах ввели принудительные проверки и пошлины. А еще издали новый свод законов. Там полукровки вообще людьми не считаются. Все или в рабстве, или на плахе! Так-то! Так что, если не хочешь беды, то тебе туда никак нельзя соваться!

Гном отрезал кинжалом кусок мяса, наколол и с жадностью вгрызся.

– Ты ешь! Чего зенки-то выпучила? – прочавкал он, вытирая кулаком с бороды сок.

Я, с огромным усилием опустив взгляд, заставила себя закрыть челюсть.

Ни фига себе – попала! Отчего это у Велии так крыша-то поехала? Это ж надо, за месяц – такие перемены!

– Так прошел месяц, вернее, почти три с той битвы? – озвучила я свои мысли. – Когда же это он успел?

Гном в изумлении перестал жевать.

– Чего три? С какой битвы?

– Ну, когда с тенями воевали?

Гном кинул на меня подозрительный взгляд.

– Правда, блаженная, что ли? Какой месяц? Уже тридцать с лишним лет миновало! Как сейчас помню, как мы под предводительством нашего генерала Лендина Плюгалина вылазки делали! Ну, это перед тем, как принц Велиандр надрал хвост тому белобрысому выскочке!

Помолчав, я осторожно поинтересовалась:

– А когда его короновали?

Крендин скосил на меня непонимающий взгляд:

– Кого?

– Велию, конечно! – Если честно, я уже пожалела, что завела разговор на эту тему. Какой-то странный попался собеседник.

– Велиандра? – Гном обрадовался возможности наговориться всласть, выдав дремучей девице не первой свежести новости. – Не, тут такая история вышла, слушай! Велиандр влюбился в одну из Призванных. В какую, точно не скажу, – я их вблизи не видел. Ну, та, вроде, которая воином была! В битве ее сильно ранило, а он ее выходил! Взаправду!

Гном обмахнулся кулаком крест-накрест в доказательство своих слов.

– Ну вот! – продолжил он. – Предложил он ей руку и сердце, а когда они уже обручились, Великие возьми да пропади! Просто исчезли и все! Велиандр от горя короноваться наотрез отказался! Говорит, пока не верну свою половинку, корона мне не нужна. Оставил Баргу наместником, а сам заперся в Винлейне с отцом. Пытался, видать, избранницу вернуть, а потом через некоторое время и сам исчез! С тех пор его вот уже тридцать лет никто и не видел!

– А сейчас на троне Барга?

– Он! – кивнул гном. – Худшего правителя еще поискать.

– Так это Барга навел все эти порядки? – я изумленно распахнула глаза.

Гном кинул на меня быстрый взгляд и пожал плечами.

– Он, а кто же еще? Хотя по правде, сдается мне, что он ничего там не решает! Похоже, правит за него его оракул! Так-то, девушка!

Гном опять принялся за еду.

Выходит, пока нас не было, в этом мире прошло тридцать лет? Велия пропал? И что мне со всем этим делать?

Утонув в омуте невеселых мыслей, я невидяще смотрела на смачно жующего гнома.

Когда на импровизированном столе почти ничего не осталось, он рыгнул, поднял на меня глаза и как ни в чем не бывало спросил:

– Так куда ты путь держишь?

Его вопрос я услышала со второго раза, настолько меня захватил поток воспоминаний.

– Я? Я… я потерялась! Вот сижу и думаю, куда теперь идти!

– Ха, вот это классно! Пойдем со мной? Я иду в Златогорье устраиваться на работу! Да и девушки у меня уже давно не было. Какие в шахтах девушки? Соглашайся! – Гном сально подмигнул. – Одену, обую, еда будет, крыша над головой! Да и мне больше нравятся человеческие девицы. Гномихи – они низенькие, пухлые, не чета тебе!

Крендин подвинувшись, приобнял меня за талию.

– Так как? Пойдем?

Демонстративно убрав руку, я посмотрела ему прямо в глаза.

– Я, конечно, благодарна тебе, крендель, за еду и новости, но извини! Не нашелся еще тот мужик, на которого я бы захотела променять мужа! Так что, забудь!

Гном смерил меня ошалелым взглядом и рассмеялся.

– Да ладно тебе выдумывать! Какой у тебя муж-то? Ты посмотри на себя – голь перекатная! Поди, дорожной была, а все туда же – жених! Ха-ха-ха! Да кто ж тебя замуж-то возьмет? Полукровки – они ж для всех как чумные!

Гном настойчиво снова повесил на мое плечо свою лапу. Нет, ну это мне уже совсем не нравится! Вскочив, я ухватила стоявший у стены топор. Блин, тяжелый!

– Ладно, девка, дурить-то! Не хочешь, так и не надо. У меня своя дорога, у тебя своя. Только сядь и топор поставь. Я ж не насильник. Так, в поиске. Вдвоем-то веселее и легче!