По мне, таланты те негодны,

В которых Свету пользы нет,

Хоть иногда им и дивится Свет.

Купец на ярмарку привёз полотны;

Они такой товар, что надобно для всех.

Купцу на торг пожаловаться грех:

Покупщиков отбою нет; у лавки

Доходит иногда до давки.

Увидя, что товар так ходко и́дет с рук,

Завистливый Паук

На барыши купца прельстился;

Задумал на продажу ткать,

Купца затеял подорвать

И лавочку открыть в окошке сам решился.

Основу основал, проткал насквозь всю ночь,

Поставил свой товар на диво,

Засел, надувшися, спесиво,

От лавки не отходит прочь

И думает: лишь только день настанет,

То всех покупщиков к себе он переманит.

Вот день настал: но что ж? Проказника метлой

Смели и с лавочкой долой.

Паук мой бесится с досады.

«Вот, – говорит, – жди праведной награды!

На весь я свет пошлюсь, чьё то́нее тканьё:

Купцово иль моё?» —

«Твоё: кто в этом спорить смеет? —

Пчела ответствует. – Известно то давно;

Да что в нём проку, коль оно

Не одевает и не греет?»

Лев на ловле

Собака, Лев да Волк с Лисой

В соседстве как-то жили,

И вот какой

Между собой

Они завет все положили:

Чтоб им зверей съобща ловить,

И что наловится, всё поровну делить.

Не знаю, как и чем, а знаю, что сначала

Лиса оленя поимала

И шлёт к товарищам послов,

Чтоб шли делить счастливый лов:

Добыча, право, недурная!

Пришли, пришёл и Лев; он, когти разминая

И озираючи товарищей кругом,

Делёж располагает

И говорит: «Мы, братцы, вчетвером. —

И начетверо он оленя раздирает. —

Теперь давай делить! Смотрите же, друзья:

Вот эта часть моя

По договору;

Вот эта мне, как Льву, принадлежит без спору;

Вот эта мне за то, что всех сильнее я;

А к этой чуть из вас лишь лапу кто протянет,

Тот с места жив не встанет».

Кот и Повар

Какой-то Повар, грамотей,

С поварни побежал своей

В кабак (он набожных был правил

И в этот день по куме тризну правил),

А дома стеречи́ съестное от мышей

Кота оставил.

Но что же, возвратясь, он видит? На полу

Объедки пирога; а Васька-Кот в углу,

Припав за уксусным бочонком,

Мурлыча и ворча, трудится над курчонком.

«Ах ты, обжора! Ах, злодей! —

Тут Ваську Повар укоряет, —

Не стыдно ль стен тебе, не только что людей?

(А Васька всё-таки курчонка убирает.)

Как! Быв честным Котом до этих пор,

Бывало, за пример тебя смиренства кажут, —

А ты… ахти, какой позор!

Теперя все соседи скажут:

«Кот Васька плут! Кот Васька вор!

И Ваську-де, не только что в поварню,

Пускать не надо и на двор,

Как волка жадного в овчарню:

Он порча, он чума, он язва здешних мест!»

(А Васька слушает, да ест.)

Тут ритор мой, дав волю слов теченью,

Не находил конца нравоученью.

Но что ж? Пока его он пел,

Кот Васька всё жаркое съел.

А я бы повару иному

Велел на стенке зарубить:

Чтоб там речей не тратить по-пустому,

Где нужно власть употребить.

Музыканты

Сосед соседа звал откушать;

Но умысел другой тут был:

Хозяин музыку любил

И заманил к себе соседа певчих слушать.

Запели молодцы: кто в лес, кто по дрова,

И у кого что силы стало.

В ушах у гостя затрещало

И закружилась голова.

«Помилуй ты меня, – сказал он с удивленьем, —

Чем любоваться тут? Твой хор

Горланит вздор!» —

«То правда, – отвечал хозяин с умиленьем, —

Они немножечко дерут;