Под сенью высокого лепидодендрона, прижавшись к высокому стволу, стояла обнаженная Чеди Даан. Все ее тело било мелкой дрожью, на атласно-белой коже виднелись синяки и кровоподтеки, в волосах запутались веточки и мелкие листья. И все же, несмотря на это, она все равно оставалась столь прекрасной, что у Соль Соина заныло сердце.

— Чеди! — воскликнул он, — какое счастье, что вы здесь! Вас нашли? Где остальные?

— Не знаю, — Чеди помотала головой, — меня никто не находил, Соль! Я… я заблудилась в этом лесу и только сейчас случайно вышла к звездолету.

— Но что с вами случилось?!

— Не знаю, — помотала головой девушка, — ничего не помню.

— Вы хотите есть? — спросил Соль Соин и тут же устыдился своих подозрений.

— Нет, — качнула головой девушка, — ничего не хочу. Знобит, по-моему, я простудилась, помогите мне Соль, — Чеди закатила глаза и вдруг рухнула в папоротники, сползая по броневой защите.

— Чеди! — Соль Саин, уже не думая о последствиях щелкнул рычагом, отключавшим силовое поле и кинулся в заросли, бережно поднимая на руки потерявшую сознаниедевушкиу. И в этот же миг, даже сквозь ткань скафандра, он ощутил, как обмякшее тело в его руках вдруг налилось упругой силой, словно сплелись кольца огромной змеи.

И тут Чеди Даан раскрыла глаза.

— Чеди, — растеряно произнес инженер, — вам лучше.

— Ты ведь хочешь меня, Соль? — произнесли губы Чеди, — всегда хотел, ведь так?

— Что вы…

— Ты напрасно думаешь, что я не понимала этого, — соблазнительно улыбнулась она, — я видела, знала это, но не подавала виду. Я была такой… такой сукой!

— Что вы говорите, Чеди?! — вскричал шокированный инженер, — вы больны!

— О нет, я здорова Соль, — Чеди рассмеялась мелодичным, так нравившимся ему всегда смехом, — я никогда не чувствовала себя так хорошо!

Она снова улыбнулась, столь чарующе и соблазнительно, что Соль Саин вдруг понял, что может не устоять перед этой новой Чеди.

— Поцелуй меня Соль, — вдруг попросила она. Ее лицо при этом приобрело столь пленительное выражение, полное одновременно беспомощности и женского вызова, что Соль Саин, на миг потеряв контроль коснулся губами ее губ. Почти сразу же глаза Чеди поменяли свой цвет — из ярко-синих став непроглядно черными, будто налившисьмраком Тамаса. Соль Саин попытался отстраниться, но в этот же миг изо рта Чеди вырвались черные щупальца с острыми когтями, вонзившимися в глаза и рот землянина.

Медленно и тяжело, словно выныривая из трясины, возвращалось сознание к Родис, побывавшей в бездне, что глубже и темнее любой из океанских впадин. Она открыла глаза и тут же сощурила их, ощутив как резанул по ним слабый свет флуоресцентного покрытия. Прикрыв глаза, она медленно поднялась с пола и, как и была обнаженной, вышла из каюты.

Что-то изменилось в ней — погружение в Инфернальность превосходило все самые смелые испытания, пройденные ею в ходе обучения. Инферно — сотни тысяч, миллионы, сотни миллионов лет инфернальности — впилось в нее своими когтями, примиряя ее существо с этой жестокой планетой. Теперь Родис чувствовала ее: слышала самые тихие звуки, ранее ускользавшие от ее слуха, видела мельчайшие живые существа, медленно, но верно распространявшиеся по «Темному пламени», чуяла запахи, о которых раньше и не подозревала. Могучая воля и врожденные способности земной женщины, наложившись на полное прохождение через Инферно соединились в нечто совершенно новое, пугающее и манящее одновременно.

Очередную смерть на корабле она почувствовала задолго до того, как в ноздри ей ударил знакомый запах. Мерзкий смрад становился все сильнее, казалось, заполняя собой весь воздух, душными, почти осязаемыми миазмами сгущаясь вокруг Родис. Потом до ее ушей донеслось щелканье, чавканье и негромкое шипение, сопровождаемое хлюпающими звуками.

Дверь в биологическую лабораторию была сорвана и на полу перед ней растеклась вонючая лужа — и Родис не пришлось ломать голову над тем, что за красная жидкость смешалась с густой слизью. Некогда гладкий пол покрывали многочисленные каверны и бороздки.

Родис вошла внутрь лаборатории. Немногочисленные приборы, разбитые и разломанные валялись среди растекавшихся на полу луж крови и обрывков черных волос. Перегородки с соседними помещениями были сломаны, превратив таким образом эту часть звездолета в один большой зал. Но появилось тут и что-то новое: вдоль одной изстен тянулись ряды облепленных слизью темно-коричневых овалов — свежих, еще дымящихся теплой слизью.

А прямо посреди зала, среди развороченной мебели шевелилось нечто напоминающее исполинскую колыбель или кокон из слюны, подвешенный к потолку толстымилипкими нитями. Вот легкая судорога пробежала по этой живой трубе, один из ее концов приподнялся и с громким хлюпаньем оставил на полу очередной покрытый слизью овал.

— Я знаю, кто ты, — громко и отчетливо произнесла Родис, — знаю, что ты такое. Покажись, тварь!

Кокон зашевелился словно некое огромное тело пыталось развернуться к Родис и женщина невольно отшатнулась, когда перед ней возникла безобразная морда, обрамленная шипастым хитиновым воротником, напоминавшим корону. Острые зубы медленно пережевывали кровавые куски, меж которых еще виднелись обрывки белого халата Тивисы.

Оглушительное шипение вырвалось из пасти твари и, прорвав кокон, перед Родис закачались когтистые лапы. Острые шипы прорвали кокон, длинный хвост хлестнул по стенкам лаборатории. Уродливая морда приблизилась к лицу Родис и из пасти выдвинулся язык с второй пастью на нем. Черные глаза монстра встретились с зеленымиглазами Родис.

— Ты и твое отродье убило моих друзей, — произнесла она, — убило и сожрало. Теперь ты должна сдохнуть сама, подлая тварь. Умри, мразь! Умри!

Словно скрестились два клинка, когда командир «Темного пламени» и Королева Чужих застыли друг перед другом, меряясь ненавидящими взглядами. Эта тварь умела ненавидеть — Родис чувствовала под матово-блестящим черепом могучий ум, не уступающий, а может и превосходящий человеческий. Еще пару дней назад такое казалось немыслимым, но сейчас Родис было плевать на все расхождения с принятыми в ее мире эволюционными теориями. Перед ней была не просто неразумная тварь, слепая игра природы — перед ней был враг, ненавистный и ненавидящий. Ее мысли ворвались в голову Родис, обжигающей волной нечеловеческой злобы и земная женщина, почтифизически ощущала проклятия, что посылала на ее голову исполинская тварь. Она умела передавать свои мысли, но и Родис тоже — ее врожденная и развитая годами тренировок способность к массовому гипнозу, после погружения в Тамас, обрела новую, невиданную доселе силу. И ранее Фай Родис могла отдать приказ человеку умереть, но ни разу ей не приходилось применять это на деле — сама мысль об этом вызывала у нее отвращение. Да и применима эта способность могла быть против людей, но никак не против подобного существа — слишком велика была разница двух сознаний, слишком далеко от человека отстояло это чудовище, чтобы эффективно воздействовать на него. Но сейчас, когда потоки Инферно размыли ментальные барьеры, контролирующие Родис, когда последствия РТИ растворились в океане Тамаса, Родис чувствовала в себе не только силы, но и желание УБИВАТЬ. Пропитавшись примитивными инстинктами чудовищ, миллионы лет населявших Землю, женщина теперь достаточно понимала застывшее перед ней существо, чтобы приказывать ему умереть.

«Сдохни тварь! Сдохни!»

И точно такая же волна ненависти шла в сторону Родис, но в отличие от последней, Королева не желала ей просто смерти. Сквозь волну ненависти пробивались и иные, еще более страшные мысли, раскрывающие планы чудовища на земную женщину. Инстинкт подсказывал матке, что встреченный ею носитель идеален, для того, чтобы заронить в него новую жизнь.

Жизнь наследницы. Новой Королевы.

Родис не знала сколько времени продолжался незримый поединок — казалось, прошла целая вечность, когда голова твари вдруг качнулась в сторону. Исполинские лапы свело судорогой, огромное тело затряслось, разрывая кокон и обрывая нити. Родис едва успела отскочить от волны обжигающей слизи, вырвавшейся из распахнутой пасти, выжигая глубокую борозду на полу. Гибкий хвост хлестнул по стене и чудовищное тело забилось в предсмертных конвульсиях, вываливаясь из кокона и отрываясь от яйцеклада.