Телефон Семеныча не отзывался. Что толку начинать волноваться и проклинать в общем-то хорошего дядьку. Это ты, чучело, без телефона своего как голый, а он клал на пустые разговоры. Без прибора. То есть без аппарата. Кому очень надо — тот сам приезжает. И это правильно. По-мужски.

Я выпил чаю, оделся поплотнее — все-таки март за окном, да и мало ли, вдруг кусаться кто полезет, и помчался на остановку. Общественный транспорт еще работал. Открывались магазины. В третий или четвертый раз в жизни захотелось сочинить гимн человеческому оптимизму. Ну да. Они же все лохи березовые. Валенки сибирские. Не фига не знают, а только смутно догадываются. Но сила привычки — великая вещь. Ради нее можно и на работу пойти, с которой потом еще предстоит вернуться домой. Живым, а не мертвым.

Звонок! Серега — наш новенький манагер. Я как почти самый мудрый и наиболее побитый молью филин неделю назад взял шефство над ним. Показал, где принтеры, столовка, сортир и бухгалтерия. А еще мы искали с ним курилку. Потому как он курит. А я нет. Но искали не долго, дольше трындели про жадность омских работодятелов. В общем, типа контачим.

Удивляется, бедняга, чего это меня нету на работе. Ну, я даже и не знал что ответить, аж три с половиной секунды. Все-таки 'Кровавая Мери' — коварная сука, хоть и классно целуется, язычком своим огненным ажно до желудка достает и накрывает с головой теплым уютным одеяльцем. И хочется ее еще и еще. До накрытия с перекрытием. Вот только с утра чего-то хреновасто от ее поцелуев. Я промычал приветствие и порадовал парня новостью, что история этого мира движется к финалу, в связи с чем, пожелал ему поскорее воссоединиться с семьей, а не тратить время впустую, усердно протирая пердаком офисное кресло.

— Ты чо, пьяный, чо ли? — Серега он такой. Серьезный парень, просто жуть. Работу работает, аж пиджак заворачивается. Мне меня молодого напоминает сильно.

— Пьяный проспится, дурак никогда. Сереня, глянь в Интернет, если у тя трафик еще остался. Я вчера говорил… с другом детства. У него отец доктор в Москве. В столице вспышка опасной болезни, от которой люди с ума сходят и на других кидаются. Может военные бешенство усовершенствовали, а оно от них сбежало по трубам, а может еще что. Мы теперь живем по доверенности. Скоро придут за дебиторкой аццкие приставы с во-от такими зубищами! У тебя сутки, чтобы свалить из города. Думай, парень, головой! Она — важная деталь любого организма! Бывай!

Я заскочил в автобус N 20. Мне как раз, там еще пешочком чуток и все. Так, отводим отрыжечку в сторону, незачем незнакомых омичей шокировать выхлопом. Денежек сколько то кондуктору в сморщенную лапку отгрузил. Если вы полагаете, что овес нынче дорог, так вы на автобусах не катаетесь потому что. А у нас еще нормально, вот в Питере или Тюмени…

Студенты ехали на пары. Как обычно в салоне не смотря на позднее, но все-таки утро — много весьма пожилых теток. Куда они ездят? В сказочную страну под названием Собес? На дачу? Какая на фиг в марте дача? Местами снегу по колено, Сибирь-матушка, а не какой-нибудь Техас. Кстати, о старушках — божьих одуванчиках. Стасова инфа не давала покою — булькала в котелке, приподнимая крышку. А ведь сегодня наверняка кто-то умер от старости. Под колесами автомобиля. От передозировки. От ножа в пузе. От паленой водки. По причине общей усталости организма от нашей суровой постсоветской действительности. Да мало ли причин и поводов у хрупкого человечьего организма дать дуба? Может пара десятков, а может, пара сотен душ нынче ночью глаза прищурила. И все эти бывшие люди, если верить Стасу, взяли и воскресли. И стали смертельно опасны для окружающих. А значит, мне надо проявлять осторожность во всем. Вдох — выдох, главное не на живых людей, а в сторонку. Только бы Семеныч был в адеквате! Щас, хрен с ними, Пэ-Дэ-Дэ[3] , по стопарику и понеслась душа в рай, а мы по закупкам. Старый — он человек действия. Просто как сказочный богатырский конь, Семеныч чуток застоялся без реального дела в своем двухэтажном стойле с банькой, приусадебным участком и центральным отоплением.

Пришла пора пару слов сказать за Семенча. Это, блин мужик, каких поискать! Не близкий, а совершенно посторонний дядька, которому я вдруг сделался по гроб жизни обязан. Помог он мне совсем задешево отмазаться от волков позорных, что крутили мне яйца за какие-то такие 'экономические преступления'. Мне! Нищему сиротинушке! Сволочи! Всю страну разворовали и ничего, а меня буквально за три колоска на парашу усадить собирались!

Есть такой умный военный термин — дисциплина. Шаблон поведения, принятый в обществе вследствие необходимости. То есть это когда все скопом идут куда-то без глупых вопросов и не сворачивают во имя достижения всеобщей цели. Если чья-то цель идет вразрез с общими интересами, то такого индивидуума общество переедет. И поделом, крысе. И все бы ничего, можно и нужно играть по правилам, кабы не двойные стандарты. Что позволено Юпитеру, то не позволено быку. А если рядовой бык в реале, а не виртуале, захотел стать ма-а-аленьким таким Юпитером, а? И вдруг узнает — смачно получив по рукам, по морде, по почкам и прочим причиндалам — все, родной, занят Олимп. Всерьез и надолго. И тебе там не рады, посконное твое рыло. Замахнулся на Юпитера, а стал крысой. Ату его, ату!

Мораль — это что вообще за глупое импортное слово? Кто его выдумал, а? Создатели компьютерных стратегий, как характеристику стойкости юнитов в бою? О да, я был весьма стойким оловянным солдатиком. Пешкой корпоративных войн. И где результат? А может мораль, это стереотип поведения, навязанный правящей элитой остальным? Мол, не моги грабить награбленное, ибо чревато боком. Нет? По-вашему, мораль это как надо себя вести, чтобы не было а-та-та по попке? Мне жаль, если вы думаете именно так. Чтобы не было ата-та и всего прочего, не нужно ее подставлять. Всего-то делов.

О чем это я? Ах, да. Признаюсь как на духу — я нарушил финансовую дисциплину предприятия. Неоднократно. Затянуло, как наркота, которой отродясь не пробовал. А потом отрезвление. Резкое, как лампа в глаза за столом у следователя. Думал — все. Личный армагеддец пришел. Очко жим-жим, глазки кап-кап, ручки тряс-тряс.