В суфийской традиции танец использовался для того, чтобы уйти от ума. На последней стадии суфийский Мастер говорит: "Когда вы подходите к точке, в которой объект исчезает, немедленно начинайте танцевать, чтобы энергия двигалась в тело, а не в ум. Немедленно начинайте делать что-то; подойдет все".

Дзен Мастера, когда они достигли, начинают смеяться настоящим животным смехом, подобным рычанию, рыку льва. Что они делают? Энергия существует, и впервые энергия стала единой. Если вы позволите произойти чему-то в уме, немедленно снова возникнет разделение, а разделение — ваша старая привычка. Она будет присутствовать еще несколько дней. Прыгайте, бегайте, танцуйте, хорошенько посмейтесь животным смехом, делайте что-то, чтобы энергия двигалась в тело, а не в голову. Потому что существует энергия, и существует старый порядок, он снова может возобладать...

Ко мне приходят многие, и всегда, когда это случается, возникает величайшая проблема — я говорю, величайшая, потому что это не обычная проблема. Ум немедленно берет верх и говорит: "Да, вы достигли". Эго вошло, ум вошел, все потеряно. Одна-единственная идея — и тот час же возникает огромное разделение. Танец это хорошо. Вы можете танцевать — с этим не будет проблемы.

Вы можете быть экстатичными, вы можете праздновать. Отсюда, я делаю ударение на праздновании.

После каждой медитации празднуйте, чтобы празднование стало частью вас, и когда случается окончательное, вы немедленно сможете праздновать.

Эти самадли, которые являются результатом медитации на объект, есть самадхи с семенем и не дают свободы от цикла перерождений.

Вся проблема состоит в том, как освободиться от другого, от объекта. Объект это весь мир. Вы будете приходить снова и снова, если объект существует, потому что вместе с объектом существует желание, вместе с объектом существуем мысль, вместе с объектом существует эго, вместе с объектом существуете вы. Если объект отбрасывается, внезапно, вы будете отброшены, потому что объект и субъект могут существовать только вместе. Это части друг друга; одно не может существовать без другого. Это как монета: голова и хвост существуют вместе. Вы не можете сохранить одно и отбросить другое. Вы не можете сохранить голову и отбросить хвост — вы вместе. Либо вы удерживаете обоих, либо вы отбрасываете обоих. Если вы отбрасываете одно, другое тоже отбрасывается. Субъект и объект существуют вместе; они — одно, аспекты одного и того же. Объект отбрасывается, весь дом субъективности немедленно рушится; тогда вы больше не прежние. Вы вышли за пределы, и единственное запредельное — это за пределами жизни и смерти.

Вы должны умереть, вы должны переродиться. Когда вы умираете, точно так же как дерево вы собираете все свои желания снова в семя. Не вы идете в другое рождение; семя улетает и входит в другое рождение. Все вы жили желаниями — ваши разочарования, ваши поражения, ваши успехи, ваши любви, ваши ненависти — когда вы умираете, вся энергия скапливается в семени. Это семя есть энергия; это семя выпрыгивает из вас, движется в утробу. Семя снова воспроизводит вас точно так же, как семя дерева. Когда дерево собирается умирать, оно сохраняет себя в семени. Благодаря семени присутствует дерево; благодаря семени присутствуете и вы. Вот почему Патанджали называет это сабидж самадхи. Если объект существует, вы должны будете родиться вновь и вновь, вы должны будете пройти через то же самое несчастье, через тот же самый ад, которым является жизнь, до тех пор пока вы не станете бесплодными.

Что такое бесплодность? Если объекта нет, то нет и семени. Тогда все ваши прошлые кармы просо исчезают, потому что, на самом деле, вы никогда ничего не делали. Все было сделано умом — но вы отождествили себя с ним, вы думаете, что вы — ум. Все было сделано телом — но вы отождествили себя с ним, выдумаете, что вы — тело.

В самадхи без семени, в нирвичара самадхи, когда существует только сознание в своей предельной чистоте, впервые, вы понимаете всю суть вещей: что вы никогда не были делателем. Вы никогда ничего не желали. Не нужно желать, потому что все внутри вас. Вы — высшее. Было бы глупо с вашей стороны желать, но так как вы желали, вы стали нищими.

Обычно вы думаете, что все происходит наоборот — вы думаете, что желаете потому, что вы нищие. Но в самадхи без семени зарождается понимание того, что все как раз наоборот — вы нищие из-за своих желаний. Вы полностью перевернуты вверх дном. Если желания исчезают, внезапно, вы просто становитесь императором. Нищего никогда не было. Так было, потому что вы желали, так было, потому что вы слишком много думали об объекте и были настолько одержимы объектом, что у вас не было времени, не было возможности и не было пространства, чтобы заглянуть вовнутрь. Вы полностью забыли о том, кто внутри. Внутри — божественное, внутри сам Бог.

Вот почему индуисты постоянно говорят: *Ахам Брахмасма*. Они говорят: "Я — высшее". Но это не может быть достигнуто только потому, что они говорят. Вы должны достичь нирвичара самадхи. Только тогда Упани-шады становятся правдивыми, только тогда Будды становятся правдивыми. Вы становитесь свидетелями. Вы говорите: "Да, это правильно", потому что теперь это стало вашим собственным опытом.

По достижении предельной чистоты нирвичары, стадии самадхи, происходит зарождение духовного света.

Нирвичара ваишарадие адхиатма прасадах. Это слово прасад очень, очень прекрасно. Оно означает грацию. Когда вы обосновываетесь в своем собственном бытии, приходите домой, внезапно — благословение... все, чего вы всегда желали, внезапно исполнилось. Все, чем вы хотели быть, внезапно, вы есть, и вы не сделали для этого ничего, вы не совершили для этого никаких усилий. В нирвичара самадхи вы приходите к знанию, что в самой своей природе, глубочайшей природе, вы всегда удовлетворены — танец наполненности!

По достижении предельной чистоты...

Что такое предельная чистота? — где не существует даже мысли о не-мысли. Это высшая чистота: где зеркало это просто зеркало, в нем ничего не отражается — потому что даже отражение это нечистота. На самом деле, отражение ничего не делает с зеркалом, но все же зеркало не чисто. Отражение ничего не может сделать с зеркалом. Оно не может оставить никаких отпечатков, оно не может оставить никакого следа на зеркале, но, когда оно существует зеркало наполнено чем-то еще. Существует нечто чужеродное: зеркало не пребывает в своей самой высшей чистоте в своем самом высшем одиночестве; зеркало не невинно — в нем что-то есть.