Девушка помчалась на половину Иллана.

Иллан вглядывался в восковое лицо отца и пытался осознать его смерть, понять произошедшее, но не мог.

Рэйс, сложив руки на груди, стоял с другой стороны тела и хмуро поглядывал то на него, то на Гвидэра. Странно, после свадьбы с Аленой Гвидэр, казалось, перестал играть в его жизни значимую роль. Он существовал и все. Как воздух, как предметы мебели, не больше. И чувств вызывал столько же. А теперь, когда ушел… Рэйсли овладевала печаль, сожаление о недосказанном, ведь он так и не услышал от отца: "Как прошел день?" "Я горжусь тобой, сынок". Он так и не понял — нужен ли был отцу? И теперь никогда не узнает. Иллан? Тому и тяжелей, и легче. Он знал, что чувствовал к нему отец, но теперь без его руководства и опеки тому будет непривычно. Справиться ли? В этом отношении Рэйсли легче, он с детства независим и самостоятелен и полагаться привык лишь на себя, и помощи ни от кого не ждал и не ждет. А она понадобится. Скоро. Любому ясно.

Кто же подкинул шугу в детскую? Как он туда попал? Иллан? Нет. Убить отца он и мысли не допустит…Впрочем, отца ли? Детская для детей. Неужели все-таки он? Хотел одно, получил другое… А если не он, то кто? Кто?!

— Теперь мы одни, брат, — тихо заметил Иллан и с надеждой посмотрел на Рэйсли. Тот нехотя кивнул.

— Теперь мы должны быть вместе. Время глупых ссор прошло. Давай забудем все, что было. Пора…вспомнить,… что мы одной крови, мы братья. Нам вместе жить и править, — Иллан подошел к Рэйсли и заглянул ему в глаза. — Я … приношу свои извинения. За то, что было. Давай забудем и попытаемся…понять друг друга. Я…не хочу больше терять. Мне… хватит отца..

В комнате повисла тишина. Рэйс с каменным лицом сверлил брата испытывающим взглядом и думал, Иллан напряженно ждал. Наконец, младший сегюр медленно, словно нехотя, положил ладонь на плечо брата и разжал губы:

— Принято.

И тотчас пожалел о том, развернулся и вышел.

Эльхолия приняла подругу на балконе, усадила на диван, половину заученной фразы гостеприимства произнесла и не закончила.

Алена не дала. Прервала, сбивчиво изложила подруге суть дела и попросила помощи.

В глазах девушки сначало появилось недоумение, потом растерянность. А затем презрение, граничащее с омерзением. "Низкая тварь! Да, как она смеет!.. Как язык поворачивается?! Как мысль подобная может зародиться?! О, боги! Где же ваша кара?! Почему вы не убили эту мразь, как только она подумала о подобном! Почему, почему вы опять даруете ей дитя? Не мне, ей?! За что этой? …"

Эльхолия сорвалась с места и отошла, вцепилась ладонями в перила. Ее возмущение не имело границ и готово было вырваться наружу грязным потоком оскорблений, но она не опустится так низко, как эта канно. Она флэтонка, жена правящего императора, а не какая-то рабыня с отсталой планеты!

Алена сникла: понятно, Эльхолия не одобряет ее задумку. Но что же тогда делать?

— Пойми — детям лишь год, они еще малы…Этот токсикоз, состояние хуже некуда…Думаешь я решилась бы на подобное?

— Рэйс тебя убьет! — выдохнула девушка, не поворачиваясь, и подумала: "А я с удовольствием помогу!" Видела б Алена лицо подруги, поняла бы говорить не о чем. Но она не видела. Перед глазами плавали блеклые пятна, голова была тяжелой, как с хорошего перепоя, и …в ягодицу что-то кололо.

— Да, что ж это! — вскочила она и сунула руку в задний карман брюк. Резкая боль в пальцах напомнила, "что же там такое". Флакончик Массии. Она положила его в карман утром, еще одно гениальное решение: под рукой всегда, удобно, чуть Рэйс зазевался, отвернулся, она успеет в чашку подлить, а так, побегай, пока сходишь, пока принесешь, момент упустишь. И так месяц тянула. Правда, вел он себя эти дни приемлемо, даже весьма, и оттого Алена о зелье и не вспоминала. А вот сегодня вспомнила, применить решила: с чего вдруг? И ведь проверила, не стала на слова Массии полагаться. С трудом плотную крышку открыла, треть жидкости выплеснулась, к досаде девушки, зато убедилась: без запаха жидкость, без вкуса, вода-водой, чуть зеленоватая, правда, да в фэй не видно. Две трети в тонкой пробирке осталось, и Алена засомневалась — хватит ли? У Массии спросить хотела,…спросила. Флакон разбился, полный карман осколков. Похоже, когда хлопнулась на ступени с Сергеем поболтать, тогда и разбила. Ну, что за бардак! Что ж ей сегодня так не везет!

Ворковская, чуть не плача с досады и сожаления, начала вытаскивать осколки, раня пальцы. Мелкие осколочки, острые.

— Да, что ж это! — топнула она ногой, и кровь с пальцев облизнула. Лицо несчастное, жалостливое. "Почему флакончик-то из стекла? Какого черта? Все из небьющегося, а этот из стекла. Нарочно, что ли? Издевательство!"

Эльхолия посмотрела на девушку и головой качнула: и как такие живут? Как вообще на свет появляются? И подошла помочь "юродивой".

— Что у тебя там? — пальцы в карман сунула и поранилась. Вскрикнула, палец к губам приложила, кровь, унимая, и на девушку воззрилась, как на картину сюрреалиста: то ли она чокнутая, то ли картина не для ее ограниченного ума.

— Порезалась? Я тоже, — виновато поморщилась Алена. — Стекло..

— Откуда? — удивилась Эльхолия, головой качнула: что с таких возьмешь? И кивнула в сторону апартаментов. — Пошли в ванную

Пошли. Вытряхнули все осколки в прессовку мусора. Карман тщательно вытерли и себя в порядок приводить начали. Алена инструкцию Массии хорошо помнила. Оттого за Эльхолией пристально следила, чтоб пальцы та хорошо промыла, а то попадет той капля в рот, и воспылает к ней страстью Рэйсли, а Алене это надо?

Эльхолия уловив подозрительный взгляд подруги, замерла: это еще что такое? Зрачки огромные, взгляд сердитый, лицо красное, мокрое..

— Что с тобой?

Та пальцы в рот сунула, кровь, останавливая, и не мигая, смотрела на девушку. Складывалось впечатление, что соображает Алена плохо, если вообще соображает. И вид, и поза, и взгляд, того и гляди, кинется. Был бы повод. Эльхолия насторожилась и вздрогнула — сухо прошелестела открывающаяся дверь, и на пороге возник Иллан. Застыл на минуту, с недоумением рассматривая женщин.

Алену качнуло, в ушах стоял грохот открывающейся двери и серые глаза, неожиданно возникшие в поле зрения, смыли остатки непонятного гнева.

— Сероглазый… — прошептала она и вновь качнулась. Иллан схватил ее за плечо, придерживая, и вопросительно посмотрел на жену:

— Что происходит?

Та пожала плечами, потупив взор. Роль безответного кроткого существа сейчас ей давалась как никогда трудно. Ладонь к рукоятке мужниного стилета тянулась — убить бы обоих!

— Я…так… в гости зашла… — с трудом произнесла Алена, оправдываясь, и тут же руку парня стряхнула, гордо выпрямилась: за что ей оправдываться? Что было, то было. Подумаешь, снился..

Странные слова и голос тихий, надтреснутый, да и вид…Иллан нахмурился:

— Переживаешь?

— О чем? — встряла Эльхолия, но ее не услышали. Алена огляделась вокруг, соображая, где находиться, и, махнув рукой, шагнула из комнаты:

— Adios amigos! А кондишены у вас тоже не работают. Бардак. Весь ваш Флэт.

Нечего ей здесь делать! Душно и все в дымке, хоть бы проветривали помещения…

— К детям пойду, — кивнула она сама себе. И то верно. Там наверняка порядок: прохладно и ясно. И Гвидэр …Нравилось ей смотреть, как старик с детьми играет. Зря она его снобом считала. Не плохой он мужчина, обходительный, мудрый и добрый. С ней ровен и уважителен, а если и ворчит, то редко, а что нудный да вредный, так неизвестно, какими они в его годы будут. Рэйс вон наверняка…Нет. Что "нет"?

Алена тряхнула головой и качнулась: да что это с ней?

Иллан проводил девушку озабоченным взглядом и посмотрел на Эльхолию:

— Она не в себе?

"Это ее нормальное состояние" — подумала та и пожала плечами.

Иллан покачал головой:

— Еще не хватало, чтоб она заболела. Землянки …максимум три года и уходят. Хрупкие..