Ответ я не узнала, ведь госпожа Дорри вручила мне второй бокал с кикилом и проконтролировала чтобы я выпила до дна.

На вкус он был как персиковое вино, сладким, но не приторным, с привкусом качественного спирта. Градусов в нём было немало, так как от одного бокала мои ноги начали слабеть, а язык чуть заплетаться.

– А почему вы не пьёте? – решилась-таки спросить у сидящей справа госпожи Нисы.

– У меня сильная аллергия на фрукт, из которого делают кикил. – спокойно ответила она. – Но сыновья для меня нашли выход. Этот напиток с Мох. У них он считается праздничным. На вкус ничего, да и настроение поднимает. – она широко улыбнулась и стала ещё моложе, хотя и раньше выглядела чуть за тридцать.

– Твои мальчики – молодцы! – твёрдо заявила госпожа Дорри. – А вот мой оболтус улетел на другую планету и даже весточку маме не послал. Вырастила на свою голову… – грустно она вздохнула, прикладываясь к бокалу. – Вот скажи мне, Зарина… Могу же неофициально к тебе обращаться? – я быстро закивала. – Так вот, Зарина, скажи мне, что ты думаешь про работу Хауна? Что его неделями не бывает дома.

Затронула очень скользкую тему мама Хауна. Я уже успела много раз пожалеть о том, что отпустила мужа на Землю, но менять своё решение не желала, так как для Хауна была важна его работа и полёты. Я его люблю, и буду поддерживать его в любом деле, будь то работа, или что-то иное.

– У Хауна очень важная работа. – начала я говорить, смотря в такие же ртутные глаза, как и у старшего мужа. – Да, я переживаю, когда он улетает на Землю. Вдруг с ним что случиться… – тяжкий вздох вырвался против воли. – Но ему нравятся полёты, нравится летать за пределы вашей системы, привозить новинки. И я, как жена и любящая его женщина, хочу поддержать Хауна во всём.

– Значит сын не ошибся в выборе жены. – по-матерински погладила меня по голове пышнотелая эрсхонка. – Мой мальчик всегда мечтал быть торговцем, бороздить космос. – глаза женщины покрылись туманном воспоминаний. – Помню, как он боялся перед первым вылетом. Переживал, что напортачит и опозориться. – она тихо рассмеялась. – А сложилось всё наоборот. В первый свой полёт он заключил очень выгодную сделку с Венерой, и привёз огромную партию ароматных благовоний, которые сразу стали популярны среди местных дам.

В голосе госпожи Дорри слышалась гордость за единственного отпрыска. Она, хоть и переживала из-за долгого отсутствия сына, поддерживала его желания и стремления.

– А что на счёт моих мальчишек? – вступила в диалог госпожа Министра. – Как ты относишься к тому, что Рик и Рей часто пропадают на работе, где довольно много юных дев и известных госпож? – хитро прищурила она свои синие, как море, глаза.

– Я не ревную их к другим, ведь они мои мужья и любят лишь меня одну. – сразу поняла её намёк, но не поддалась на провокацию. – Что до их работы, я сама много трачу времени на свою, так что попрекать их не собираюсь. Частные заказы, картины на заказ, дизайн на стенах или витринах – всё это отнимает немало времени. Кроме того, на следующей неделе открывается моя изостудия. Уже сейчас у меня сформировано восемь групп по десять-тринадцать ребятишек, но, думаю, через время обо мне узнают другие и клиентура станет шире.

Рик и Рей владели самым дорогим на Эрсхо рестораном, куда даже Верховные приходили на праздничные ужины. Меня тоже туда водили, и я пришла в восторг от вкусовых ощущений. Там подавали блюда самых разных планет, в том числе и привычные мне.

Братья были не только хозяевами и, но и ответственными за меню и дизайн. Они сами работали над бухгалтерией, сами придумывали сезонные блюда и акции. Ихх вклад был огромен, потому часто то Рик, то Рей задерживались на рабочем месте, либо брали работу на дом. Но я их понимала и старалась помочь по мере своих сил, ведь количество заказов у меня увеличилось в последнее время, да и изостудия скоро начнёт работать.

Стоило лишь вспомнить про скорое первое занятие в изостудии, как мурашки побежали вдоль позвоночника.

Я уже видела её, и была на седьмом небе от счастья. Располагалось здание в пяти минутах от дворца Верховных. Уютный особняк весь принадлежал теперь мне, а если быть честной, был отдан в аренду Верховными.

Первый этаж я сделала проходным, а вот на второй подниматься смогут лишь дети и я. Там была комната охраны, пост охраны совместный с стойкой администратора, комната ожидания для родителей и охраны детишек и галерея, где позже будут выставлены работы моих учеников.

На втором этаже была огромная студия, которая занимала большую часть этажа. Светлые стены, большие окна, удобная детская мебель, которая регулировалась под размеры ребёнка. А ещё мой кабинет, где я хранила под замком документы, в том числе данные на детей.

Третий этаж был отдан под склад. Там была запасная мебель, краски, кисти и прочее. На него можно было попасть через эвакуационный выход, который тоже был под надёжной охраной. Об этом позаботился друг Хауна, Эрим. Он владел охранным агентством и предоставил лучшие кадры для защиты изостудии, кроме того, лично установил видеонаблюдение во всех помещениях и снабдил меня тревожной кнопкой.

Стоит её нажать и ко мне на выручку прибегут все охранники, пара патрульных и начальник дворцовой стражи. Зачем мне столько народу? Я тоже заинтересовалась этим и получила следующий ответ от Эрима:

– Ты эрсхонка и твоя безопасность сама по себе важна. Но кроме того, у тебя на попечение десяток детишек, а их жизни бесценны. – говорил он предельно серьёзно. – Мы не допустим, чтобы ты или дети пострадали. Смирись и не спорь! – то ли шутил, то ли угрожал он мне.

Это было на прошлой неделе, и я послушалась его совета. Смирилась и отдала контроль над этим вопросом в руки большого и сильного эрсхонца. Уже через пять дней мои первые ученики придут на моё первое занятие! И-и-и! Даже в мыслях я не могу сдержать радости по этому поводу.

– Я видела твою работу в кафе госпожи Анастасии. – заметила с улыбкой мама близнецов. – Она не уставала тебя нахваливать. Да и я сама в восторге от твоих картин и рисунков на стекле. Уверена, мальчики бы хотели, чтобы ты и их ресторан облагородила.

– Я им предложила, и они согласились. Но нужно время для подготовки картин.

Мы действительно договорились о том, что я напишу несколько картин для оформления зала ресторана. Так как в их ресторане готовили кухни разных планет, я решила написать пейзажи Земли, Венеры, Мох и прочих.

– Нечего торопиться, Зарина. Пусть всё идёт своим чередом. Тебе не нужно перетруждаться, ведь главное для женщины душевное и физическое здоровье. – нежно погладила меня по руке госпожа Министра.

– И дети! Дети для любой женщины на первом месте! – беспрекословно заявила немного пьяная госпожа Дорри. – Мужья, конечно, нужны и важны, но, когда в семье появляется малыш, счастью нет предела. Помню, – опустилась в ностальгический омут эрсхонка, – как Хи́беш, мой старший муж, впервые увидев Хауна заплакал. Не мог успокоиться в течение получаса. А как он баловал его… Покупал игрушки, кинжалы и мечи, даже шатура подарил на двадцатилетие. Теперь Лю радует меня.

Стоило ей это сказать и в малиновую гостиную вальяжной походкой вошёл серый дымчатый котяра с тремя длинными хвостиками, что виляли при ходьбе. Он оглядел комнату лиловыми глазами с вертикальными зрачками и, найдя свою хозяйку, быстро подбежал и запрыгнул на колени госпожи Дорри.

– Мой милый, познакомься с Зариной, она теперь новый член нашей семьи. – представили меня ещё одному члену семьи Хауна. – Погладь его, он любит, когда его гладят под подбородком.

Меня уговаривать лишний раз было не нужно, руки сами тянулись к нежному меху. Кот был хорош собой и знал это, уверенно подставляя свою шейку под мои пальчики.

– Он прекрасен. – вслух произнесла я.

– Забирай. – переложила мне на колени упитанную тушку шатура госпожа Дорри. – Он любит Хауна, но тот редко навещает родительский дом и Лю грустит.

– А почему и нет. – рассмеялась я, увидев, как Лю развалился поперёк моих коленей и довольно жмурит фиолетовые глаза. – Я всегда хотела домашнего любимца, но отец был против.