Полицейская у двери отступила в сторону. Хамиду предстояло Проникнуть внутрь без помощи властей. Он быстро постучал пару раз. Раздались шаги, приоткрылась щелочка!
- Пароль? - спросил голос Ларри.
- Профессор Фудзияма, мне нужно поговорить о…
- Это не пароль!
Дверь захлопнулась у Хамида перед носом. Полицейская положила ему руку на плечо.
- Не огорчайся, сынок, он это и с людьми поважнее тебя проделывал.
Хамид стряхнул ее руку, дернув плечом. От черно-белого создания у него под ногами понеслись звуки тревожной сирены. Перекрикивая шум, он заорал:
- Да это же я, Хамид Томпсон! Ваш студент, трансгуманитарный факультет, группа 201!
Дверь открылась снова, Ларри вышел, поглядел на копов, на Болтунью.
- Так чего ж ты сразу не сказал? Заходи давай. - И когда Хамид с Болтуньей проскользнули внутрь, он нахально и невинно улыбнулся полицейской. - Не волнуйся, Сьюзи, это все то же правительственное задание.
Кабинет у Фудзиямы был длинный и узкий - просто проход между стойками с оборудованием. Студенты Ларри (те, кто осмеливался спускаться в эти глубины) выражали сомнение, что этот человек выжил бы на Старой Земле в эпоху до электронного хранения данных. На полках скопились тонны мусора, и все время какое-нибудь устройство вытарчивало в проход. Это был музей- может быть, даже и в буквальном смысле слова, поскольку одной из специальностей Ларри была археология. Почти все машины не работали, но некоторые щелкали, чтогто светилось. Среди этих устройств были шутки Руба Голдберга, были ранние колониальные прототипы… а были и машины Извне. Почти весь потолок покрывали водо- и паропроводы. Похоже было на внутренность подводной лодки.
Стол Ларри стоял у стены. Мусор на столе уравновешивался красивой вещью: плоский дисплей и резная, ночной черноты статуя. Ларри в группе 201 трансгуманитарного факультета описал свою теорию работы с находками: найденное последним - обрабатывается первым, каждый год закупается чистая простыня, на ней пишется дата и на нее кладется годичный слой барахла. Многие считали, что это - одна из шуточек Ларри. Но из-под свалки действительно виднелась простыня.
От настольной лампы под потолок ползли резкие тени. Громоздящиеся у стен ящики, казалось, вот-вот рухнут. Свободное пространство на стенах было занято постерами. Эти постеры одна (не самая главная) из причин, по которым Ларри был сюда сослан: они были тщательно продуманы так, чтобы оскорблять любую разумную общественную группу. На стуле для посетителей тоже грудой было навалено… что-то. Ларри смахнул это на пол и пригласил Хамида садиться.
- Конечно, я тебя помню по трансгуманитарному. Но зачем было это вспоминать? Ты же владелец Болтуньи, и ты сынок Хаса Томпсона. - Ларри сел в свое кресло.
«Я не сынок Хаса Томпсона!»
- Простите, я ничего другого не успел придумать. Но я пришел как раз насчет Болтуньи. Мне нужен совет.
- Ага! - Знаменитая лягушечья улыбка Фудзиямы, одновременно и невинная, и хищная. - Тогда ты пришел куда надо. Чего б хорошего, а советов у меня полно. Но я слышал, ты бросил Университет и ушел работать в бюро Туристов?
Хамид пожал плечами, стараясь не выглядеть слишком задетым.
- Да, но я уже был на последнем курсе, и Американской Мысли и Литературы знал побольше многих выпускников… а Караван Туристов будет здесь только полгода, а потом - кто его знает, сколько пройдет до следующего? Мы им показываем все, что я только могу придумать. На самом Деле, мы им показываем больше, чем есть чего смотреть. Ведь еще сотня лет может пройти, пока сюда прибудет еще один.
- Может быть, может быть.
- И как бы там ни было, я многое узнал. Я почти с половиной Туристов перезнакомился. Но…
На Средней Америке жили десять миллионов человек. Не меньше миллиона питали романтические грезы о том, чтобы попасть Вовне. Не менее десяти тысяч отдали бы все, что у них было, чтобы выбраться из Медленной Зоны, жить в цивилизации, охватывающей тысячи миров. Последние десять лет вся Средняя Америка знала о грядущем прибытии Каравана. Почти все эти годы - половину своей жизни, всю, после того, как он ушел с математического, - Хамид провел, готовясь, обучаясь тому, что могло бы дать ему билет Вовне.
И тысячи других работали не менее усердно. В эти десять лет каждый Факультет Американской Мысли и Литературы на всей планете был набит под завязку, а за сценой происходило еще больше. У правительства и больших корпораций были секретные программы, не обнародованные до самого прибытия Каравана. Десятки людей действовали с дальним прицелом, ставя на то, что никто, кроме них, не считал нужным Внешникам. Были среди них глупцы: спортсмены, шахматисты мирового класса - они в огромном населении Вовне могли рассчитывать только на какой-нибудь восьмой разряд. Нет, для проезда туда нужно было что-нибудь необычное… необычное для Вовне. А тут мало что можно было придумать, кроме оригинальности Старой Земли: хотя и ее можно было преподнести неожиданным образом. Джилли Вайнберг, способная, но не блестящая студентка АМЛ, когда Караван прибыл на орбиту, обошла Турбюро и представила себя Туристам как Подлинную Американскую Болельщицу и куртизанку первого класса. Этот подход менее откровенно и менее успешно использовали многие соискатели обоих полов. Для Джилли это оказалось билетом Вовне. Самое смешное, что ее спонсором стал один из немногих негуманоидов в Караване - моллюск с Лотлримара, которому в кислородной атмосфере не прожить и секунды.
- Я бы сказал, что я в хороших отношениях с тремя Внешниками. Но есть не менее пяти гидов, которые умеют устраивать представления получше. И вы же знаете, что Туристы собираются оживить еще четверых анабиотиков из экипажа основателей Средней Америки. Этим ребятам билет гарантирован, если они захотят. - Люди, ставшие взрослыми еще на Старой Земле, две тысячи световых лет отсюда и двадцать тысяч лет тому назад. Кажется, у Средней Америки сейчас нет более ценного экспортного товара. - Если бы они прибыли хоть на пару лет позже, когда я получил бы диплом… может быть, сделал бы себе имя…
Наступило молчание, полное жалости к себе, которое прервал Ларри:
