Торжествующие мурлоны проволокли по полу возмутителей спокойствия, и по одному вышвырнули во двор. Старший вякнул с крылечка нечто назидательное, и захлопнул дверь за собой. Хитрецу под руку попался небольшой булыжник. Необходимое движение было уже заранее отработано на слизи. Булыжник просвистел в воздухе и глухо бухнулся в деревянную дверь, но мурлоны на провокацию не отреагировали.

- Эх, йешки-барабошки! – воинственно пропищал Умник, тоже выбирая подходящий метательный снаряд.

Некоторое время ташасы развлекались швырянием камней, но, в отсутствии видимых результатов, это занятие им быстро приелось.

Башня Квадруна Ворчливого была самая что ни на есть классическая. Идейным центром ее был магический источник особо значимой для алхимика земляной стихии и невообразимой мощности. На физическом плане источник проявлялся в образе груды каменных валунов, сваленных в причудливую композицию. Из самого центра бил фонтан зеленых звездочек, красиво тающих в воздухе. В астрале груда камней представала величественной мерцающей пирамидой, над которой нависал стихийный преобразователь. Сложная такая конструкция, издали похожая на призрачного паука, пронзенного раздваивающимся копьем. Над преобразователем парил аморфный фантом. Скорее всего, астральное отражение какой-то конструкции из других тонких планов. Все они в астрале отражались, но так мутно, что толком и не поймешь ничего. Другое дело, голем, застывший рядом с источником на физическом плане. Четкий, осязаемый и вполне натурально перекосившийся. Учитывая, насколько уже обросло мхом его каменное тело, застыл он основательно и далеко не вчера.

Вокруг источника располагался сад. В одном из его уголков Квадрун выращивал редкие для побережья травки, остальная часть зарастала самостоятельно и совершенно бесконтрольно. Сад был окружен высокой каменной стеной. Разумеется, никому бы и в голову не пришло забраться без приглашения во владения высшего мага, величайшего алхимика современности и члена Ученого совета. Потому стена существовала исключительно как дань традиции и никого не заботило, что она вся поросла снизу мхом, а сверху – плющом. На севере в это каменное кольцо вклинивалась собственно башня, высоченная и некогда лазурная, но уже давно не крашенная. Вот позолоченные шпили – те явно были окружены регулярной заботой. На башне сверху вниз было укреплено целых восемь штук. Каждый был строго ориентирован на одну из проходящих в воздухе силовых линий. От недостатка магической энергии Квадрун Ворчливый не страдал.

Хозяйственные пристройки к башне располагались с внутренней стороны кольца. Примыкающее к ним пространство было старательно засыпано песком, призванным символизировать наличие дворика. Самые неприхотливые растения прорастали прямо через песок, нахально игнорируя замысел неизвестного архитектора. Ни Квадрун Ворчливый, ни его мурлоны им в этом не препятствовали.

- Ну и что теперь? – недовольно спросила Лохмушка.

- Я хочу есть, - заявил Толстяк.

- Травку пожуй, - посоветовала Лохмушка.

Толстяк выдернул из земли травинку, и целиком запихал в рот. Пожевал, скривился и выплюнул.

- Не вкусно, - вынес он свой вердикт. – Вот суп вкусный был.

- Суп… Эти жадюги и ложку тебе облизать не дадут, - проворчала Лохмушка. – Сам же видел.

- А Создатель велел, если что, к мурлонам обращаться, - возмущенно напомнил Умник.

- А он мурлонам это сказал? – хмуро уточнила Лохмушка.

- Ой! Наверняка забыл, - встряла Балаболка. – Он же у нас такой занятой. Надо пойти к нему, и напомнить. А еще на этих хамов пожаловаться. Клок волос вырвали! Целый клок. Представляете?!

- Да чего там представлять, - проворчала Лохмушка. – Вон видно все.

- Где? Ох, йешки-барабошки!

Балаболка присела на краю лужицы и, кося глазом на свое отражение, начала приводить себя в порядок. Лохмушка, глядя на нее, тоже занялась своей внешностью. Недавно прошел дождь, песок был мокрый и в изобилии прилип к шерстке, когда ташасы слетали мордочкой вперед с крыльца. Хитрец швырнул еще один камень. Этот угодил в медную ручку, и та возмущенно звякнула. Мурлоны внутри сохраняли выдержку.

- Если они дверь не откроют, мы обратно не попадем, - сказал Хитрец.

- А давайте ее сломаем! – воинственно предложил Толстяк.

- Давайте!

Ташасы дружно взлетели на крыльцо. Хитрец при этом отдавил хвост Толстяку, а тот - Балаболке и Лохмушке. Дымчатая ташаска между делом наступила на лапу Умнику, а розовая - Хитрецу. Возмущенно попискивая друг на друга, ташасы забарабанили в дверь. Толстяк налегал плечом, остальные били лапками, попеременно путая верхние и нижние. Дверь не поддавалась.

Умник спрыгнул на ступеньку вниз, и озадаченно почесал затылок.

- А что потом?

- О чем ты? – не понял Хитрец.

- Там за дверью эти жадюги, - развил свою мысль Умник. – Они все равно нас дальше двери не пропустят.

Ташасы приуныли.

- Значит, мы так тут и останемся? – печально пропищала Лохмушка. – Как же, маленьких все обидеть норовят.

- А как было бы здорово вырасти, - мечтательно протянула Балаболка. – Представляете, бац – и мы уже выше вон той стены. Или еще выше. Эти жадюги, как нас увидят, так сразу и удерут. А потом…

- А потом ты вымахаешь так высоко, что я больше не услышу твоих глупых фантазий! – фыркнула Лохмушка.

Балаболка хотела плюнуть ей в ухо, но Хитрец вовремя сунул розовой ташаске лапку в пасть.

- Погоди, Балаболка, - скомандовал он. – Всем тихо. Умник, думай. Что нам теперь делать?

Зеленый ташас озадаченно потер подбородок. Другие притихли. Балаболка молча укусила Хитреца за кисть. Тот отдернул лапку и тихо зашипел.

- Дверь маленькая, а Создатель большой, - задумчиво протянул Умник. – Да и тот, губернатор, совсем не малютка. Должна быть другая дверь.

- Молодец! – радостно проревел Толстяк, и так хлопнул зеленого ташаса по спине, что тот слетел с крыльца.

Остальные тотчас запрыгали следом. Умник едва успел отскочить в сторону. Быстро обследовав двор, ташасы обнаружили еще три двери. Первая, приоткрытая, вела в абсолютно пустой сарай с прохудившейся крышей. Вторая была еще меньше, чем кухонная. К этой дверце привалился огромный, с пол нее, амбарный замок – основательно проржавевший и вросший в землю. Создавалось впечатление, что его не отпирали уже несколько веков.

Третья дверь обнаружилась в самой башне. Утопленная в стену и почти неприметная со стороны, она, тем не менее была достаточно большой и для Создателя, и для губернатора, и даже для титана, надумай он посетить великого алхимика. К двери вели три ступеньки, аккуратно выкрашенные лазурной краской с золотыми блестками. Ташасы бодро взбежали по ним… и еще бодрее сбежали обратно. Дверная ручка была выполнена в форме спящего на дереве черного дракона. Змееподобное, с двумя рядами острых шипов на спине, тело обвивало ствол, а кожистые крылья были широко раскинуты в стороны. Как хвататься за такую ручку – не понятно, да оно и не потребовалось.

Едва ташасы запрыгнули на первую ступеньку, дракон отрыл глаза. Два сверкающих рубина недружелюбно оглядели пришельцев. Дракон соотнес увиденное со списком приглашенных, не обнаружил соответствия и угрожающе разинул пасть. Ташасы испуганно замерли. Из пасти вырвалось злобное шипение, за которым последовала струя синего магического пламени. С испуганным писком ташасы отскочили на безопасное расстояние. Дракон рыкнул напоследок, закрыл глаза и притворился спящим. Хитрец швырнул в него камнем. Дракон моментально проснутся, ловко поймал камень зубастой пастью и проглотил его. Ответная порция синего пламени заставила ташасов отскочить еще дальше. Дракон страшно зашипел и угрожающе замахал крыльями, всем своим видом давая понять – здесь прохода нет и не будет!

Ташасы совсем приуныли. Окна в башне начинались довольно высоко. Для маленьких ташасов даже можно было сказать: запредельно высоко. Конечно, ниже облаков, но не намного. К тому же башня, в отличие от стены, не была увита плющом. На втором ярусе окон башню опоясывал широкий балкон. Его решетчатые перила не являлись преградой для маленьких и ловких ташасов, но ведь на эту верхотуру еще залезть надо было.