Драгоценный король почесал костлявое плечо, ухмыльнулся и на мгновение принял позу глубокой медитации, положив ладони на обвитые четками колени.
- Аум, - гулко и протяжно вымолвил он.
Остальные выпрямили спины и повторили священный слог, правану, творящий звук, чьими: вибрациями была создана вселенная. Затем из горла Гьялпо Ринпоче восстал Воздушный Конь - звуки «аум мани падме хум», - и собравшиеся потянулись к своим четкам.
Джигме, перебирая четки» пытался медитировать на каждом звуке, до конца постигать его цвет, тембр, смысл. «Аум» - белизна и связь с богами. «Ма» - синева и связь с титанами. «Ни» - желтизна и связь с людьми. «Пад» - зелень и связь с животными. «Ме» - краснота, связь с гигантами и полубогами. «Хум» - чернота и связь с узниками чистилища. Каждый слог - это целое царство, он принадлежит к отдельному виду сущего, а вместе они образуют вселенную зримую и незримую.
- Хри! - грянули собравшиеся в унисон, знаменуя этим конец 108-го повторения. Воплощение улыбнулось и попросило чая у черной статуи. Каменный демон зашаркал по толстому ковру и наполнил золотую пиалу. После чего заглянул в глаза инкарнации.
- Освободи меня! - попросила статуя.
Гьялпо Ринпоче снисходительно посмотрел на демона:
- Скажи откровенно, ты достиг просветления? На это демон ничего не ответил.
Снова улыбнулся драгоценный король:
- Тогда лучше налей чаю доктору О'Нейл.
О'Нейл взяла пиалу, хлебнула и отпустила демона. Он зашаркал обратно на свой пьедестал.
- Мы должны решить, какой ответ дать послу !юрк, - произнесло воплощение.
Доктор О'Нейл опустила чашку:
- Я против ее присутствия на этом собрании. Санги - раса непросветленная, жестокая. Жизнь они воспринимают не как поиск высшего смысла, а как борьбу с природой. Они уже покорили целые биологические виды; дай им возможность, проделают это и с нами.
- Оттого-то я и согласился на строительство боевых кораблей, - произнесло воплощение.
- Санг вхожа в Библиотеку из монастыря Ньингмапа, где она поселилась, - сообщила О'Нейл. - А в Библиотеке хранится вся наша стратегическая информация. Наши же знания могут быть обращены против нас.
- Истина вреда не причинит, - заявила мисс Тайсуке.
- Нельзя открывать всей правды непросветленным, - возразила О'Нейл. - Правда может быть опасна для тех, кто не готов правильно учиться и мыслить. - Она повела вокруг рукой, имея в виду весь мир, лежащий за пределами дворца. - Кому, как не нам, живущим на Ваджре, это знать? Разве не из наших стен вышла половина шарлатанов, которые говорят доверчивым полуправду и рискуют лишить просветления и себя, и тех, кто им внемлет?
В молчании Джигме выслушал О'Нейл. Вместе с Отцом Гарбаджалом она возглавляла партию консерваторов, демонстративно пекущихся о защите царства. На эту тему и раньше случались споры.
- Знание удержит сангов от опрометчивых шагов, - произнес Джигме. - О нашем военном потенциале они ничего не узнают. Зато выяснят, что их экспансия не идет ни в какое сравнение с человеческой. Надеюсь, это предотвратит агрессию.
- С таким же успехом они могут прийти к выводу, что необходимо вооружиться до зубов, - вступил в дискуссию Отец Гарбаджал. - И так санги - донельзя милитаризованная цивилизация, а как они угнетают завоеванные расы! Нет, они вполне могут начать подготовку к войне.
- Не только могут, а обязательно начнут, - кивнула О'Нейл. - Наше посольство живет на крошечном планетоиде, оно не способно определить степень грозящей нам опасности, а если и способно, не имеет возможности отправить эту информацию в Библиотеку. Мы же позволяем послу сангов разгуливать по нашей территории и показываем ей все, к чему она проявляет интерес.
- Библиотека как средство устрашения, - проговорил Джигме. - Пусть они знают, сколь огромна сфера нашего влияния, пусть подумают о том, во что им обойдется завоевание человечества. У них просто нет таких ресурсов.
- Одного устрашения явно мало. Необходимо ликвидировать угрозу вторжения сангов, как была ликвидирована угроза разделения человечества на еретические культы при жизни третьей и пятой инкарнаций.
- Значит, джихад? - спросила мисс Тайсуке. Ненадолго воцарилось молчание. Прямолинейность Тайсуке покоробила всех, даже О'Нейл.
- Сейчас все человеческие общины живут в мире под властью Библиотеки, - сказала О'Нейл. - Достичь этого удалось отчасти благодаря силе, отчасти благодаря обращению в нашу веру. Санги на обращение не пойдут никогда.
Гьялпо Ринпоче кашлянул, прочищая горло. Остальные дружно умолкли. До сего момента воплощение слушало их молча, с лицом сосредоточенным, но бесстрастным. Ринпоче имел обыкновение выслушивать других, прежде чем говорить самому.
- Третья и четвертая инкарнации ни единым словом не поддержали джихад, который был объявлен от их имени, - наконец произнес он. - Они не желали брать временную власть.
- Но они и не высказывались против святого воинства, - возразил Отец Гарбаджал.
Старческое лицо воплощения вдруг сделалось непривычно суровым. Руки сложились в мудру назидания:
- Разве Шакьямуни в «Ангуттара Никайя» не говорил о трех способах содержать тело в чистоте? Не совершать супружеских измен, не красть, не убивать живых существ. Да как может воин отнимать жизнь во имя веры и оставаться верующим?
Снова наступила тишина, на этот раз долгая, тяжелая. Только Отец Гарбаджал, чья тантрическая школа краткого пути учила многим способам устранения врагов, оставался непоколебим.
- Санги прибыли нас изучать, - сказал Гьялпо Ринпоче. - Ну а мы будем изучать их.
- Они несут скверну! - На лице О'Нейл отражалось упрямство. - Они опасны.
Мисс Тайсуке лучезарно улыбнулась:
- А разве Махапаринирвана-сутра не говорит, что в труднейших жизненных обстоятельствах мы должны хранить веру в Будду, и тогда даже людей с нечистыми помыслами сможем подвигнуть на чистые поступки?
Джигме испытал облегчение. Молодец Тайсуке, удачно вставила цитату. Глядишь, и удастся упрямому воплощению выиграть спор, утихомирить ястребов.
- Посольство останется, заявил драгоценный король. - Ему будет предоставлена свобода передвижения по Ваджре, это не относится только к святилищам. А мы должны вспомнить клятву Амиды Будды: пусть я достиг Будды, я не буду совершенным, пока люди, слыша имя мое, не познают истину о жизни и смерти, не обретут абсолютную мудрость, коя сохранит их ум в чистоте и покое посреди вселенской алчности и страдания.
