— Хм, давай. И как будем отдыхать?

— А как ты хочешь? — Девушка сузила глаза и посмотрела на меня. При этом её лицо как-то странно приблизилось к моему.

— Я бы сказал, что можно было бы поиграть в теннис, но за свою жизнь я играл только в пеннис… — Решил шуткануть я. — Да и теннисного корта у меня нет.

— А пеннисный, типа есть? — Ответила та и приблизила лицо ещё поближе к моему.

Вновь нависло молчание. Я судорожно соображал, чтобы ещё спиздануть. Хотя понимал, что, походу, мы сейчас, наконец, поцелуемся. Это неминуемо шло, и это должно было произойти.

«Ну, мужик, бери себя в руки и сделай это!» — Скомандовал я себе.

— Знаешь, Алёна, ты, может, и ахуеешь, но я сейчас хочу… — Начал было я, но меня прервали.

— Эй, вы чем тут занимаетесь? — Услышал я знакомый до боли голос.

Мы с Алёной подпрыгнули и отстранились друг от друга. В дверях стояла Лия.

— Математической статистикой, ты-то настолько тупая, что даже слов таких не знаешь! — Заметила Алёна.

— Зато я знаю слова «пошла в жопу» и «не умничай». — Усмехнулась та. — Вы хоть ели?

— Да, кстати, не хочешь поужинать? — Алёна взглянула на меня.

— Конечно же он хочет, особенно, если мы сейчас пожарим мяса с картошкой и луком. А ты бы могла тут не охмурять парня, а заняться реальными делами по готовке еды.

— Сестрёнка, тебя легонько послать или прям так жёстко, что ты потом всю ночь плакать будешь? — Спросила ласково Алёна.

— Плакать я буду только над осознанием, что моя сестра любит корчить из себя умную, но на самом деле ничуть не умнее пробки от бутылки. Ладно, я пока пойду переоденусь, а вы продолжайте сосаться. Только недолго, а то ужин надо готовить. — Лия исчезла в дверях.

— Ты извини её, она немного тупенькой родилась. — Проговорила раскрасневшаяся девушка. — Врач её уронил при родах головой о кафель.

— Аха-ха-ха, блять! Как же я обожаю близнецов. Вы можете друг друга обсирать, и при этом любите друг друга при любых обстоятельствах!

— Так же можно делать с любым человеком, если считаешь его родственной душой. — Заметила Алёна.

— Да, наверное… Но, как таковой родственной души у меня никогда не было. Лёха крутой друг, но обычно, когда его обсираешь, он крякает и надувается, как геморрой. А когда я ему показал песню группы «Пьяный дед мороз детям подарил навоз», то он вообще сказал, что я ебанутый.

— Ха-ха! Обязательно покажешь мне потом эту песню. Ладно, я пойду чистить картошку. Ты же останешься на ужин?

— А отец твой, случаем, скоро не должен прийти?

— Не знаю. Наверное, как замочит пару конкурентов, то вернётся. — Пожала Алёна плечами.

Я в ахуе на неё посмотрел.

— Папа не раньше девяти возвращается с работы, выдохни, дурилка! — Рассмеялась девушка. — Хочешь ещё кофе? Я знаю, что он тебе понравился!

— Эм… да, не отказался бы.

— Тогда попёрли на кухню. В задницу эту мат. статистику!

На кухне мне налили кофе и бережно усадили за стол, а затем Алёна начала чистить картошку.

— Может, помощь нужна? — Спросил смущённо я.

— Не волнуйся, Макс, с чем-чем, а с картошкой я и в одиночку могу справиться! — Алёна весело мне подмигнула.

Через несколько минут пришла Лия. На ней была домашняя милая полосатая футболка и шортики. Я старался не смотреть на жопу Лии, и смотреть на жопу Алёны, но у той были слишком необтягивающие штаны, из-за которых её сочную попку не было видно. А вот у Лии всё отлично вырисовывалось в этих шортиках, и я решил, раз уж это сёстры-близнецы, то какая разница, на чью жопу я смотрю, главное, о чьей жопе я думаю.

Девчонки весело болтали, иногда обсирали друг друга, иногда спрашивали что-нибудь у меня.

— Макс, ну, так что, какие у тебя намерения на мою сестру? — Спросила Лия, когда мы уже уселись за стол и приступили к блюду.

Я чуть не выплюнул картошку обратно в тарелку.

— В смысле «какие»⁈

— Ну, поматросить и бросить или что посерьёзнее?

— Лия, тебе когда-нибудь опрокидывали тарелку с картошкой на голову? — Ласково поинтересовалась Алёна.

— Нет, ни разу. Но зато помню, как после парикмахерской твою новую причёску облили дети с балкона. До сих уссыкаюсь, как вспоминаю твоё лицо! — Рассмеялась сестра.

— Тебя тогда тоже облили. — Заметила Алёна.

— Но лицо такое было только у тебя! — Лия усмехнулась.

— Лучше расскажи, как у тебя день прошёл! — Староста решила сменить тему, что впрочем мне очень понравилось. Я был не особо доволен тем, что меня начинают прижимать к стенке расспросами о моей симпатии к Алёне.

— У меня? Ну, эм… Сперва лекция по теории русского, потом практика по информатике, далее вышмат, и в довершение ко всему — семинар по технике перевода. Всё, что я хочу сейчас — это лечь в горячую ванную и ни о чём больше не думать. Но могу уступить её вам. Так что у вас, кстати?

— Да уж, с тобой хрен тему переведёшь… — Недовольно пробурчал я.

— Да, а вы пытались? Не заметила! Так что, Макс? Ты какой-то скромный сегодня! Когда ты трахал снеговика, то был куда раскованнее.

— Так я был и пьянее раз в десять! — Заметил я.

— Это ты его засмущала, тупица! Берёшь и прямо в лоб бьёшь. — Заметила Алёна. — Лучше бы рассказала чего интересного, например, какую ты новую песню написала.

— Ты пишешь песни? — Охуел я.

— Ага, да, так и слушай эту дуру. Не пишу я ничего! — Ответила Лия и дала Алёне лёгкий подзатыльник.

— А чего засмущалась-то, а? — Рассмеялась сестра. — Макс вот сегодня узнал, что я немного рисую. А ты у нас любишь на гитаре играть. Давай, после ужина сыграешь нам свою последнюю песню?

— Нет, спасибо, я лучше сразу голая выбегу на улицу и буду предлагать каждому сделать фото со мной на память. Позориться, так по максимуму!

— Ха-ха, я бы на это посмо… — Я резко замолчал, осознав, что сморозил хуйню. Это, конечно, весело и могло прозвучать, как шутка, но, блять, Алёна легко могла приревновать к тому факту, что я хотел бы посмотреть на голую Лию, а не на неё. Хотя… Блять, о чём я думаю? Девки же меня троллят!

— А чего замолчал, а? — В глазах Лии сверкнул недобрый огонь.

Алёна внимательно на меня смотрела, и я не мог понять: это укор в её взгляде, разочарование или весёлая искорка.

— Да я это… Подумал, что если Лёха выбежал бы голым на улицу и предложил кому-нибудь с ним сфоткаться, то люди первым делом вызвали бы службу по поимке агрессивных свиней, и его увезли либо на свиноферму, либо в зоопарк… — Решил отшутиться я.

— Ха-ха, как же ты не любишь своего друга. Что бы он сказал, будь тут? — Спросила Лия.

— Наверное, как всегда. Разрыдался бы и убежал домой. — Пожал я плечами.

— Вот Лёша, к слову, распиздяй. — Заметила Алёна. — Извини, Макс, но по-другому сказать не могу. Ладно, что учится он неважно, но, блин, мог бы почаще ходить. Я постоянно в деканате только и выслушиваю за него! Ещё и отмазывать пытаюсь!

— Да чё тут отмазывать? Говоришь, что он налопался несвежих сосисок и теперь собирает паззл из коровы в своём унитазе. Это будет канать на каждый день.

Девчонки так и прыснули. Затем тема как-то плавно перешла к Лии (видимо, Алёна всё же смогла потушить её бдительность).

— У тебя как там с твоим возлюбленным?

— Шварцнеггер младший предложил сгонять на лыжный курорт на каникулах. С нами пойдёшь?

— Чтобы смотреть, как вы сосётесь там постоянно, вместо катания? — Усмехнулась Алёна.

— Бери Макса, будем на пару сосаться!

— А почему Шварцнеггер младший? — Усмехнулся я, а заодно снова отвёл тему от нас с Алёной.

— Ты его видел? Накачался, как камаз. Банки такие, что я их обеими руками обхватить не могу. Дурак перекачанный! — Лия закатила глаза.

— Ой, вот не говори, что тебе не нравится!

— А ты не говори, что не знаешь, что мне нравятся дрищи! Ну, ладно, там немного подкачаться, но чёрт, дебил вообще из спорт-зала не вылезает!

— Впервые вижу девушку, которая возмущается, что встречается с парнем в хорошей форме! — Заметил я.