— Спросила, почему ты был такой грубый. Я ответил, что ты всегда такой.

— Я всегда такой только с жирными. — Я хлопнул Лёху по пузу. — Продолжай.

— Она попросила поговорить с тобой. Сказала, что Надя сильно влюбилась в тебя, и что ты просто обязан хотя бы разок сходить с ней на свидание.

— Никому я ничего не обязан! — Выпалил я.

— Я пообещал с тобой поговорить, но предупредил, что ты категорически отрицательно настроен на всю эту заварушку.

— Естественно, отрицательно. В этой девке кило двести! Пиздец. Заебала. Вон, опять палит на меня, сраная дуроёбина.

— Макс, не завидую я тебе.

В этот момент откуда-то сверху мне в ебло прилетел кусок смятой бумажки.

— Блять, ну, что за бомжи ебулгузят тут! — Возмутился я и развернул комок.

Там красивым почерком было написано: «Твоя любовь не сводит с тебя взгляд. Ответь уже взаимностью!».

Я обернулся и отметил, что выше на два ряда передо мной сидела Алёна. Девушка смотрела прямо на доску, делая вид, что меня не замечает, но уголки её рта были слегка скривлены в немой улыбке.

Издевается да и только! Я же знаю, что это её почерк.

Только я решил начать слушать лекцию, как, пацан в очках, сидевший рядом, всучил мне свёрнутый листок со словами:

— Тебе просили передать.

— Бляяяять! — Прошипел я.

Я с большой неохотой развернул листок. Там розовыми чернилами было написано: «может, помиримся?».

— Бляяяяяяяяяять! — Ещё истошней прошипел я. — Хочешь угарнуть? — Я повернулся к Алексею, но тот уже храпел на парте.

Я отметил, что жируха снова пялится на меня, показательно порвал её записку и упал тоже мордой в парту. А всего-то не надо было дрочить в универе. Может быть, тогда бы всё обошлось.

* * *

Наконец-то, кончился учебный день. После всей этой хуйни мне хотелось погрузиться в мир чудесной Империи хаоса и забыться.

— Куда так торопишься, я не успею покурить! — Возмущался Лёха.

— Не хочу встретиться с этой пиздой. Давай, скорее сядем на автобус и съебёмся домой!

— Макс, мне кажется, ты ёбнулся. — Лёха поджигал на бегу сигарету.

— Нет, ёбнулась ты ебанашка, которая меня преследует!

— Успокойся, никто тебя не преследует. Просто ты двинулся крышаком от своей любви.

Я пизданул Лёху по пузу сильнее обычного. Мы заскочили в нужный автобус. Сидячих мест не оказалось, потому пришлось ютиться у окна.

— Макс, ты же отшил её. Видимо, ты это сделал как-то неправильно, раз она ничего не поняла. — Заметил друган.

— Я сделал это максимально правильно, когда послал её нахуй. У тебя нет ощущения, что за нами следят?

— Чего? — Лёха обернулся. — Ты точно крышаком поехал.

— Не знаю, возможно.

— Тебе надо с ней нормально поговорить. Дать понять, что у вас ничего не получится. Скажи ей, что у тебя есть девушка. Она сразу отстанет.

— Точняк, я и забыл об этом умном ходе. Надо так сделать. Ну, пиздец, в моей жизни такой хуйни ещё не было. — Я взглянул в окно.

— Макс, а как ты думаешь, я нравлюсь Рите? — Спросил, вдруг, Лёха.

— Что? Рите? Блять, да она жирная, как и ты. У тебя все шансы к ней подкатить.

— Она не жирная, блять! — Друг с силой меня толкнул. — У неё просто большие формы.

— Ну, сиськи, надо отдать должное, громадные. Но в остальном тёлка на любителя. Такие не пользуются спросом. Так что у тебя все шансы.

— Ты её сейчас ещё и страшной назвал? — Лёха упёр руку в бок.

— Я такого не говорил. Она не страшная и не красивая. Ладно, хуле ты со мной спорить собрался, если мне она, как женщина, не нравится? У всех разные вкусы, набить твоё очко баблгамом. Если ты уж так тащишься по ней, то предложи сходить на свиданку.

— Я боюсь… Она, вроде, нормально со мной общается, даёт наставления, но, вдруг, я ей не нравлюсь. Я ведь жирный…

— Так и она не фитоняшка. Ну, ответит отказом, забьёшь хер. Что такого страшного? Важно действие, а сомнения хуета.

— Ты как альфач сейчас говоришь! — Усмехнулся Алексей.

— Я сейчас говорю, как зашуганный алкаш, который прячет последнюю чекуху от жены. Меня не покидает странное ощущение, что за нами следят!

— Макс, успокойся, всё нормально!

Когда мы вышли на нашей остановке, то мне как-то стало полегче. Ещё немного и дом, и об этом страшном дне можно будет позабыть.

Мы топали через дворы, Алексей курил и болтал о какой-то хуйне. А я всё время озирался по сторонам. Странное ощущение, которое посылала мне моя жопа, сегодня не было связано с говном. Мне всё время казалось, что за мной следят, но за нами не было следа. Видимо, Лёха прав, и я просто-напросто ёбнулся.

— … в общем, это очень странно. — Закончил Алексей.

— Что странно? — Удивился я.

— Что Маргарита встречала день Святого Валентина с нами, а не с кем-то.

— Блять, лысый о расчёске, а толстый о сардельке. Подкати уже к ней и всё.

— Я не знаю…

Я не слушал друга. Я радовался, что через пару шагов будет мой подъезд. Я оглянулся в последний раз, и проговорил:

— Бляяяять…

— Что такое? Я неправильно мыслю? — Удивился дружбан.

— Моё чутье меня не подвело. — Объяснил я. — Что тебе, блять, надо? — Я двинулся к жирухе, которая была метрах в двухсот от нас.

— Ёбаный рот… — Только и проговорил Лёха, когда тоже её заметил.

— ЧТО ТЕБЕ НАДО, ЕБАНУТАЯ? — Крикнул я на жируху.

— Просто провожаю тебя до дома. — Ответила та.

Я отметил, что она подкрасила глаза и губы, но красивее она от этого не стала.

— Ты совсем припизднутая? Ты чего до меня доебалась? Я непонятно тебе объяснил всю ситуацию?

— Да чего ты психуешь? — Тёлка хихикнула.

Ей сейчас было весело. А, вот, мне не очень.

— Блять, блять, блять, как тебе объяснить-то? У меня есть девушка, отстань от меня.

— Нет у тебя девушки. — Саломясокомбинат расплылась в улыбке.

— А, ну, да, тебе виднее, конечно же. Но вынужден тебя огорчить…

— Максим, не ври мне. Я слышала, как в автобусе твой друг предложил тебе это сказать. Но это неправда. — Тёлка весело хлопнула в ладоши.

— Ты ещё и в автобусе меня пасла⁈ Ты… Ты… Блять, я не знаю, как тебе объяснить, что ты мне не нравишься. Я не хочу строить с тобой отношения. Отъебись от меня, по-хорошему, потому что, если начнётся «по-плохому», то тебе придётся долго и упорно заштопывать свой анус!

— Ого, ты мне, что, предлагаешь анал? Я не против!

— Пиздос, это просто, как ссать против ветра, вроде, и делаешь всё правильно, но всё равно остаёшься весь в моче. — Я тяжко вздохнул, развернулся к своему дому и зашагал. — Встретимся в империи хаоса. — Я хлопнул Лёху по пузу и потопал в свой подъезд.

* * *

— Максим, что-то случилось? — Спросила мама, заметив, как я ковыряюсь в картошке.

— Да так, в универе проблемы… — Отмахнулся я.

— Что именно?

— Да ничего особенного. Не хочу сейчас об этом говорить.

— Как надумаешь, буду готова выслушать. Не мучай картошку, если есть не хочешь. Идти отдыхай. На ужин приготовлю твою любимую лазанью.

— О, вот, это другой разговор! — Обрадовался я.

Выйдя в гостиную, я взглянул в окно, которое выходило на подъезд. Вроде, никого, но кто знает…

В империи меня уже встретил Лёха:

— Макс, прости, я ошибался!

— Да уж… — Выдохнул я. — Ебанутая.

— Может, тебе обратиться в полицию?

— И что я им скажу? Некрасивая тёлка подкатывает ко мне?

— О чём это вы? — Удивились близнецы.

— А, бля, вы тут… Ну, что поразвлекались вчера с девочками? Молоденьких хоть взяли? Ну, я имею ввиду, лет семьдесят или даже, прости господи, шестьдесят пять? — Спросил я.

— Очень смешно! — Отозвался Карл.

— Макс, ты, как сам не свой. Зачем обращаться в полицию? Тебя опять кто-то бьёт? — Спросил Герарт.

— Меня сталкерит жируха. Заебала, пиздец. Сперва подкатывала, теперь следит за мной!

— Огого! — Пропели близнецы. — Макс — завидный кавалер.