Раньше Ясон думал, что поступил умно, изолировав должностное лицо из «Интрейда», но теперь засомневался. Кто из них изолирован? Однако корабль принадлежал ему, и он мог ответить на этот вопрос. Ясон вышел из отсека в коридор; рослинг прыгал впереди, потом свернул в боковой переход. Пусть скачет, подумал Ясон, от него вреда не будет.

Закрывшись в лаборатории, он отключил экран. Всякий важный человек, покидающий сферу своего влияния, рискует. Хорошая лаборатория хоть и не обеспечивает полной защиты, но сводит риски до минимума.

Вставив руку в отверстие небольшого прибора, Ясон подождал, пока не почувствовал, как игла сначала вонзилась в плоть, а потом вышла из нее. Через несколько минут он уже читал результаты анализа: никаких следов наркотиков, гормональный баланс в норме. Заключение по наркотикам удовлетворило его, но вывод по гормональному балансу оказался неточен. Химически его тело не относилось ни к одной определенной категории, гландулярные реакции всегда оказывались выше или ниже нормы, но никогда ей не соответствовали. Он представлял собой гибрид, продукт слияния двух разных рас; неудивительно, что он ненормален, удивительно то, что вдруг стал соответствовать средним человеческим показателям. Ясон пожал плечами и решил примерно через час повторить анализ. Если он снова окажется нормальным, то появится повод для беспокойства. Наркотики, во всяком случае, не годятся для долгосрочного контроля над субъектом, на этот счет он не волновался.

Оставалось сделать другие тесты, и он выполнил их все. Ясон действовал с точностью и аккуратностью человека, не единожды проводившего их на себе. Окончательные выводы озадачили и встревожили его. Никаких следов гипноза, никаких элементов внушения ни в одном из участков мозга. Тем не менее, его рефлексы удивительным образом выровнялись, сгладились. Энцефалограф, который обычно скакал вверх-вниз, чертя свою кривую на графике, теперь комфортно колебался, не выходя за пределы средних показателей. Ясон много раз видел свои анализы прежде; теперь это был не он. О гневе и восторге он забыл, уныние и озабоченность оставили его. Таких рефлексов достигают применением наркотиков либо самыми изощренными методами гипноза, больше никак. Но ему пришлось исключить оба этих варианта; оборудование в лаборатории выше всяких похвал, в этом он был готов поклясться.

Значит, все-таки есть другой способ контролировать индивида. Потому что кто-то подавил его рефлексы. Если требуется доказательство, которого не могут дать приборы, то вот оно: он до сих пор не получил информации от Эйрсты. Не получил и не получит, пока не стряхнет с себя эту летаргию. Ясон не успел додумать мысль до конца: из задней части корабля донесся пронзительный крик. Он выскочил из лаборатории и захлопнул дверь. Побежал к каюте Эйрсты, но наткнулся на нее в коридоре.

— Оно на меня набросилось, — произнесла она дрожащим от гнева голосом. — Ты должен его убить.

Эйрста стояла перед ним растрепанная и полуголая. Очевидно, все произошло, когда она переодевалась. Никаких ран Ясон не заметил, а учитывая что напоказ она выставила почти все тело, серьезных повреждений Эйрста не получила.

— Рослинг? — спросил Ясон. — Я его назад в клетку посажу.

— Ты должен его убить, — настаивала она, уже близкая к истерике. — Оно забралось в мою каюту и прыгнуло, когда я переодевалась.

Не успел он возразить, как рослинг появился и потихоньку запрыгал в их сторону. Эйрста с визгом убежала. Ясон понял, куда она направилась, и опередил ее. Схватил пистолет со стола и поднял руку, не позволяя ей достать. В конце концов, рослинг — покладистая тварь, и он не собирался смотреть, как животное напрасно погибнет.

За ними следом в отсеке появился и рослинг. Эйрста снова умчалась, увидела первую открытую каюту и спряталась в ней, захлопнув дверь. Ясон нервно покрутил оружие в руках и сунул в карман костюма. Рослинг больше не казался миролюбивым, хотя Ясон рассудил, что может отключить его одним подзатыльником, если придется.

К его удивлению, рослинг поднялся на задние лапы. Потом подошел ближе и прыгнул к нему на руки.

— Ясон, — всхлипнул он.

Этот голос он узнал бы где угодно.

— Карлос!

Она ткнулась мокрой мордой ему в лицо — видно, хотела поцеловать. Потом соскользнула с его рук и закрыла снаружи дверь каюты, в которой укрылась Эйрста. Ковыляя, вернулась обратно.

— Ясон… — захныкала она.

Он отвел ее назад в отсек и усадил. Ему совсем не хотелось, чтобы Эйрста подслушала их разговор. Пока он во всем не разберется, Эйрсте тут не место.

— Может, расскажешь, зачем ты это сделала? — спросил он, когда Карлос перестала дрожать.

— Эта одна из моих лучших композиций, — с гордостью ответила она. — С нею я даже эксперта смогу одурачить.

Композиция? Грэнди говорил, что она составляет животных. До конца он тогда не объяснил, но, похоже, ее талант все-таки имеет прикладное значение — вопреки тому, что подумал Ясон.

— Как ты это делаешь?

— Гул отращивает волосы. Ты об этом знаешь. Но у него есть производная, которая делает кости эластичными. Мы ее используем при родах. Варьируя два химиката, я могу втиснуть свое тело практически в любую форму и удерживать в ней, сколько пожелаю.

Логично, что столь сложная субстанция, как гуп, имела множество производных, каждая из которых обладала особыми свойствами.

— Но зачем ты это сделала? — спросил Ясон.

— Мне пришлось, — выпалила Карлос. — Она собиралась женить тебя на себе.

— Мне кажется, я не собирался, — сухо заметил Ясон.

— Но ты уже женат! — воскликнула Карлос. Ты женат на ней, и на твоем месте это произошло бы с любым, кто не является рестапийцем.

Эйрста его обманула. «Заявление о намерениях», сказала она. На самом деле, все серьезнее. Практически, он стал ее мужчиной, сожителем. И, с юридической точки зрения, принял на себя обязательства. Он не знал об этом нюансе рестапийского права, но знал о других. Одна из статей гласила, что в смешанном браке супруг, не являющийся уроженцем Рестапа, лишается законных прав. На Рестапе или любом из его владений богатство Ясона будет принадлежать Эйрсте.

К счастью, существовал еще межзвездный закон. Состоял он в основном из лазеек. Ясон мог успешно оспаривать претензии Эйрсты где угодно, кроме Рестапа. Теперь он никогда не сможет туда вернуться.

Он хорошо начал, приготовив свою ловушку, а сам попал в другую, расставленную ею. Если, конечно, это ее ловушка. С какой целью ее расставили? Происходящее наверняка связано с его интересом к Крэнси и Мерхейвену.

Ясон упрямо склонил голову.

— Расскажи мне про все остальное!

— Пожалуйста, позволь мне это сбросить, — попросила Карлос, извиваясь под своей густой шерстью.

— У меня есть лаборатория, — с жалостью сказал он. — Но ты не найдешь там нужных химикатов.

— Чтобы вырастить, не найду. Но могу кое-что смешать, чтобы удалить.

Она ушла, а когда через четверть часа вернулась, Ясон снова смог узнать прежнюю Карлос. Коротко остриженные волосы так и остались золотистыми — цвет она изменить не могла. Карлос подрезала свою шерсть до приемлемой длины, так что ее покров вполне мог сойти за обычный ежедневный наряд. Ее бедренные кости почти выпрямились — мускулатура нивелировала воздействие химиката, сделавшего их эластичными.

Наружный осмотр пришлось отложить на потом. Ясон сел рядом с Карлос.

— Расскажи мне все, что знаешь.

Она неуверенно взглянула на него.

— На пикнике в тебе что-то переменилось, — сказала Карлос. — Не знаю, что, но чувствую. Я думаю, Эйрста с тобой что-то сделала. — Она глубоко вздохнула. — Мы не смогли увидеться с тобой, чтобы рассказать про это, но потом узнали, куда ты летишь, и я уговорила Грэнди взять меня на борт. Из клетки я все равно бы выбралась, но ты облегчил мне задачу, выпустив наружу. Я забралась в каюту Эйрсты, но она меня выгнала.