– Мне так плохо, Илон, – признаюсь подруге. – Не уверена, что выдержу, – мои губы дрожат.

– Все получится. Может прилечь хочешь?

– Нет, справлюсь, – улыбаюсь слабо.

Дальнейшие действия помню слабо. Я погрузилась в себя, почти не реагировала на происходящее. Очень много людей. Слез. Речи о том каким чудесным человеком был Зариф Маратович.

Промозглый воздух, постоянно срывающийся дождь. Вой свекрови, ее крики, что не может отпустить мужа. Все это разрывает душу.

Самое невыносимое – представлять, что так же хороню любимого. Неужели я настолько очерствела, что способна думать о таком?

Наконец мы снова возвращаемся в дом. Поездка с кладбища окончательно меня добивает. Рустам отправил Жанну и Илону в другую машину, а со мной усадил свою мать.

– Если с Айсаром случилось то же самое… Я не вынесу, слышите.

– Мам, прошу.

– Зато ей будто все равно! – тычет в меня пальцем обвиняюще. – Слезинки не проронила.

– Зачем вы так? – всхлипываю.

– Где мой сын? Мой дорогой мальчик.

– Марика беременна, помнишь? Не доводи ее.

– Как ты можешь со мной так говорить? – возмущается.

Отворачиваюсь, смотрю в окно.

– Ты даже не можешь удостоить меня ответом?

– Простите. Я не знаю что сказать.

– Соберитесь уже обе. Надо продержаться до вечера.

Да, еще поминки. Все готово, в доме накрыты столы, в самой большой зале. Глава семьи, Марат Эмирович, не поехал на кладбище. В последнее время он сильно сдал, сегодня появился в кресле– каталке. Старик выглядит крайне подавленным. Но увидев мальчика, Марата, названного в свою честь, усадил его рядом с собой.

Буквально недавно мы праздновали в этом помещении день рождения Айсара. Все радовались, веселились. Были так счастливы! Думать об этом невыносимо.

Гости рассаживаются. Звучат поминальные речи.

– Ты что–нибудь скажешь, Марика? – наклоняется ко мне Рустам. Отрицательно качаю головой. Свекровь одаривает неприязненным взглядом.

– Я хочу сказать! – вскакивает вдруг со своего места Жанна. – Я мало была знакома с Зарифом Маратовичем, увы. Но он успел увидеть внука. И это самое главное. Принял Марата, моего сыночка. Почувствовал родную кровь.

Впиваюсь ногтями в тыльную сторону ладони. Многие из гостей – родственники Багировых. Бросают на меня кто жалостливые, а кто довольно насмешливые взгляды. Наша семья теперь надолго станет предметом обсуждений. Я же – посмешищем. В лучшем случае. Стараюсь сидеть прямо, вытянувшись будто кол проглотила.

– Судьба, трагическая случайность развела нас с Айсаром по разные стороны. Мы потеряли друг друга, но смогли снова обрести!

– Что она несет? – шепчет Илона мне на ухо. – Совсем больная. Это похороны! Она их в комедию превратить хочет? Тебе надо встать и уйти, Марика. Хватит унижений.

– Но у меня есть новость, которая вселит в ваши души свет и надежду! – пафосно продолжает женщина в шляпе с вуалью. Больше никто не вырядился подобным образом. Она выглядит чужеродно, вызывающе.

Нелепо.

– Эта новость заключается в том, что я ношу еще одного наследника Айсара Багирова! Я беременна, – выпаливает Жанна, бросая на меня победный взгляд.

Глава 6

Я буквально перед этими словами вдруг подумала – ничего нелепей быть уже не может. Почему вообще эту Жанну сюда привезли? И вот, новая пощечина.

У меня темнеет перед глазами.

Вскакиваю, бегу не разбирая дороги, спотыкаюсь и задеваю высокую вазу, любимый раритет Эльвиры Таировны. Он разбивается вдребезги, слышу возглас свекрови… выбегаю из комнаты.

Илона догоняет меня в холле.

– Марика, как ты? Ну что за баба, у меня уже слов нет! Милая, держись. Как ты себя чувствуешь? Идем на кухню.

Как в тумане бреду под руку с подругой. Илона прикрывает за нами дверь. Как хорошо, что тут никого нет.

– Тебе накапать валерьянки? Сейчас поищу в ящиках.

Молча падаю на стул, закрываю лицо руками. Это была последняя капля. Я так не могу больше! Не выдержу! А мне ведь прежде всего о ребенке надо заботиться. Хочу оказаться как можно дальше от этого дома.

– Она лжет, я уверена. Марика, не принимай ее слова на веру! – Илона сует мне в руки стакан. Выпиваю горькое лекарство залпом.

– Не знаю, как еще ее обозвать.

Наше уединение нарушает Рустам.

– Илон, можно мне поговорить с Марикой наедине?

– Я даже не знаю… Дорогая, мне уйти.

Киваю, это все на что хватает сил. Слушаю их диалог отстраненно. Илона высказывает возмущение, Рустам утешает ее.

– Я тогда пойду, голова уже кругом идет.

– Илон, ты домой езжай, – говорю тихо. – Мы сейчас тоже поедем уже, да, Рустам? Я не могу тут больше находиться.

– Как же я тебя оставлю…

– Ты и так много для меня сделала. Правда. Приезжай завтра, отдохни для начала. Я тоже лягу спать.

Илона и так провела со мной много времени. У нее своя жизнь, мама болеет. Я не могу все время ее добротой пользоваться. Договорились, что она раньше уедет с поминок. Только я и подумать не могла, что случится все это…

– Рустам, пусть Нарим отвезет ее.

– Конечно. Он уже ждет, на улице.

– Ох, спасибо. Держись, дорогая. Завтра вечером приеду.

– Договорились, – я даже выдаю слабую улыбку.

– Мне так жаль, Марика, – хрипло произносит Рустам, когда подруга уходит.

– Ты тут ни при чем. Я в порядке. Только не хочу больше выходить туда. Еще и ваза, так неловко. Твоя мама сильно разозлилась?

– Да плевать на эту рухлядь, – отмахивается.

– Ты прав. Это просто глина. Мне надо уехать. От всего этого. Как можно дальше.

– Не говори так, – Рустам кладет руки мне на плечи. – Никто тебя не отпустит.

– А я и спрашивать не стану! – встаю резко. Отхожу, открываю ящики, сама не знаю, что ищу. Просто нервное. – Хочу, чтобы меня оставили в покое! Это настоящий цирк.

Как моя безоблачная жизнь могла превратиться в подобное.

– Марика… Рустам подходит ближе. – Я не смогу тебя отпустить. Но ты можешь уехать со мной.

– Что ты несешь? – озадаченно смотрю на него. Не понимаю.

– Я тебя люблю.

– Что?! – задыхаюсь. – Как ты можешь говорить такое?! – эмоции разрывают. Гнев, неверие, отчаяние и страх. Рустам так смотрит на меня, что становится не по себе. Прожигает взглядом. Я ведь ребенка его брата под сердцем ношу! Как же он может…

Обхватывает за плечи. Встряхивает как куклу.

– Все равно заставлю тебя услышать. Люблю. Бешено люблю, Марика.

Его губы нападают, жалят.

Отчаянный, напористый поцелуй. Который меня парализует. Я в панике!

Упираюсь ладонями в грудь Рустама, оттолкнуть пытаюсь. Нет, это не может быть правдой. Это сон!

Какая– то сила отрывает мужчину от меня. Он отлетает в стену, отчего с рядом стоящей полки с грохотом слетают кастрюли…

– Так ты мужа ждешь, Марика? Что тут происходит? Как вы посмели?! – громовое рычание мужа разносится по кухне.

Айсар жив. Он передо мной. Несмотря на чудовищную ситуацию, внутри вспыхивает неконтролируемая радость. Я не помню ни о чем, погружаясь в ликование, ослепительное счастье! Но это длится секунды. Дальше приходит стыд.

За что мне это? Муж увидел меня с другим целующейся. Да я никогда о подобном помыслить не могла! Если бы могла хоть на минуту допустить что Рустам на подобное способен! Никогда не замечала в нем интереса к своей персоне. Думала он просто искренне мне сопереживает. Зачем он так сделал? Неужели специально хотел перед мужем скомпрометировать? Поверить в его искреннюю влюблённость я не могу!

Айсар в ярости, смотрит на меня так, словно уверен – мне в аду уготован персональный костер. Его почерневший взгляд полон отвращения и разочарования.

И я с ним почти солидарна. Чувствую себя запачканной, хватаю полотенце, начинаю тереть губы.

– Она не виновата, – хрипит Рустам.

– Убирайся отсюда немедленно, брат, – цедит Айсар. – Если увижу тебя сегодня – убью. С нашей матери достаточно горя. По крайней мере, на сегодня.