* * *
Москва, Лубянка
Если ещё недавно, давая задание выяснить, какие именно прогнозы давали аналитики комитета по Чили на ближайшие месяцы и годы, Андропов был недоволен этим переворотом, что совершили американцы, то сейчас он был уже разъярён, потому что лично ознакомился со всеми сделанными прогнозами.
Отложив их в сторону, он внезапно вспомнил о том, что где-то в июле была ещё какая-то лекция по Чили, сделанная приглашённым Вавиловым молодым студентом, который с точки зрения его заместителя очень неплохо себя зарекомендовал. И тут же потребовал представить ему и этот доклад тоже.
Едва начав его читать, он тут же вспомнил основные моменты, которые его заинтересовали в этом докладе ещё в прошлый раз. Молодой человек уверенно предрекал, что в ближайшие месяцы в Чили пройдёт успешный военный переворот…
Однако…
Правда, тогда в июле его в этом докладе Ивлева заинтересовали вовсе не все эти моменты, связанные с Чили, кто же знал, что так повернется, а потрясающая информированность этого студента по поводу скорых событий на Ближнем Востоке. Учитывая, что Советский Союз готовил арабские государства к мощной атаке на Израиль, и эта атака должна была состояться уже достаточно скоро, то, что было в этом докладе, тогда, конечно, его потрясло. Настолько, что он даже организовал тогда проверку, не передал ли Вавилов в нарушение всех возможных инструкций этому молодому человеку ту щекотливую информацию, которую ни в коем случае нельзя было никому передавать. И как он тут же вспомнил, проверка показала, что Вавилов ничего и не передавал. Этот молодой человек сам как-то своим умом дошёл до понимания сути предстоящих событий на Ближнем Востоке.
И ладно бы, что этот Ивлев как-то сумел угадать по поводу того, что будет на Ближнем Востоке… Но, оказывается, он совершенно чётко догадался и о том, что будет скоро и в Чили! Практически предупредил на той лекции о грядущем военном перевороте, только его как следует не услышали… Да Андропов и сам не поверил, вот уже и почти забыл про те предупреждения…
Каким образом какой-то обычный студент смог настолько достоверно предсказать такие важные события? Уму непостижимо! Но как же бледно на его фоне выглядели профессионалы КГБ! Так что, конечно, у него были очень веские основания для недовольства…
И он вовсе не собирался держать в себе это недовольство. Вместо этого велел помощнику позвонить руководителю Первого главного управления, поручив созвать на совещание этих самых аналитиков, что делали доклады по Чили. Запланировав лично там поприсутствовать…
* * *
Москва, квартира Ивлева
Нарисовал на большом листе ватмана, который я взял у Галии, что накупила его для своих занятий живописью, сам участок. Карандашом наметил место для дома шесть на шесть и место для бани. А потом в голову пришла одна интересная идея. Всякие ограничения — они же только для капитальных строений действуют… А это богатство возможностей, если этим умело воспользоваться… А что, если мне место между баней и домом стеклом закрыть, по типу зимнего сада? А всем говорить, что у меня это теплица… Теплица — это святое, и точно капитальным строением не является… Если. конечно, не делать ее на массивном фундаменте. Я и не буду — труб толстых нарежу, и будет она у меня на сваях…
Отлично! Получится жилой комплекс шесть на восемнадцать. Куда ни шло…
Так, подвал… В бане, определенно, подвал нужно делать. В комнате отдыха, конечно. Закатки и все такое… Хотя… Дом же на берегу водохранилища… Нет, пожалуй, не надо мне тогда вообще никаких подвалов. Не получится сделать так, чтобы влажность от подземных вод в подвале себя никак не проявляла. Зачем эта сырость, которая потом в виде плесени в дом или в баню пойдет?
Увлекся я этим делом, но закончить до выезда на очередную лекцию план не успел. Ничего, спешка в таком деле, как план будущего дачного дома, ни к чему. Надо тщательно и окна продумать, и внутреннюю планировку.
Лекция по линии «Знания» у меня сегодня была в достаточно необычном месте — на факультете географии Московского государственного педагогического университета. Причем особо указывалось, что она для преподавателей, а не студентов. Давно мне уже такие специфические аудитории не попадались…
Ионов, когда я позвонил ему уточнить особенности этой лекции, сказал, что официальная тема будет звучать как «Помощь города деревне». Сентябрь, все же, когда не только студенты, но и горожане массово помогают в битве за урожай сельчанам. Но на самом деле местное руководство ждёт, что я, как и в других организациях в последнее время, сделаю выступление о журналистском житье-бытье. Ну что же, почему бы и нет… Подойти мне нужно было минут за десять до начала лекции к местному замдекану, что я и сделал.
Замдекана был сильно похож на географа Паганеля из советского фильма «Дети капитана Гранта». Не один в один, конечно, но очень похож.
— Валентин Трофимович, — представился он.
Тут же подхватил меня по-свойски под локоть и потащил к своему шкафу, где тыкнул пальцем в толстую стопку газет.
— Вот, посмотрите, Павел Тарасович, тут все ваши статьи за последний год собраны. И что приятно меня поражает, так это очень широкий спектр ваших публикаций. Достаточно редко сейчас можно встретить разносторонне образованного человека, который интересуется и внешней политикой, и экономикой, и вопросами идеологии. А также и историей!
— Вот только в географии не слишком хорошо ориентируюсь, — решил пошутить я.
— Ну, по части географии, Павел Тарасович, вы всегда можете к нам сюда обращаться. Понадобится какая-то статья по этой теме — лично мне звоните, порекомендую вам специалиста по тому региону, по которому вы захотите что-то написать для такой важной советской газеты, как «Труд». Вот, к примеру, у вас была статья про вьетнамского лётчика — крайне познавательно написано. А будь мы бы уже знакомы, вы могли бы позвонить мне, и я бы дал вам очень хорошего специалиста по этому региону. Может быть, у вас в статье какой-то абзац бы добавился, который показал бы, насколько уникально географическое положение Вьетнама.
— Большое спасибо за ваше предложение, буду иметь его в виду в будущем, — поблагодарил я энергичного замдекана.
Затем он, поскольку время уже поджимало, потащил меня на саму лекцию, при этом прихватив всю ту толстую пачку газет с моими публикациями.
Крайне интересно, конечно, выступать перед в основном преподавательской аудиторией — в таких сидят люди, которые в два, а то и в три раза старше тебя и смотрят на тебя с определённым снисхождением. Не могут даже представить, что толкового может сказать им человек в таком юном возрасте, по какому-то недоумению оказавшийся на трибуне. Правда замдекана очень быстро исправил ситуацию. Едва преподаватели собрались, он тут же вышел к трибуне и начал рассказывать о том, какой замечательный человек сегодня к ним пришёл по линии общества «Знания».
— Наверняка товарищи, вы его и по радио слушали — я лично с интересом слушаю передачи Павла Тарасовича, каждый раз, когда у меня появляется такая возможность. В частности, у него был очень-очень интересный цикл передач по колониализму. А вот это, товарищи — поднял он над головой и потряс пачкой газет — это публикации товарища Ивлева за последний год с лишним. Учтите, что они лежат у меня в кабинете, так что кто заинтересуется — подходите с удовольствием, дам вам почитать.
И вот в таком же духе он выступал минут пятнадцать, потратив почти половину моего предназначенного для общения с аудиторией времени. Я, слушая его введение в «Ивлевоведение», чувствовал себя живым классиком. А Валентин Трофимович выступал в роли восторженного почитателя, который воздаёт хвалу его гению перед собравшейся восхищённой публикой. Так что да, выражение превосходства надо мной с лиц возрастной аудитории достаточно быстро пропало — похоже, энергичный замдекана пользовался здесь немалым авторитетом.
Наконец и я вышел к кафедре. Посыпались вполне привычные вопросы, которые я постоянно слышал в других аудиториях. О том, каким образом я вообще стал журналистом и насколько сложно писать статьи — одна дамочка лет сорока вообще сочувственно спросила меня, удаётся ли мне поспать, учитывая, что наверняка каждую статью для такого солидного издания, как «Труд», мне приходится писать по несколько дней.
