– Можешь отсыпать мне этих препаратов?
Он выглядел свежим, бодрым и отдохнувшим, как будто бы лег спать в восемь часов вечера, хотя я точно знала, что это не так, и я подумала, что не прочь перенять этот опыт. Конечно, не на постоянной основе, но способность не спать хотя бы неделю кряду на моей работе бы очень пригодилась.
– Без соответствующих духовных практик это может быть смертельно опасно, – сказал он.
– А сколько нужно времени, чтобы овладеть этими практиками?
– Мне потребовалось больше двух лет.
– Видать, не судьба, – вздохнула я. – А что это за бур… в смысле, напиток в твоей чашке?
– Специальный травяной чай.
– А простой кофе в этом доме водится?
– Конечно, госпожа, – сказал он. – Эспрессо, латте, капучино?
– Да уже все равно. Лишь бы покрепче.
* * *
Атмосфера в участке царила какая-то нездоровая. Стоило мне только появиться в поле зрения коллег, как разговоры сразу же смолкали, взгляды либо упирались в пол, либо начинали рыскать по стенам, а за спиной начинались полные многозначительности перешептывания.
Впрочем, может быть, я себя просто накручивала.
Кларк встретил меня в коридоре, где кроме него ошивался волосатый агент Джонсон, тот, что привез меня в больницу с пустыря. Видимо, он занимал в иерархии ТАКС не такое низкое положение, чтобы его позвали в кабинет, но и не слишком высокое, чтобы просто выставить его на улицу или попросить подождать в машине.
Я поздоровалась с ними обоими, и тут из кабинета выглянул Эллиот и попросил меня зайти внутрь.
Агент Доу расположился за столом Кларка, агент Смит – за моим. Мне, очевидно, доставался гостевой стул, так я на него и уселась, не став ждать приглашения.
– Как вы себя чувствуете, Боб? – поинтересовался Эллиот.
– Прекрасно, – сказала я. – А вы?
Увы, светская беседа оказалась довольно краткой, потому что в нее вмешался агент Доу.
– Вы знали Джозефа Бернштейна? – спросил он.
– Да, – это именно о нем говорил Кларк часом ранее.
– Он мертв. Убит пулей в голову.
– Мы с ним больше года даже не переписывались, – сказала я.
– Вы помните Джеймса Далтона? – продолжал он.
– Вы же прекрасно знаете, что помню, – сказала я. – И его самого и его «олдсмобиль» шестьдесят девятого года выпуска. Такое не забывается.
– Он тоже застрелен, – сказал агент Доу. – Его «олдсмобиль» сожгли в гараже. Вместе с гаражом.
– Он до сих пор на нем ездил?
– Не все из нас добиваются в этой жизни успеха, Боб, – мягко сказал Эллиот. – Кстати, он был женат. Его жена при пожаре не пострадала.
– Я должна это как-то прокомментировать?
– Необязательно, – сказал агент Доу. – Вы помните Генри Боуна?
Три свидания, потом я свалила в туман, потому что он был маменькин сынок, и я слишком часто слышала фразы: «моя мама считает, что…», «моя мама делает не так», «моя мама хочет на тебя посмотреть, не могла бы ты сделать нормальную прическу».
Фразы я помнила хорошо, а вот лицо самого Генри – уже нет.
– Смутно, – призналась я. – Убит выстрелом в голову?
– Нет, ударом меча в грудь.
Он назвал еще несколько фамилий моих бывших, и все они оказались либо застрелены, либо зарублены в течение последней недели.
Конечно, однажды, когда я напилась и чувствовала себя особенно одинокой и несчастной, я пожелала, чтобы все они горели в аду, но не думала, что кто-то возьмется это мое желание исполнять.
– И что вы думаете по этому поводу, Боб? – поинтересовался агент Доу.
– Что в Городе объявился очередной опасный психопат.
– Одержимый вами опасный психопат, – поправил агент Смит.
– Похоже на то.
– Первые убийства были совершены при помощи пистолета, – сказал агент Доу. – Затем, после Эдгара, он перешел на меч.
– С Эдгаром у меня ничего не было, – привычно вставила я.
– Убийца экспериментирует, – сказал агент Смит. – Он сокращает дистанцию между собой и жертвами. Если сначала он убивал издалека, теперь он подходит ближе. Возможно, он входит во вкус.
Он сдохнет с голода. Там осталось не так уж много народа.
– Нам нужен список потенциальных жертв, – сказал агент Доу.
– Вы хотите сказать, что сами его еще не составили?
– Возможно, мы кого-то упустили.
– Дайте посмотреть.
– Извольте.
Он протянул мне листок бумаги формата А4, заполненный красивым, каллиграфическим почерком, которым я всегда хотела владеть, но никогда не.
Там были имена и фамилии, и похоже, что они никого не упустили, если не считать того случайного парня в баре, но я так и не удосужилась тогда спросить, как его зовут… Напротив примерно трети фамилий стояла аккуратная буква «у».
Убит.
Фамилия, значившаяся в списке последней, была подчеркнута.
– Весьма скрупулезная работа, – признала я. – А почему фамилия мистера Брауна подчеркнута?
– Это ваш наиболее свежий контакт, – сказал агент Доу. – И это единственный человек, который встречался с вами за последние три года и остался жив.
– Но мы не встречались, – сказала я. – В смысле, встречались один раз, но совсем не в том смысле. Я просто подменяла подругу и задала ему кучу каких-то тупых вопросов, ответы на которые меня и вовсе не интересовали. И больше ничего не было.
– Не лгите, Боб, – сказал агент Доу. – Он хотел продолжения. Он прислал вам контракт.
– Откуда вы знаете? Вы рылись в моем мусоре? – но ведь это случилось до того, как я пристрелила мистера Денверса и обратила на себя внимание ТАКС. Или они следили за мной и раньше?
– Мы читали его переписку, Боб, – сказал Эллиот. – Мы знаем, что он просил своего юриста подготовить этот документ. Мы знаем, что он отправил его к вам с курьером. Еще мы знаем, что помимо документа курьер передал вам бриллиантовое колье.
– Это было вовсе не бриллиантовое колье, – сказала я.
– Это было именно бриллиантовое колье, и мы нашли его в ближайшем к вашему дому ломбарде, – сказал агент Смит. – Его сдал туда какой-то бродяга, выручив за него всего пять сотен.
– А зачем вы вообще искали в ломбардах?
– Зная ваш нрав, мы предположили, что вы выбросили его в мусорку, – сказал агент Смит.
– Я подчеркнул его фамилию, потому что он – либо следующая жертва, либо наш главный подозреваемый, – сказал агент Доу.
– Подозреваемый?
– Если он одержим вами, он вполне мог кого-то нанять, чтобы устранить всех, кого считает конкурентами.
– Он мне больше даже не писал ни разу.
– Да, – сказал агент Доу. – Возможно, так происходит, потому что он перевел игру в новую плоскость и теперь ждет, пока вы сами ему напишите. Или придете к нему.
Я подумала, что для этого больному ублю… Кристиану пришлось бы перебить не только всех мужчин в Городе, но и предместья захватить.
Сама я до сегодняшнего утра даже не рассматривала его в качестве подозреваемого. По крайней мере, всерьез.
Ну мало ли, он заинтересовался и хотел продолжения, сколько их таких заинтересовавшихся было? Никаких поводов я ему не давала, никаких двусмысленных намеков не делала, да и вообще, вряд ли я у него такая первая, а подобных серий убийств в Городе еще вроде бы не было.
– В Городе происходит что-то странное, Боб, – сказал агент Доу. – И мы должны понять, что.
С первой частью этого изречения я была полностью согласна, но вторую сама сформулировала бы не так. Я бы сказала, что мы должны это остановить.
Может быть, в этом и есть разница между копом и агентом ТАКС, а может быть, здесь было что-то еще.
Или я снова себя накручиваю.
– А вы не думаете, что это не он? – поинтересовалась я. – И что он жив, в общем-то, именно потому, что у нас с ним ничего не было?
– Мы точно не знаем, – сказал агент Доу. – Поэтому мы считаем, что вы должны с ним встретиться. И если, как вы утверждаете, никаких отношений у вас с ним не было, надо сделать так, чтобы их завязать. Или хотя бы сделать вид, что они есть. Если не он нанял убийцу, значит, убийца придет за ним в первую очередь, как за участником самого актуального на данный момент романа.
