Понемногу молодым помогали и все родственники. Так что рано или поздно все должно было устроиться, все, за исключением одного, в чем даже родственники были бессильны помочь — у молодой семьи не было квартиры.

После окончания университета Амангюль стала работать в редакции молодежной газеты. Но ее сразу же предупредили, чтобы на получение жилья она даже и не надеялась. Оставалось единственное — покупка дома. Но в столице дома стоили так дорого, что об этом трудно было даже думать…

Амангюль и Нокер снимали комнату. Зависимость от хозяев ужасно угнетала. Надо возвращаться домой вовремя. Нельзя приглашать друзей. Устраивать стирки. Или вечеринки.

Поэтому Нокер, заканчивая университет, искал такую работу, где можно было бы в максимально короткий срок получить Жилье. Пока все его попытки были неудачными, В учреждениях, куда он обращался, квартира не предвиделась. Он как-то даже в сердцах предложил Амангюль уехать из Ашхабада. Он слышал, что вдали от столицы жилищные проблемы решаются, кажется, проще. Но Амангюль пришлась по душе работа в редакции. Она надеялась, что со временем сможет стать хорошим, квалифицированным сотрудником, чувствовала, что для этого у нее есть и знания и способности. В конце концов Нокеру пришлось согласиться с доводами жены. Решено было только сменить комнату в надежде, что попадутся более сговорчивые и простые хозяева. Вскоре им действительно представилась возможность переехать на другую квартиру.

РАБОТА

В редакции молодежной газеты, где работала Амангюль, многие сотрудники были ее возраста или немного постарше. Поэтому Амангюль, как говорится, легко вошла в коллектив, быстро почувствовала себя спокойно и уверенно. А это, как известно, залог хорошей работы. Работа редактора нравилась Амангюль. Когда выходил очередной номер, она быстро находила отредактированные ею материалы, с удовольствием читала их — наглядные результаты своего труда. Ей было все интересно: как готовится номер в редакции, как он печатается в типографии. Ей нравился стук печатных машинок, гул типографских машин, даже ночные дежурства. Ей было приятно, что Нокер приходит ее встречать после дежурства. С гордостью два раза в месяц она подходила к кассе получать зарплату. Иногда по утрам, идя на работу, она задерживалась в дверях редакции, чтобы прохожие видели, что именно здесь она работает. Позже сама над собой посмеивалась, даже стыдилась своей маленькой хитрости. Но все когда-то впервые начинают работать и обычно считают свою работу самой важной.

Все в жизни проходит, прошло и очарование первых рабочих месяцев. Наступили будни. Появились и сложности. Амангюль уже напечатала несколько своих рассказов. Ее материалы стали появляться на страницах центральных газет. Но в редакции к ней все еще относились как-то снисходительно. Сначала она думала, что это потому, что она женщина. А в редакции большинство — мужчины. Но потом поняла, что дело не в этом. Все ее предложения, даже если они были дельными, не принимались. Ее материалы всегда беспощадно сокращались и правились, часто без всякой надобности. Амангюль установила, что делалось это сначала главным редактором, а по его примеру и другими сотрудниками. Она не на шутку забеспокоилась. Иногда ей казалось, что на работу ее взяли только потому, чтобы не говорили, что в редакции, мол, работают одни мужчины. Она же была уверена, что ее материалы написаны и отредактированы не хуже, а иногда и лучше, чем материалы других сотрудников — мужчин. Править их иногда было совершенно не нужно. Если бы эта правка помогала шлифовать стиль, улучшала текст, она была бы только благодарна за такую помощь. Но правка делалась только ради правки. И это было несправедливо и обидно. Сам же главный надиктовывал машинистке многие страницы, которые занимали в газете целые полосы. Причем даже небольшой опыт Амангюль позволял определить, что материалы не отличались высоким качеством. Часто были просто скучны и трафаретны. Но они принадлежали главному редактору, поэтому не сокращались и не правились.

Часто по указанию главного редактора помещали материалы его друзей, работавших в других редакциях, в которых, в свою очередь, печатался главный редактор.

Однажды Амангюль высказалась об этом на собрании, но ее никто не поддержал. Зато после этого выступления для нее наступили тяжелые, можно сказать, черные дни. К ней придирались на каждом шагу. Не прощали малейших нарушений в работе. Почти перестали печатать.

Как-то из дальнего аула в редакцию пришло письмо. Девушка писала, что ее насильно хотят выдать замуж за нелюбимого человека и просила помощи. Амангюль поручили поехать разобраться, помочь чем можно. Но только начала она в селе разъяснительную работу, как приехал другой сотрудник и сообщил, что его прислали помочь ей. Но Амангюль прекрасно понимала, что это за помощь! Ее просто решили отстранить от дела. Такие выходки главного редактора вконец переполнили чашу терпения Амангюль, и она подала заявление об уходе из редакции.

Неожиданной была реакция на этот шаг Нокера. Он только что начал работать после окончания университета. Им стало жить полегче. И вдруг решение Амангюль уйти из газеты. Сначала он разделял ее обиду. Но потом засомневался в целесообразности ее поступка. Он всячески заводил разговоры о трудностях, о том, как сложно жить на одну зарплату и как много им еще нужно приобрести. Такой реакции мужа Амангюль не ожидала. Отношение Нокера к ее беде огорчило даже больше, чем сама беда. Но делать было нечего, нужно было пережить и это. И Амангюль, как бы в утешение себе, решила написать повесть о своем детстве. Комната, которую они сейчас снимали, была в тихом районе города, хозяйка целый день была на работе, а дети — в школе. Днем Амангюль оставалась совершенно одна. Это было удобно. В течение месяца, на одном дыхании, написала Амангюль свою первую повесть. Книга была задумана давно, многие эпизоды отчетливо виделись в подробностях и деталях… Поэтому писалось быстро и легко. Но уверенности в себе не было.

И Амангюль решила обратиться в литературную консультацию республиканского Союза писателей. Там сообщили, что скоро как раз состоится семинар молодых авторов и что повесть может быть рассмотрена на этом семинаре.

На семинаре, к которому Амангюль готовилась с таким волнением, повесть попала к известному прозаику Беги Сейидову. Он внимательно прочитал ее. И даже посчитал возможным рекомендовать для публикации в литературном журнале, которым сам руководил. Так удачно сложились дела…

Вскоре Амангюль была принята в штат редакции этого журнала. С подъемом начала она работу. Помогало быстро войти в курс дела внимание и забота самого главного редактора. Через несколько месяцев Амангюль была выделена квартира. Жизнь налаживалась.

РЕБЕНОК

Поначалу новая квартира очень радовала Амангюль и Нокера. Они не уставали благоустраивать ее, все делали своими руками. Время шло в трудах и заботах. Наконец-то у Амангюль был свой дом! Дом, в котором она чувствовала себя настоящей хозяйкой! И все же, все же радость их была неполной. Им не хватало ребенка. А без детей какая же семья! Это очень беспокоило и томило Амангюль, и Нокер все чаще заводил разговор о ребенке. Все чаще об этом же спрашивала и мать. Говорили об этом друзья и родственники. Вскоре Амангюль ни о чем больше не могла думать. Нокер открыто выражал свое недовольство. И свое недоумение. Какая-то враждебность закралась в их отношения. Наконец Амангюль не выдержала и обратилась к врачам. Но и врачи не могли сказать ничего определенного. Амангюль просто извелась от этих мыслей. Она перестала встречаться с друзьями и родственниками, чтобы лишний раз не слышать вопросов о ребенке. Чувствовала себя как бы неполноценной. И это чувство усиливалось жалостью к мужу, который вынужден был выслушивать те же вопросы в мужском кругу… Она даже решила, что если не будет ребенка, то она расстанется с Нокером. Пусть заводит новую семью, в которой будут дети…