И значит будет все и снова

Я так не кончу, я не пустышка

И то последнее здесь слово.

* * *

— Машка, это ты?—

— Да, Оля, что случилось? Что-то с Даном?—

— Нет, все по-прежнему, он в коме. Но я сегодня видела его во сне, он мне сказал, ждите, я вернусь. Я схожу с ума, Машка?—

— Нет, Оля. Просто это Дан, ты же его знаешь, у него не бывает просто. Я тоже чувствую, что все будет хорошо, надо просто подождать. И не думайте отчаиваться или не дай бог других искать, не сейчас, голову оторву. Честно, я сумею, я смогу. Для него смогу. И остальным передайте. —

— Они тут, и Лена и Наташка. И какие другие после него, ты же сама знаешь. Мы будем ждать. Нессе ты позвонишь, Машка?—

— Да, Оля, я ей наберу. Ладно, мне пора, записываюсь на Утренней почте, опаздывать нельзя. Дан всегда хотел. Хочет, чтобы я пела—

— Да мы знаем, Машка. У тебя классно получается, а что петь будешь?—

— Гу….—

И отбойные гудки прервали разговор между двумя столицами, южной и главной, Баку и Москвой, а за столом перед уже молчащим телефоном в пустой квартире сидели три красивые девчонки с заплаканными глазами.

А за окном поднимались рассвет и Надежда, надежда на долгую и счастливую жизнь.

Еще не все закончено, совсем не все.

* * *

Две красивых рыжих девчонки стояли у кровати и плакали, глядя на устало разметавшегося в постели темноволосого парня с закрытыми глазами и всего окутанного какими-то проводами и шлангами.

— Эйза, сюда не зайдут?—

— Нет, Аня, нет. Я их всех отвела отсюда. Пока не разрешу ни кто не придет. Богиня я или погулять вышла—

— Что с ним, Эйза, он очнется?—

— Кома, Аня. Кома. Перенапрягся, дурашка. Все хотел и сразу, и не для себя, больше для других—

— Жалко его, Эйза. Он так похож на нашего Дана. Только моложе—

— Он и есть, Дан, только моложе, Анька. Просто моложе—

— А эти, которые приходили? Они нормальные? Они его правда любят, Эйза? —

— Да, ты же знаешь, я это чувствую, Аня. Любят, очень любят. А по другому и быть не может. Ты же знаешь Дана, как его можно не любить, если он уже выбрал. А этот такой же, только моложе и все.—

— Да, Эйза, моложе. Но наш не хуже—

— Это точно. Анька. Ладно, полетели, надо остальных Данов проведать. Много их развелось и у всех весело. Один вон завис в раздумьях о смысле жизни и его шестикратный гарем ни как не вернется. Второй вон вообще парализован, в больничке лежит, с медсестрами заигрывает и княжен целует, весело живет. Еще этот в кому свалил. Ничего, очнется, мы ему мозги прочистим. Я вон, Локи уже устроила, две недели найти не могу, прячется зараза в запретных мирах. Ладно погнали, нас наш Дан заждался пожалуй, а его надолго оставлять нельзя, опять кого-нибудь в поезде охмурит—

И девчонки, вытерев слезы исчезли в хлопке портала.

А парень, лежащий на кровати, чему то так счастливо улыбнулся, что стало ясно, что все на самом деле будет хорошо.

Потому что вперед и только вперед. Ведь все и правда только начинается.

КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ