Та и глазом моргнуть не успела, как оказалась далеко от своей мечты, внутри подвального помещения. Лестница вела резко вниз, в холод и полумрак, бурые, отшлифованные, как мрамор, каменные стены, по потолку светящиеся прямоугольники, колонны, пустота, в которой гулко отдавались шаги, пыльный, серый пол, холодный, как лед, резкие повороты, еще одна лестница вниз, и Алену втолкнули в небольшое, пустое помещение, сильно напоминающее ей корабельный ‘каземат’, в котором она провела немало времени в обществе Лоан. Здесь даже такая же лежанка наблюдалась у стены, только больше, 2 на 2, а вот со светом было значительно хуже - тускло горел квадрат на середине потолка, и все.

Девушка оглядела помещение и, загрустив, уселась на ложе, ждать. Зачем ее сюда привели, она понятия не имела, но подозревала, что скоро узнает. Побег, конечно, не удался, зато она увидела своего сероглазого, а ради этого стоило рваться…Впрочем, в этом она уже глубоко сомневалась. Разочаровал ее парень, как конфеты ридной Украины –– шикарный фантик, а внутри пластилин. Нет, конечно, и весьма недурственные экземпляры попадаются, но ей, как правило, не везло. Вот и здесь мадам Удача подкачала.

Алена тяжело вздохнула и, подумав, решила, что не все так плохо - первый блин комом, еще не патология. Рэй же говорил, что у них ухаживать не принято, не приятно конечно, но свыкнуться можно, не кидать же свою мечту из-за всякой ерунды. Жалко, столько лет в надежде…И целуется он неплохо, если подумать…и если ни с кем не сравнивать.

Так и сидела она в гордом одиночестве, переваривая неудавшуюся встречу с долгожданным избранником. И все пыталась собрать осколки мечты, сложить воедино и облегченно порадоваться их восстановлению, но, увы, внутри зрела горечь разочарования, и мысленные убеждения больше смахивали на прощальную речь у могилки еще не известного, но уже погребенного героя ее воображаемого романа. Жаль, ах, как было жаль и себя, и иллюзию, и его, и Серегу. Бездарно, глупо и, по сути, не из-за чего, в одну секунду рухнули все надежды, все, что нафантазировала себе, ради чего она жила, к чему стремилась. А стоило ли оно того?- напрашивался вопрос и ответом был тяжкий вздох: ui, masher, вы круто обломались.

На этой минорной ноте девушку и прервали. В комнату ввалилось пяток босых амбалов с обнаженными торсами. Алена скривилась, прикидывая их назначение и цель визита, и придирчиво оглядела посетителей. Парнишки были молоды и удалы, с наглыми лицами и развеселыми ухмылками, оценивающими взглядами, с короткими, под ‘ежик’, стрижками и в широченных, гофрированных штанах, как у запорожских казаков. Они, и секунды не медля, начали раздеваться.

Девушка похолодела, понимая, что стриптиз устроен по ее душу и сейчас начнется веселенькое шоу в стиле секс впятером, а она будет главной звездой. Знать бы еще, за что такая ‘честь’?

–– Господа, вы кабинет не перепутали? –– севшим голосом прохрипела Алена, из последних сил пытаясь сохранить самообладание. Сердце билось уже где-то в области трахеи.

–– Гляди, русская?! –– широко улыбнулся один из парней, курносый, широкоскулый, с выпуклыми, карими глазами. Он не спеша подошел к ней, красуясь, как манекенщик, и, уперев кулаки в ложе, так что Алена оказалась меж его рук, весело подмигнул. –– Привет, землячка!

–– Ты…ты….ру-русский? –– в горле у девушки пересохло, близость нагого тела весьма нервировала.

––А-то! Петр, –– шаркнул голой ступней парень, приложив ладонь к груди и отвесив насмешливый поклон. –– А как вас мадам?

–– Во…а…ло…А-ал-лена.

–– Ты заика что ль, землячка? –– погладил ее по плечу парень.

–– Ты…что вам ..надо?

–– Ну-у, ты спросила! –– ухмыльнулся Петр, качнув головой, и погладил ее по волосам. Алена чуть отстранилась и задрожала, глаза с мольбой посмотрели на парня:

–– Не надо…за что?

Тот неопределенно пожал плечами:

–– Сама виновата. Зачем дергалась? Попалась господину на глаза, так вела б себя паинькой. Не любит он проблем, ему готовеньких подавай, смирных, тихих и покладистых, чтоб он им за счастье показался. У каждого свои странности, сама в курсе.

–– Подожди, –– доходило до Алены с трудом. –– Ты хочешь сказать, что вы по его …приказу…

–– Не сами же! Ну, ты даешь, подруга, я что камикадзе? Мне, что скажут, то и делаю.

–– И…потом…

–– Систему хочешь знать? –– удивился парень. –– Да все просто: мы шлифуем несколько часов, потом отводим к господину. Он вытирает слезки, обязуется защищать, обрушивает свою уйму обаяния. На нас погневается, для виду, и все довольны.

–– Система контраста. Вы, значит, сволочи, а он белый, пушистый….чистый и благородный. Защитник…женщина после вас и противиться не посмеет…

–– Точно. После такого, любая шелковой станет, а тут и он, ласковый, сильный, понимающий. Вы таких любите.

–– Боже, сколько сложностей. Зачем? –– прошептала девушка, совершенно раздавленная сообщением и тем, что нависло над ней. Значит ее сероглазая мечта –– банальный извращенец? Как просто и как грязно. А она Рэя считала чудовищем….

Розовые очки со свистом спланировали на пол и брызнули стеклами. Алена хмыкнула, хохотнула и зашлась в истерическом смехе до слез. И она считала себя умной девушкой? Не по годам рассудительной и вдумчивой? Прагматичной реалисткой? Господи, да какая же она дура! Загнать себя в свою же ловушку! Рваться к сероглазому шизоиду, размечтавшись о кренделях небесных, чтоб тот отдал ее другим!

Петр отвесил девушке внушительную плюху, и из губы брызнула кровь. Алена смолкла, замерла, оттерла слезы,, и кровь, затравленно оглядела секс-бригаду и умоляюще прошептала, глядя парню в глаза:

–– Помоги…

–– Не могу, я себе не враг, к тому же, как и ты, человек подневольный, –– посерьезнел тот и даже поморщился с досады. –– Совет могу дать: веди себя …спокойно. Мы ребята ласковые, не садисты, увечить не собираемся, нам ведь главное, чтоб хозяин доволен остался. Так что давай по-доброму, спокойно, без криков и насилия.

Алена озадаченно нахмурилась: что он несет?

–– Господи…ты ведь, как и я, с Земли…земляк, свой…как ты можешь?

Парень плечами пожал:

–– Жить всем хочется, а то, что землячка…мы все кто откуда, это к делу отношения не имеет.

Девушка понуро кивнула: ясно, каждый сам за себя. Знакомый девиз. Здорово. И никто не поможет. Некому. Рэйсли? Даже он со своим феноменальным слухом не услышит ее из этого подпола. Да и что она ему скажет? Что она здесь делала? Как оказалась? Она ведь сбежала от него.. Убьет он ее…а здесь эти убьют….Алена сглотнула вязкую слюну, поднялась и с решимостью заявила, глядя в упор на Петра:

–– Подойдете –– убью.

–– Каждый раз одно и тоже, –– скривился парень. –– Короче так, подруга, совет я тебе дал, ты его, по всему видать, не приняла. Значит, будет больно. Не обессудь. Ну, что приступим? Разденешься-то сама?

–– Можно один вопрос, последний?

–– Ну, –– поджал губы Петр.

–– Как зовут вашего хозяина? У него, действительно, серые глаза? –– На что она надеялась? Что хотела выяснить? Жалко было расставаться с мечтой, и, понимая, что не выйдет отсюда живой, она пыталась сохранить веру, что не зря 20 лет потратила, выискивая сон в реальности?

–– Зовут Иллан, а глаза…я что, девка ему в глазки заглядывать? Мне знаешь, на их цвет…–– парень озабоченно потер щеку, пытаясь вспомнить цвет глаз, и спросил, в итоге, у товарищей, так и не вспомнив. Думали мужчины минут пять, даже малость поспорили и, наконец, подтвердили: cерые!

Иллан, значит. Брат Рэйсли. Один сам изнасиловал, второй не стал, другим кинул. Братья. Яблоко от яблони. Они не выпустят ее живой, не вырваться ей. Этот вывернутый мир давил и прессовал ее несколько месяцев, а она еще боролась, надеялась и к чему-то стремилась….но больше цели не было, и желаний, и стремлений, и сил. Словно внутри кончился завод. Шла, шла и упала. Все. Села ‘батарейка’.

Петр рванул ворот ее рубахи, и Алена на автопилоте, не задумываясь о действиях, прошла ногтями ему по лицу, они оказались острыми, как бритва, и глубоко вскрыли кожу. Брызнула кровь. Парень выругался, прикрывая глаза и отворачиваясь, а на его место поспешили двое других.