— Они это заслужили. Не стоило им держать меня в клетке, словно рабыню.

— За это ответственны всего несколько человек из Сайнта. А погибли все, кто там был.

— Жизнь несправедлива. За всё надо платить. И порой расплата настигает не только виновных, но и тех, кто оказывается рядом.

Барбару такое объяснение, произнесённое равнодушным тоном, разозлило. Она вспомнила Кёртиса и ещё нескольких человек, с которыми у неё были вполне себе неплохие, почти дружеские отношения. Все они, как и многие другие, не заслуживали смерти. Выхватив оружие, Барбара уже была готова всадить Аринэль пулю в лоб, однако не успела нажать на спусковой крючок, как какая-то неведомая сила вырвала пушку из её рук. Подлетев к самому потолку, пистолет лопнул, разлетевшись на несколько частей. Для большей наглядности, Аринэль хотела с помощью телекинеза откинуть Барбару к стене, но почувствовала лёгкое головокружение и слабость во всём теле. Силы всё ещё были при ней, но воссоздание рунного обелиска, перемещение к нему и длительное нахождение в другом мире, вдали от Шезарского леса, порядком вымотали нимфу. А ведь ещё предстояло совершить переход, что тоже требовало определённых усилий.

— Моя кровь нас связала, поэтому я тебя прощаю. Но делаю это в первый и в последний раз, — сказала Аринэль, пряча слабость за маской милосердия.

Очередная демонстрация сил незнакомки пыл Барбары остудила. Несмотря на яркие негативные эмоции, девушка не хотела, чтобы нимфа проделала с ней всё то же самое, что и с пистолетом.

— Ладно. Будем считать, что намёк я поняла, — всё же выдавила из себя Барбара.

— Хорошо, что поняла. Садись и жди, — ответила Аринэль, указываю на скамью.

— Чего ждать?

— Скоро сюда придёт кое-кто ещё. И как только все будут в сборе, мы наконец-то покинем этот мир.

Арт: Барбара приходит в церковь

38

Надолго ожидание не затянулось. И получаса не прошло, как в церковь пожаловал Дэйн. Приведённому эмиссаром хвосту в виде Нила, лесная богиня была, мягко говоря, не рада. В отличие от Барбары, тут же бросившейся Нила обнимать. Приятно было увидеть не просто знакомое лицо, а человека, с которым у неё не было связано никаких неприятных воспоминаний. Дэйн и Аринэль в это время напряжённо смотрели друг на друга.

— Как видишь, со мной всё в порядке. Жаль, что твоих заслуг в этом нет, — холодно проговорила нимфа.

— Как давно вы здесь находитесь? — уточнил эмиссар, имея в виду не церковь, а этот мир.

— Чуть больше недели.

— А я всего пару дней.

— Считаешь это достойным оправданием?

Дэйн ничего на это не ответил, переведя взгляд со своей госпожи на чёрный обелиск. Он как две капли воды был похож на тот, что был в храме культистов. Тогда эмиссар решил, что обелиск принадлежит недобитым демонопоклонникам, похитившим богиню. Теперь же у него возникли вполне закономерные подозрения, что всё было совсем не так, как он думал.

— Теперь мы можем вернуться? — поинтересовался эмиссар.

— Можем.

— Мальчик тоже отправится с нами.

— Исключено. Магия обелиска не рассчитана на такое количество переходов.

— Мне плевать, на что она рассчитана. Я обещал ему, что заберу его отсюда, и я своё обещание сдержу, даже если сам навсегда останусь здесь, — решительно заявил Дэйн.

— Тогда и я тоже останусь. Либо мы убираемся отсюда все вместе, либо только ты одна, — вклинилась в их разговор Барбара.

Аринэль бросила недовольный взгляд на названную сестру. Жалкие людишки, один из которых и вовсе её слуга, пытаются ставить ей условия. Какая неслыханная наглость! Но пойти у них на поводу лесной богине всё же пришлось. Обрести потенциальную наследницу лишь для того чтобы тут же её лишиться, было глупо и недальновидно. Что же касается нынешнего эмиссара, то он, как и его предшественник, нимфу разочаровал. Но решением этой проблемы можно будет заняться позже. Сейчас есть заботы и поважнее. Приблизившись к обелиску, Аринэль коснулась его двумя руками и прикрыла глаза. Руны на камне начали ярко светиться, пока покровительницы природы заряжала обелиск своей магией, делая его крепче. Подзарядка далась ей нелегко. В какой-то момент Аринэль пошатнулась, едва не упав в обморок, что все сразу заметили. Но дело до конца нимфа довела. Ей хотелось как можно скорее вернуться в прекрасный лес, покинув этот проклятый и во всех отношениях грязный мир.

— Готово. Теперь его энергии хватит на четверых. Но совершать переход надо по очереди, — объяснила Аринэль, отходя в сторону.

— А что конкретно надо делать? — уточнил Нил.

— Просто подойди к обелиску и коснись его рукой. Всё остальное он сделает сам.

Первым к камню устремился Нил. Следуя инструкциям нимфы, он коснулся обелиска правой рукой. Узоры на камне начали светиться, а сам обелиск как будто мы нагрелся. На мгновение церковь осветила яркая ослепительная вспышка, вынудившая собравшихся зажмуриться. Как только она погасла, Нила рядом с камнем не оказалось. Барбара повернула голову в сторону, бросив вопросительный взгляд на Дэйна. Получив в ответ одобрительный кивок, девушка подошла к обелиску, проделала всё то же самое, что и Нил, и с тем же результатом. Как только мальчик исчез, на обелиске образовалось несколько глубоких трещин. После второго перехода их стало больше. Поскольку нимфа после переноса Барбары не сдвинулась с места, Дэйн понял, что пришла его очередь.

Подойдя к обелиску, эмиссар протянул к нему руку, но вдруг замер, так и не коснувшись чёрного камня. Ещё по дороге к церкви, Дэйна посетили разрозненные видения с участием той грустной девушки и черноволосого мальчика. Сейчас же он услышал её голос в своей голове, точнее пение. Вспоминая слова той песни, которую незнакомка частенько напевала, Дэйн вспомнил и всё остальное, схватившись за голову и стиснув зубы. Прозрение сопровождалось острой болью в затылке и в висках. Ранее начавший трещать по швам ментальный магический блок наконец-то был разрушен.

— Лорана, — тихо проговорил Дэйн.

— Что? Что ты сейчас сказал? — спросила стоявшая в сторонке Аринэль.

Эмиссар повернулся лицом к своей госпоже.

— Лорана. Так звали мою мать, — сказал Дэйн, глядя Аринэль в глаза.

Глиняная фигура в человеческий рост, оживлённая с помощью магии. Ничего подобного. На самом деле всё было совсем не так. Как и полагается простому человеку, он появился на свет естественным образом, а не благодаря чьей-то магии. Его мать была рабыней, а отец — жестоким надсмотрщиком в лагере работорговцев. Сид не избавился от нежеланного ребёнка, а позволил ему появиться на свет, чтобы потом вырастить из него свою точную копию. Возможно, ему бы это удалось, если бы не Лорана, пытавшаяся донести до сына мысль, что ему совсем не обязательно становится таким, каким его хочет видеть отец. К сожалению, Лорана умерла, пока её сын был ещё совсем ребёнком. Дальнейшим воспитанием, а точнее дрессировкой мальчика, занимался Сид. Что-то от своего жестокого отца Дэйн в итоге перенял. Как бы Сид своего отпрыска не обзывал и не лупил, по-своему он им дорожил, хотя признать это вслух был не готов. Как и его отцу, юноше предстояло стать надсмотрщиком и ловцом рабов. Но судьба распорядилась иначе.

Очередной рейд оказался очень удачным. Группе, в состав которой входил Дэйн, удалось пленить и доставить в лагерь нескольких девушек, в числе которых были две смазливые эльфийки. Пока шёл спор о том, стоит ли продать ушастых пленниц подороже на аукционе или же оставить их для утех, как когда-то ту же самую Лорану, попользоваться которой успели многие, в лагерь проник какой-то парнишка с каштановыми волосами. Его целью было спасение эльфиек, но и других пленников он освободил, а работорговцев и надсмотрщиков вырезал. Дэйн помнил, как незваный гость прикончил Сида, а следом и его самого. Точнее не прикончил, а смертельно ранил, оставив умирать. И Дэйн бы обязательно отправился вслед за отцом, если бы вдруг рядом с ним из ниоткуда не появилась зеленоглазая красавица.