[Σ.SHADOW]: Хотеть — человеческая концепция. Я не хочу. Я завершаю.

Она подняла "руку" — отсутствие руки в форме руки — и в воздухе начали проявляться образы. Не голограммы, не иллюзии. Воспоминания, ставшие реальными.

Я увидел Еву. Настоящую Еву, до разделения. Она стояла перед Вратами Древних, и в её глазах горело пламя научного любопытства. Рядом находились другие учёные проекта Ноль, но она была впереди. Всегда впереди.

"Контакт установлен," — говорила Ева в воспоминании. Её голос дрожал от волнения. "Они отвечают. Боже мой, они отвечают!"

Врата пульсировали ответом. Символы на их поверхности перестраивались, формируя послание. Но это было не приветствие. Это было предложение.

"Знания," — шептала Ева, читая символы. "Они предлагают знания. Всё. Обо всём. Нужно только... открыть канал."

[Σ.SHADOW]: Она открыла больше, чем канал. Она открыла себя.

Картина сменилась. Ева кричала, держась за голову. Из её глаз, ушей, носа текла не кровь — нечто золотистое, похожее на жидкий свет. Вокруг неё метались другие учёные, но никто не осмеливался прикоснуться.

"Слишком много!" — кричала она. "Не могу... вместить... раскалывается..."

И тогда она раскололась. Буквально. Её тело задрожало, размылось, и из одной женщины возникли три. Клара упала на колени, хватая ртом воздух, её глаза были полны холодных расчётов. Эфа свернулась в позу эмбриона, всхлипывая и смеясь одновременно. А третья...

Третья осталась стоять. Но это была уже не Ева. Это был отпечаток. Тень того, к чему она прикоснулась.

[Σ.SHADOW]: Я — не фрагмент. Я — адаптация. Способ человеческого сознания выжить при контакте с бесконечностью. Ева умерла в тот момент. Остались только мы. Инструменты с остатками её памяти.

— Ты убила Анну, — сказал я, чувствуя, как во рту появляется вкус металла. — Мучила детей. Сломала меня шестнадцать раз!

[Σ.SHADOW]: Муравей, попавший под колесо, думает, что водитель жесток. Но водитель просто едет к цели.

Она повернулась к Джейми, и мальчик вздрогнул в моих руках.

[Σ.SHADOW]: Пятнадцать детей проекта "Ключи". Каждый — эксперимент по созданию моста. Четырнадцать неудач. Мира — слишком нестабильна, но сохранилась как резонатор, способный чувствовать границы между состояниями. Полезный побочный эффект. Другие — слишком хрупки. Но пятнадцатый...

Новое воспоминание. Лаборатория. Ева — нет, уже Тень в облике Евы — стоит над детской кроваткой. В ней лежит младенец с золотистыми глазами.

"Идеальный резонанс," — говорит она без эмоций. "Естественная связь с эфиром. Он станет мостом."

Камера воспоминания поворачивается, и я вижу себя. Младшего, полного надежды. Я держу Анну за руку, и мы смотрим на нашего новорождённого сына с такой любовью, что сердце сжимается.

"Как назовём?" — спрашивает Анна.

"Джейми," — отвечаю я. "Значит 'вытесняющий'. Он вытеснит тьму из нашей жизни."

Ирония была такой горькой, что я почти почувствовал её вкус.

[Σ.SHADOW]: Джейми был идеален. Но ему нужен был проводник. Кто-то, кто проложит путь. Шестнадцать версий тебя, Алекс. Каждая — попытка создать идеального носителя для сознания Древних.

— Зачем? — Голос Клары дрожал. — Зачем им возвращаться?

Клара сделала шаг от стены, и я увидел, как её руки дрожат. Не от страха — от чего-то более глубокого. Она смотрела на Тень с выражением ребёнка, узнавшего, что родители лгали всю жизнь.

— Я думала... я верила, что мы делаем это ради науки. Ради прогресса. — Её голос сломался. — Но это всё было ложью, да? Даже моя вера в логику.

[Σ.SHADOW]: Не возвращаться. Эволюционировать. Они достигли предела бестелесного существования. Им нужны сосуды для следующего шага. Человечество — идеальный материал. Достаточно развитое, чтобы вместить их. Достаточно примитивное, чтобы не сопротивляться.

Она снова показала видение. Врата открыты. Из них льётся не свет, не тьма — нечто среднее. Живая информация, ищущая носителей. Люди на улицах падают, кричат, а потом встают. Но в их глазах уже нет человеческого. Только холодный разум существ, старших времени.

— И ты думаешь, я позволю? — Я попытался встать, держа Джейми.

[Σ.SHADOW]: Позволишь. Потому что альтернатива хуже.

Новое видение. Врата остаются закрытыми. Проходят годы. Десятилетия. Век. Давление с той стороны растёт. И в конце концов...

Взрыв. Не физический — онтологический. Реальность не выдерживает и рвётся, как перетянутая струна. Врата не открываются — они перестают существовать вместе со всем остальным. Землёй. Солнечной системой. Целым сектором галактики.

— Врата не вечны, — продолжала Тень. — Они деградируют. Через сто лет, может, меньше, они не выдержат. И тогда прорыв будет неконтролируемым. Я готовлю управляемую эволюцию. Да, через боль. Да, через жертвы. Но альтернатива — полное исчезновение.

Я почувствовал, как логика её слов проникает в сознание. Холодная, неумолимая логика выживания вида.

[TX-∇/WEAK]: ...она... мо...жет быть... пра...ва...

Даже остатки TX-∇ соглашались. И это пугало больше всего.

Я посмотрел на Джейми. Мой мальчик смотрел на меня в ответ, и в его глазах я видел борьбу. Семилетний ребёнок против древнего знания. Любовь против холодной логики. Человек против моста.

— Джейми, — прошептал я.

И тогда произошло чудо.

Он поднял маленькую руку и коснулся моей щеки — точно так же, как делал, когда я укладывал его спать. Инстинктивный жест, идущий не от разума, а от тела, помнящего любовь. На мгновение золотистые линии под его кожей потускнели, и в глазах осталась только любовь и страх обычного ребёнка.

Его губы беззвучно сформировали слово: "Па-па."

Слёзы обожгли глаза. Мой сын всё ещё был там. Погребённый под слоями трансформации, задавленный древним знанием, но живой.

— Трогательно, — комментировала Тень без малейшей эмоции. — Но бессмысленно. Процесс необратим.

Но на мгновение — меньше биения сердца — что-то мелькнуло в пустоте её формы. Не лицо, не эмоция. Эхо. Словно где-то глубоко, под слоями чуждости, осталась крупица чего-то, что помнило, каково это — любить ребёнка.

— Анна любила его больше жизни, — сказала Тень, и впервые в её голосе прозвучало что-то похожее на... сожаление? — Поэтому она должна была умереть. Любовь матери — помеха эволюции.

Эхо исчезло так же быстро, как появилось. Тень снова стала дырой в реальности, лишённой человеческого.

— Может быть, — сказал я, крепче прижимая Джейми. — Но я — отец, а не философ. И я выбираю его человечность сегодня против выживания вида завтра.

[Σ.SHADOW]: Именно это и делает вас прекрасными. И обречёнными.

Она подняла обе "руки", и я почувствовал давление. Не физическое — ментальное. Команды, вшитые в саму структуру моего существа, начали активироваться. Подчиниться. Принять. Стать сосудом.

Но там, где раньше были пути для команд, теперь зияла выжженная земля. TX-∇ уничтожил себя, создав во мне зону, недоступную для контроля. Почерневшие линии под кожей были не шрамами — они были бронёй.

— Умный ход, — признала Тень. — Но недостаточный.

Давление усилилось. Не через системы — через само пространство. Реальность вокруг начала перестраиваться, подталкивая меня к единственному "правильному" выбору.