🎙️ — Да… Дурацкая шутка! Напоминаем, друзья: угрожать в эфире — федеральное преступление. А все ваши звонки записываются и при любой угрозе, шуточной или не очень — передаются в полицию. Поверьте — полиция вычисляет таких шутников за считанные минуты!

🎙️ — Думаю, к нашему шутнику уже выехал наряд полиции, как подсказывает мне наш звукорежиссёр… Ну и славно! А пока напомню — держите двери закрытыми! Берегите себя! И слушайте Radio California FM. Для вас звучит «Tears in Heaven» от Eric Clapton… 🎶

* * *

Полчаса назад я проводил Энджи на работу, прогулялся по набережной, дождался, пока её голосок ворвётся в эфир, прыгнул на свой старенький Харлей и неторопливо двинул по шоссе в сторону офиса «Hudson, Blackwell Pierce», размышляя о произошедшем за последнюю неделю…

Угу, прошла уже неделя с момента, как я вытащил Энджи из перестрелки и с тех пор, как мы с Джимми заключили наше маленькое соглашение. Неделька, скажу я вам, выдалась та ещё…

С помощью Мишель я помог Баку восстановить полноценный статус ветерана — мы оформили запросы в нужные конторы, написали десяток писем от его имени и составили полдюжины прошений. Провели его через бюрократию, которую он сам бы никогда не осилил. В итоге, парень получил страховку, медицинское обслуживание, списание большей части долгов перед государством и даже первую выплату от Департамента по делам ветеранов.…

Вчера Бак притащил в бар свой первый чек на шестьсот с лишним долларов, и долго тряс им перед лицом Джо. Сумма невесть какая, но сам факт, что государство о нём помнит и что-то должно ему — заметно растрогал сурового, брутального байкера. В какой-то момент я даже подумал, что он не выдержит и пустит слезу… Но всё обошлось.

Джо тоже разобрался со своим инспектором и выставил мне ящик пива в качестве благодарности, который мы в тот же вечер и приговорили нашей маленькой бандой, состоящей из Джо, Бака, меня и Энджи.

Не спрашивайте, как эта рыжеволосая пройдоха затесалась в нашу мужскую компанию — я это и сам не до конца понял. Но то, что она выпила пива больше Бака, а потом долго спорила о чём-то с Джо — это я могу утверждать со стопроцентной точностью. А ведь мне потом ещё пришлось тащить её домой на руках… На пятый этаж. Да уж…

Я договорился с Мишель по поводу Джимми. С этим было сложнее всего… Если честно, я думал, что Мишель откажет. Моя начальница и наставница (чуть не сказал — настоятельница, но это из другой оперы) изучающе долго смотрела мне в глаза, а потом напрямую спросила:

— Зачем тебе это, Алекс?

— Это для одного друга, — отмахнулся я.

— Опасные у тебя друзья, Алекс.

— Какие есть… — пожал я плечами, уже мысленно прикидывая, смогу ли я разобраться с бухгалтерией и бумагами бармена в одиночку.

— Хорошо. Я помогу…

Не знаю, что повлияло на её решение. То ли желание помочь мне, то ли нежелание потерять такого перспективного, умного и красивого (сам себя не похвалишь — никто не похвалит) сотрудника и помощника. Но порядок в делах Джимми мы навели знатный! Вернее, сначала беспорядок — когда в пятницу после закрытия бара выгребли у него все документы, накладные и договоры подчистую, ну и заодно сунули свои носы в самые укромные и тёмные уголки бара. Чёрт! Да не только бара! А потом уже порядок, конечно…

Пришлось ещё полночи кататься по городу и узнать о том, что на Джимми висит два склада на отшибе, одна заправочная станция, автомастерская, бокс в промышленной зоне у пирсов и небольшой мотель на трассе на десяток номеров.

Бумаги, конечно, были в полном хаосе — мотель числился за умершим дальним кузеном из Нью-Мексико, склады были с просроченными договорами аренды, а бар вообще оказался куплен без документов, но каким-то хреном всё же принадлежал Джимми по каким-то мутным доверенностям, и его срочно нужно было хоть как-то легализовать, пока он не стал уликой.

А ещё нужны были лицензии буквально на всё — от воды в стаканах и стульев в баре, до алкоголя, ремонта и хранения топлива, которых, понятное дело, у Джимми никогда и не было.

И всё это осложнялось тем, что времени катастрофически не хватало, нотариусы в выходные не работали, Регистрационная палата была закрыта до понедельника, а пожарные инспекторы закончили свой рабочий день ещё в пятницу сразу после обеда.

Но в Лос-Анджелесе 90-х, как оказалось, всё было решаемо, если знать нужных людей и иметь нужное количество налички. Мишель знала в какие двери стучать и с кем говорить, Джимми имел наличку. Идеальный тандем.

Через связи юристки мы сунули нужные бумаги в нужные ячейки, парочка запросов на регистрацию попала в реестр задним числом, лицензия на автомастерскую вдруг «продлилась», разрешение на хранение топлива «нашлось» в архиве, а пожарная инспекция неожиданно перестала интересоваться тем, что у Джимми на складе и в баре нет плана эвакуации.

С алкоголем было сложнее, конечно… Но Мишель получила временное разрешение через знакомого в ABC. Пока всего на две недели — но даже этого хватит с головой! За эти две недели мы успеем оформить Джимми вполне легальные лицензии на более долгий срок.

На всё это ушло два выходных, два галлона кофе и две бессонные ночи, проведённые в моей маленькой квартирке с видом на океан.

Энджи таскала нам с Мишель кофе и бутерброды, убирала бумажный срач на полу, почти не ворчала и даже не жаловалась, что проводит свой выходной не на солнечном пляже, а в компании двух бумажных червей в тесной и душной комнате. Хотя, судя по её хитрому выражению лица, рыжая радиоведущая уже что-то придумала и планировала отыграться на нас в следующие выходные…

Не знаю, правда, как смотрел парень Мишель на то, что его девушка два дня не ночевала дома и не уделяла ему время, и что он думал — но, надеюсь, он уже привык к этому. И надеюсь, они из-за меня не поссорятся…

В общем, мы с Мишель проделали адскую работёнку, заодно натаскавшись во всех этих, как любит говорить юристка, «мутных» схемах.

Разгребли бумаги, подчистили странные платежи, убрали лишние накладные и оформили всё, что хотя бы отдалённо можно было назвать «учётом». Привели налоговую отчётность в соответствие с выручкой, добавили липовые расходы на аренду и ремонт. Даже персонал провели по официальной ведомости: теперь повара, официанты и даже вышибалы значились как штатные сотрудники с договорами и зарплатой.

На бумаге бизнес Джимми стал выглядеть безупречно — как будто им управлял не байкерский клуб, а выпускники Гарвардской школы бизнеса. Не подкопаешься. Теперь владельца бара не могли привлечь даже по мелочи!

Ну и конечно, я дал Джимми небольшую консультацию со своей стороны — посоветовав временно «заморозить» все мутные дела, очистить сейф от дури, грязных денег и скинуть оружие со складов… Хорошо, что Мишель об этом не знала и ничего из этого не заметила при нашем беглом осмотре, иначе, она бы в эту авантюру точно не вписалась…

И в понедельник после обеда к Джимми нагрянула первая проверка. Шеф полиции пустил в ход план по очистке города от «грязи» и продвижению своей фигуры перед предстоящими выборами. И начал он почему-то не с полицейских рядов, а с чего попроще.

Копы заявились в бар Джимми с ордером, понятыми и с надувшимися от важности лицами. Искали всё — от немытой посуды до трупов в подвале. Шептались между собой, фотографировали все щели, нюхали, даже парочку собак привели.

Нагнали репортёров, обнесли всё жёлтой ленточкой… Сам Шеф не побрезговал и ради такого дела лично приехал выступить перед камерами и показать «улов»…

Вот только никакого улова не было.

Да, нашли парочку каких-то мелких нарушений, вроде просроченного огнетушителя, открытого огня на веранде и забитого унитаза, который, как рассказал мне потом Джо, забил один из копов, периодически пускающий газы и жалующийся напарникам на несварение желудка. На этом и всё. Больше прицепиться было не к чему.

Шеф полиции, конечно, был в бешенстве — наорал на своего лейтенанта, нагрубил репортёрам и уехал под протяжный звук сирены и яркое мерцание мигалки над головой.