– Да расслабься, шучу я, – усмехнулся я. – Думаешь, мне самому нужна такая головная боль? Вон и так девчонок полон дом.

– Ты ведь в курсе, что все поголовно по уши в тебя влюблены и мучаются из-за неопределённости? – как бы невзначай спросила Алёна.

Блин, вот девчонки такие… девчонки. Мы сейчас находимся в чужом, враждебном мире, а вместо того, чтобы обсудить дальнейшие планы, она начинает прощупывать почву на предмет моих симпатий. Не иначе как кто-то из моего бабьего десанта попросил иномирную принцессу о содействии. Ожидалось, что я отправлю её обратно домой, и девчонки не рассматривали Алёну в качестве конкурентки. И зря, Алёнка-то тоже, похоже, попала под очарование старого Бага и поплыла.

– Конечно в курсе, – не стал лукавить я. – Кровь не обманешь. Но я не хочу заранее давать им надежду, потому как наш враг очень силён и исход моего противостояния с эмиссаром весьма туманен. Существует нехилый такой риск, что для победы я буду вынужден пожертвовать собой. Для меня это значит продолжение пути и новая жизнь в другом мире, а для девчонок – сильный удар. И чем больше будет эмоциональная привязка, тем больнее будет моей избраннице при наихудшем раскладе.

– Нет, всё же мужики – редкостные болваны, даже столь долгоживущие, как ты, – неожиданно выдала Алёна, чем, по правде говоря, ввела меня в ступор.

– Хм, а можно услышать какие-нибудь пояснения? – осторожно спросил я.

– Нет, нельзя, – зло прошипела принцесса. – Вот как поумнеешь, так сам поймёшь. Делай, чего ты там собирался, и попутно рассказывай, как мы будем выбираться из этого жуткого мира.

От столь быстрой смены темы разговора даже я конкретно так охренел, но спорить не стал. Чтобы обезопасить эту комнату, я начал чертить на стенах специфические руны и потом напитывать их силой. В итоге, когда цепочка рун замкнётся, комната окажется в некоем подобии вакуумного пузыря. Ни один звук не уйдёт наружу, а при попытке посмотреть через щели, что у нас тут происходит, человек будет видеть лишь размытые пятна, словно смотрит через сильно мутное стекло. Ну и сигнальная функция у этого защитного контура имеется. Даже если местные сумеют перебить всех моих завербованных крыс, незаметно для меня в эту комнату войти никто не сможет.

– Надо ломать зиккурат, – одновременно с нанесением рун начал объяснять алгоритм наших действий Алёне. – Вернее, не сам зиккурат, а мифриловый жертвенный алтарь, который некроманты используют как накопитель силы. Близкое расположение большого количества напитанной смертью мифриловой руды дестабилизирует портальную арку. Переход как бы есть, но воспользоваться им не представляется возможным.

– Для этого ты потребовал собрать лучших бойцов? – догадалась Алёна. – Хочешь привлечь к операции местных?

– Скорее отвлечь с их помощью внимание некромантов и оттянуть основную часть мёртвого воинства, – уточнил я. – Близко приближаться к зиккурату обычным людям без специальной защиты нельзя. Тут же переродятся в нежить, а вот сымитировать атаку и расчистить нам путь они могут. Думаю, секрет обработки мифриловой руды и тайна создания оружия против нежити того стоят, и моя совесть будет чиста. Вселенская карма – штука сложная, не хочется нарваться на эффект бумеранга.

– О какой совести ты вообще говоришь? – возмутилась Алёна. – Эти люди буквально спят и видят, как выведать все наши секреты, а потом по-тихому прирезать. Хм, а надо мной ещё и надругаться. Зачем ты хочешь дать им оружие? Они этого явно недостойны.

– Ты права и не права одновременно, – спокойно выслушав эмоциональный спич принцессы, проговорил я. – Нельзя дать победить смерти. Это неправильно. Я не говорю, что жрецы культа Крови белые и пушистые, но они сохранили целостность своей души, в отличие от переродившихся в мерзкую нежить некромантов. Да, эти люди подлые и коварные и действуют в сугубо личных интересах, но это свойственно любым разумным, которые попали в определённые условия. Они живые, и у них должен быть шанс переломить негативную тенденцию. Я и жрецам культа Крови собираюсь рассказать, как можно создать защиту от некротических излучений зиккуратов, чтобы те смогли уничтожать Повелителей Плоти. Пусть борьба идёт на равных условиях. А чем активнее местные будут грызть друг друга, тем меньше сил тратить на экспедиции в наш мир. Со временем мэллорны вырастут и исцелят ткань мироздания, и тогда межмировые переходы схлопнутся.

– Ты не перестаёшь удивлять меня, Андрей, – уже совершенно другим голосом проговорила Алёна. – С этой точки зрения я ситуацию не рассматривала. Как ты думаешь, сколько времени потребуется для реализации твоего плана?

– Трудно сказать, – признался я. – Выплавка из мифриловой руды металла нужной чистоты – весьма трудоёмкий процесс, а ведь надо ещё и выковать из него оружие, ну и руны крови нанести. Нет, металл и без рун будет способен эффективно уничтожать нежить, когда немного напитается силой, вот только если об этом узнают местные, то попытаются от нас избавиться и точно не станут участвовать в уничтожении зиккурата. Поэтому буду лить всем в уши воду и говорить, что способность разить мёртвых оружие приобретает только в непосредственной близости от жреца, который одним своим присутствием напитывает их своей магией. Наверняка же этот факт тайно проверят, а руна-блокиратор до поры до времени отключит это свойство мифриловых клинков. Я рассчитываю уложиться в месяц.

– Месяц? – опешила Алёна. – Да за это время у нас дома столько всего произойти может!

– Я понимаю, но более быстрого и в то же время надёжного способа ускорить процесс и повлиять на ситуацию не вижу, – грустно вздохнув, проговорил я. – Была бы с нами нормальная магия, а не эти костыли, то можно было бы придумать более быстрый способ вернуться домой, а так приходится работать с тем, что есть.

– Научи меня использовать магию крови, – попросила Алёна. – Бесят меня все эти сальные взгляды. Пусть лучше считают меня жрицей и боятся.

– Обязательно научу, – пообещал я. – Сегодня же ночью и начнём, а потом будешь шлифовать умения на акромантулах. Надо же нам чем-нибудь заниматься всё это время. Прежде всего тебе надо создать конструкт, который в автоматическом режиме будет улавливать эманации смерти и впитывать их. Причём совершенно не обязательно, чтобы смерть была человеческой. Это распространённое заблуждение. Смерть тех же пауков тоже высвобождает эманации. Сейчас закончу с защитой и покажу. Потом надо отдохнуть, ведь печать регенерации работает на минимальном уровне, а мы целый день в пути. Ну а с утра приступим к тренировкам.

– Но ты же говорил, что можешь напрямую работать со своей кровью лишь из-за имплантированного артефакта, – вспомнила Алёна.

– У меня в пространственном кармане есть подходящая для нас заготовка, из которой я могу быстренько сделать рунический жезл, – немного опередив событие, сказал я. Подходящего предмета у меня пока нет, но обязательно появится после посещения системного мира. – При помощи такого артефакта ты сможешь пользоваться простыми заклинаниями магии крови, а возможно, и не только. Останется лишь попрактиковаться, но время для этого у нас будет.

Удовлетворившись моими ответами, Алёна кивнула и с разбегу запрыгнула на кровать, а я сосредоточился на деле. Через несколько минут в нашу дверь постучали. Это слуга Варкара доставил с десяток кусков мифриловой руды. Я потребовал их якобы для экспертизы ещё во время ужина. На самом же деле я планирую за счёт уникальных свойств мифрила форсировать прыжок в системный мир. Мне позарез нужна энергия для активации пространственного кармана. После возвращения у меня будет доля секунды, прежде чем этот мир выпьет всю принесённую с собой ману, но если возвращаться под слоутаймом, то для экспресс-извлечения нужных предметов из пространственного хранилища времени хватить должно. Тут главное – знать, что извлекать, и отдать соответствующую команду.

Формулу конструкта Алёна запомнила довольно быстро, а потом, когда я начал натягивать вычищенный и проветренный слугами доспех, изумлённо округлила глаза. Мол, куда это ты собрался на ночь глядя?