Во всяком случае, с этого момента слово «джаз» потеряло свой жаргонно-пренебрежительный смысл и стало означать и новый оркестр, и новую музыку, исполняемую этим оркестром. Вы, конечно, обратили внимание и на слово «диксиленд». Вам хочется, наконец, узнать, что оно означает? Терпение, друзья, всему свое время. Придет оно и для диксиленда. А пока перенесемся на сто лет назад, в 1865 год. В Америке окончилась гражданская война. Демобилизованные солдаты возвращались домой. Среди них были, конечно, и музыканты из военных оркестров — ведь оркестры тоже расформировывались. Вполне естественно, что в лавках подержанных вещей появилось много музыкальных духовых инструментов. Они были такими дешевыми, что их могли купить даже негры. Так появились в негритянских общинах собственные духовые оркестры.

Конечно, в те времена ни один из оркестрантов не имел музыкального образования — об этом негры и мечтать не могли. Играли по слуху, без нот, а значит, часто импровизировали, прибавляли что-то свое.

Популярные марши и польки — обычный репертуар «белых» духовых оркестров — в исполнении негров звучали несколько по-иному. Оркестранты как бы переводили европейскую музыку на свой, негритянский язык. Кроме того, оркестры играли, конечно, негритянские мелодии. А иногда, видимо, как и Джезбо Браун, в импровизациях они соединяли музыку «белых» со своей национальной. Получалось очень интересное сочетание европейских мелодий со странными, многообразными и сложными ритмами, которыми так богата музыка негров.

Вначале эти оркестры играли только в негритянских общинах. Они участвовали во всех торжествах, в красочных музыкальных парадах на улицах. Эти-то общинные негритянские оркестры и можно назвать родителями современного джаза. Да, собственно говоря, это и были самые первые джазы.

Новые оркестры нравились не только неграм. Их с удовольствием слушала и «чистая», белая публика.

В те годы по реке Миссисипи ходили смешные пароходики с огромными колесами — они описаны еще у Марка Твена в хорошо вам известных книгах о Томе Сойере и Геккльберри Финне. Жители небольших южных городков очень любили совершать на этих пароходиках увеселительные прогулки. Понятно, что такие прогулки с музыкой проходили гораздо веселее, и негритянские маленькие оркестры с их необычной, но очень яркой, ритмичной музыкой, как нельзя больше устраивали веселящуюся публику.

Все дальше и дальше от Нового Орлеана увозили пароходики и оркестрантов, и их музыку; все росла и росла популярность негритянских оркестров; все интереснее, разнообразнее становился их репертуар...

И вот уже «белые» оркестры начали играть негритянскую музыку. Правда, оркестрантам очень не хотелось, чтобы их путали с «черномазыми». Нужно было что-то придумать... Тогда один из первых «белых» оркестров придумал себе название «Ориджинэл Диксиленд Джесс-Бенд», в котором словечко «диксиленд» (так назывались Южные штаты) должно было означать, что в оркестре играют не негры, а белые.

Нужно сразу сказать, что из этой затеи ничего не вышло: с той поры словом «диксиленд» стали называть стиль джазовой музыки того времени, вовсе не интересуясь при этом цветом кожи музыкантов.

Достаточно сказать, что один из «королей» стиля диксиленд — знаменитейший Луи Армстронг — самый чистокровный негр.

Теперь вам уже не трудно догадаться, что и «Ленинградский диксиленд» — это оркестр, созданный по образу небольших прогулочных оркестриков, в котором (очень прошу вас запомнить) каждый музыкант — солист, и, кроме того, солист-импровизатор, потому что в стиле «диксиленд» импровизация — главное.

Теперь поговорим о том, какие же инструменты входили в джазы типа диксиленд, то есть в самые первые профессиональные джазы.

Если бы вам показали книжку, на обложке которой нарисован только этот музыкальный инструмент и нет никакого названия, вы бы, наверное, сразу же решили, что речь в этой книжке пойдет о джазе. И, вероятно, в девяноста случаях из ста оказались бы правы. Действительно, какой другой инструмент сможет поспорить в джазе с саксофоном?

Кажется, в самом слове «саксофон» есть что-то джазовое. Сразу возникают в памяти меланхолические танго, острые ритмы фокстротов, чарльстонов, рок-н-роллов; сразу же вспоминается голос саксофона, особенный, не похожий ни на какой другой, истинно джазовый голос.

Все это так, и с этим трудно спорить. Однако помните, я сказала, что только в девяноста случаях из ста вы оказались бы правы. Почему?

Расскажу вам одну историю. Случилась она в тридцатых годах в Германии.

Фашисты полностью захватили власть в свои руки, и началось гонение на все «неарийское». Все, что было создано неграми, евреями, китайцами, — все это было запрещено. Больше того, великолепнейшая опера вполне «арийского» композитора Верди, опера «Аида», была запрещена, так как происхождение героини не устраивало фашистов.

Было также запрещено употреблять в Германии саксофон. Запрещение это основывалось на том, что саксофон — негритянский музыкальный инструмент, «неариец». Кто же не знает, что джазы изобрели негры, а саксофон в джазе — главный инструмент.

Но с этим запрещением фашисты оскандалились еще больше, чем со всеми остальными.

Саксофон, даже с точки зрения самых ярых нацистов, — инструмент вполне благонадежный, и негры к его происхождению никакого отношения не имеют. Скорее уж тогда нужно было запрещать джазы вообще, но уж никак не саксофон.

Если вам доведется увидеть фотографию того самого «Ориджинэл Диксиленд Джесс-Бенда», о котором мы только что говорили, то вы сразу же заметите, что саксофона-то в нем и нет. Нет его, кстати, и в «Ленинградском диксиленде». Тромбон, кларнет, ударные инструменты и рояль — вот и все.

Можно было бы посмотреть фотографии с большим количеством музыкантов или оркестры чисто негритянского или смешанного состава — саксофона вы не нашли бы нигде. В те времена в джазе о нем и речи не было.

А сам саксофон? Он уже был в то время? Может быть, просто его еще не изобрели?

Изобрели. И задолго до рождения современного джаза.

1 октября 1872 года театр «Водевиль» в Париже дал первое представление драмы Альфонса Додэ «Арлезианка». Музыку к этой драме написал знаменитый французский композитор Жорж Бизе. На этом спектакле и зазвучал впервые саксофон.

Сын известного бельгийского музыкального мастера Сакса Адольф Антуан Жозеф Сакс изобрел в середине прошлого века новый музыкальный инструмент для духового и симфонического оркестров. Он дал этому инструменту свое имя, и инструмент стал называться саксофоном.

Спустя некоторое время Сакс создал целое семейство саксофонов. Появились саксофон-сопрано, саксофон-тенор и так далее — семь разновидностей саксофона, которые отличались друг от друга высотой звучания.

Новый инструмент был принят восторженно. «Вот, по-моему, совершенство звука!» — воскликнул французский композитор Мейербер, услыхав саксофон. «Никогда не слыхал ничего более прекрасного!» — вторил ему великий Россини. С ними вполне соглашался и композитор Гектор Берлиоз — великолепный знаток оркестра.

Но, как ни странно, ни один из этих знаменитых композиторов не воспользовался саксофоном в своих сочинениях. Все восторгались, но пользовались им очень осторожно и очень редко. А за пределами Франции о саксофоне и вообще ничего не слышали.

Трудно сказать, почему так получилось. Может быть, потому, что уж очень непривычный, «экзотический» голос был у этого нового инструмента.

Так и существовал саксофон — тихо, скромно, время от времени появляясь в сочинениях французских композиторов.

Прошло много лет. И вдруг случилось чудо.

В 1918 году из Нью-Йорка в Париж прибыл на гастроли негритянский джаз-оркестр. Его концерты произвели на парижан ошеломляющее впечатление — никогда они не слышали ничего подобного. Спустя несколько лет в плену у джаза оказалась вся западная Европа.