См. на следующих страницах продолжение этих скучных разглагольствований.

«Тенденция народонаселения к увеличению, будь она значительна или незначительна, во всех случаях проявляется равномерно. В какой бы пропорции оно ни возросло за данное время, в любое другое время оно будет расти в той же самой пропорции, если окажется в столь же благоприятных условиях. Напротив, чем больше увеличиваются капиталы, тем все более затруднительным делается их увеличение, вплоть до того, что оно становится совершенно невозможным» (стр. 55—[56]).

[XX] Следовательно, «как бы медленно ни происходил рост населения, поскольку рост капиталов происходит еще медленнее, заработная плата будет падать до такого уровня, при котором некоторая часть населения будет постоянно умирать от нищеты» (стр. 56—57).

§ 4) «Главными средствами, с помощью которых во власти законодательства изменять ход человеческих действий, являются наказания и вознаграждения, но оба средства мало пригодны для того, чтобы сдержать тенденцию человеческого рода к размножению и увеличению» (стр. 57—[58]).

«В случаях, не подверженных прямому воздействию законодательства, оно иногда может достигнуть значительных результатов путем косвенного воздействия». Если оказывается, что законодательство стимулировало увеличение населения, то «такое пагубное законодательство нуждается в исправлении» (стр. 58—59). «Могущественное влияние народной санкции могло бы быть применено с большой пользой в этом случае так же, как и во многих других. Возможно, будет достаточно всей силы общественного порицания в отношении тех людей, которые своей неосторожностью и созданием больших семей ввергают себя в бедность и зависимость, и общественного одобрения в отношении тех, которые гарантированы от нищеты и деградации благодаря их мудрому воздержанию» (стр. 59). «Воспитание народа, прогресс законодательства, ослабление предрассудков решат эту трудную задачу» (стр. 59). Что касается ускорения роста капитала, то у законодательства есть средство — это законы против роскоши и расточительства, оно может поставить умеренность в порядок дня и квалифицировать расточительство как недостойный образ действий (стр. 60). Законодательство может воздействовать прямо, изымая определенную часть чистого годового продукта, чтобы превратить ее в капитал. Но как? — Посредством подоходного налога. «Законодательство могло бы применять созданный таким способом капитал двояко: предоставляя его взаймы лицам, которые применят его, или же оставляя за собой его применение» (стр. 61). «Простейшим способом было бы предоставление его взаймы тем капиталистам и фабрикантам, которые могли бы дать гарантии его возмещения. Процент от этих ежегодных займов можно было бы таким же способом применять как капитал на следующий год. Каждая ежегодная доля образовывала бы таким образом сложный процент, и, если бы сохранялась разумно высокая ставка этого процента, он удваивался бы за очень короткое время. Если бы оказалось, что заработная плата понижается, это значило бы, что настало время повысить подоходный налог. Если бы заработная плата повысилась больше, чем это необходимо, чтобы сделать положение рабочих в меру благополучным, то можно было бы понизить подоходный налог» (стр. 61—62). Как следствие этой операции «возрастание населения сделалось бы быстрым; столь же быстро усиливалась бы необходимость применять капиталы на новых землях все более низкого качества или последовательными порциями на той же самой земле, приносящими каждый раз все меньший продукт» (стр. 62). «В той пропорции, в какой капиталы приносили бы ежегодно все меньший продукт, капиталисты получали бы все меньший доход. По истечении некоторого времени доход с капитала так уменьшился бы, что только собственники крупных масс капиталов смогли бы извлекать из него средства существования; таков был бы последний результат» вышеупомянутой операции (стр. 62—63). «Предположим, что уровень заработной платы остается тем же самым. Все те индивидуумы, которые живут не трудом, живут на доход с капитала или на земельную ренту. Предположенное положение вещей несет с собой тенденцию к обеднению лиц, живущих на доход с капитала», а также к обогащению собственников земли путем последовательного повышения земельной ренты. «За исключением собственников земли, все остальное общество, рабочие и капиталисты, оказалось бы почти одинаково бедно. Всякий раз, когда земли предлагались бы для продажи, чтобы приобрести их приходилось бы уплачивать крупные суммы капитала; таким образом, каждый мог бы купить лишь весьма ограниченное количество земли» (стр. 63). «В этих условиях продажа земель могла бы происходить часто или редко. Если бы она происходила часто, то земли оказывались бы разделенными на весьма малые участки, занятые многочисленным населением, ни одна часть которого не находилась бы в намного лучшем положении, чем рабочие. Если бы наступили стихийные бедствия, в результате которых продукт данного года или нескольких лет оказывался бы значительно ниже обычного уровня, то распространилось бы всеобщее и непоправимое бедствие, так как только в такой стране, в которой значительная часть населения получает большие доходы, чем лица, живущие на заработную плату, за счет этих богачей могут быть созданы большие резервы для смягчения последствий образовавшегося дефицита» (стр. [63]—64). «Человеческая способность к совершенствованию, или способность постоянно переходить от одной ступени науки и счастья к другой, более высокой, зависит, по-видимому, в значительной степени от класса людей, которые являются господами своего времени, т. е. которые достаточно богаты для того, чтобы быть избавленными от всяких забот о средствах к более или менее обеспеченной жизни. Людьми этого класса культивируется и расширяется область науки; они распространяют знания; их дети получают лучшее воспитание и подготовляются для выполнения важнейших и деликатнейших функций общества; они становятся законодателями, судьями, администраторами, учителями, изобретателями в различных областях, руководителями всех больших и полезных работ, благодаря которым расширяется господство рода человеческого над силами природы» (стр. 65). «Самыми счастливыми людьми являются те, которые обладают средними состояниями». Будучи независимыми, «они с необходимостью получают наибольшую сумму наслаждений, приходящихся на весь род человеческий». Поэтому нужно, «чтобы этот класс составлял как можно большую часть общества. Для обеспечения этого отнюдь нельзя допускать, чтобы вследствие усиленного накопления капиталов население возросло до такого уровня, при котором доход с капиталов, применяемых на земле, оказывается очень мал. Доход с капиталов должен быть достаточно велик, чтобы значительная часть общества была в состоянии пользоваться теми преимуществами, какие дает досуг». Если превышается необходимая численность населения, то это обстоятельство, «вместо того чтобы увеличивать избыток годового продукта над тем, что необходимо для возмещения израсходованного капитала и поддержания жизни рабочих, ведет к уменьшению фонда изобилия, от которого в столь значительной степени зависит счастье общества» (стр. 67).

3) О ПРИБЫЛИ НА КАПИТАЛ

«При исследовании всего того, что регулирует заработную плату и прибыль, можно исключить из рассмотрения земельную ренту, так как она является следствием, а не причиной уменьшения продукта, который капиталистам и рабочим приходится делить между собой» (стр. 76). «Если какая-нибудь вещь делится между двумя лицами, то очевидно, что то, что регулирует долю одного, регулирует также и долю другого, так как то, что берется у одного, отдается другому» (стр. 76). «Но так как соотношение между соответственными долями капиталиста и рабочего зависит от соотношения между численностью населения и массой капиталов, а первой свойственна тенденция возрастать быстрее второй, то активное начало [XXI] изменения находится на стороне населения и в качестве регулятора можно рассматривать численность населения, а значит заработную плату» (стр. 76—77). «Прибыль — доля капиталистов в совместном продукте труда и капитала — зависит, следовательно, от заработной платы», находится в обратно пропорциональном отношении к ней (стр. 77). «Прибыль зависит не только от той доли, которую получают владельцы того, что они делят, но также и от совокупной стоимости делимого» (там же). «Уменьшение прибыли капитала, применяемого в земледелии, уменьшает прибыль капитала, который применяется в фабричном производстве и во всех других видах промышленности» (стр. 81). «Первое уменьшение неизбежно; но норма прибыли на капитал, применяемый данным способом, определяет норму прибыли на капиталы, применяемые всяким другим способом, потому что ни один человек не захотел бы продолжать применение своего капитала в земледелии, если бы он мог получить большие выгоды, найдя ему другое применение. Поэтому все прибыли понижаются до уровня прибылей в земледелии» (стр. 81—[82]).